Божок - Инна Тронина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Старший мальчик облизал холодные, липкие губы, попятился и наступил на ноги маленькому. Ремень своей сумки он намертво стиснул в кулаках. Зрачки моментально расширились – Самвел это заметил.
Нет, не убежать! Лёшины упругие щёки затряслись, как овсяный кисель.
– Лёха, ты что-о? – заныл братишка.
А потом он вдруг проникся тем же страхом и прилип спиной к стене. Самвел и Саня шагнули в ногу, прямо к мальчикам. Как назло, лифт открыл двери только тогда, когда бандиты оказались совсем рядом с детьми.
Лёша завертел головой, открыл рот и метнулся к кабине, уже не замечая ревущего братика. У детсадовца от ужаса заплелись ноги, он застрял в делах лифта. Этого было достаточно, чтобы старший, оттолкнув его, нажав кнопку своего этажа. Двери захлопнулись, и кабина пошла наверх.
Ребёнок с визгом разревелся, барабаня кулачками по равнодушной светлой двери. На ней были нацарапаны похабные слова и картинки. Страшные дядьки стояли рядом, не проявляя никакой агрессии. Наоборот, они качали головами, слушая шум лифта, уносившего будущего супермена.
Мальчик втянул голову в плечи, продолжая реветь. Не вытираемые слёзы мгновенно промочили шарф и воротник. В ноздрях вздёрнутого носика заклокотали прозрачные сопли.
Лифт уже не работал. Стало быть, Лёша прибыл к себе на этаж. Интересно, что он будет делать дальше. Приведёт папашу? Собаку? Вызовет милицию? Им-то лично ничего не грозило – мало ли кто хочет войти в лифт.
Самвел надавил на кнопку, потом присел на корточки перед ребёнком.
– Ты чего голосишь, а? Не стыдно? Как девчонка! Боишься нас?
– Не боюсь… – икая, прошептал мальчик.
Но потом он незаметно успокоился, сморгнул слёзы, отвернулся от Геворкяна.
Тот взял мальчика за локти:
– Тебя как зовут, а?
– Алик… Липатов. – Ребёнок проглотил слюну и недоверчиво покосился на Саню. Тот сделал «козу» и широко улыбнулся.
Самвел достал свой носовой платок и вытер малышу нос, глаза, губы. Мягко стукнула створками кабина. В следующий миг они разошлись.
– Поехали, – сказал Самвел, подталкивая Алика. Тот обречённо шагнул в кабину, где уже стоял Кутьин.
– Куда поехали? – Алик вжался в угол.
Тельце мальчика тряслось, как в лихорадке. Его глаза видели только две большие страшные фигуры. Маленькими пестрыми сапожками-бутиками он наступил в налитую кем-то лужу.
– Домой. Какой у вас этаж? Сань, нажимай.
– Десятый. – Ребёнок проглотил слёзы.
Когда кабина пошла вверх, Самвел прислонился к стенке и стал слушать его утихающие всхлипывания.
На десятом этаже лифт замер. Все трое вышли на лестничную площадку.
– Сань, отойди за мусоропровод, – приказал Геворкян. – Ни к чему людей пугать.
Кутьин молча подчинился. Самвел взял на руки ребёнка.
– Алик, ведь я тебя не съел, правда? – ласково спросил он.
– Не-ет… – Малыш несмело улыбнулся.
– Где твоя дверь?
Геворкян подумал, что может успеть в гости и ко второму. Это если Лёша Липатов из квартиры не вызвал милицию.
– Вот! – Алик, спущенный на пол, вприпрыжку подбежал к забронированному входу в жилище.
– Кто ещё дома есть? Кроме брата?
Геворкян надавил на кнопку звонка. Пронзительная трель резанула по барабанным перепонкам.
– Бабуля. И кошка у нас есть. Василиса.
Алик был счастлив, что с ним ничего не произошло. Кроме того, он даже вернулся победителем. Послышались шаги; маслянисто блеснул «глазок». Самвел всегда кожей чувствовал, что его рассматривают.
– Алик, как зовут бабушку? – шёпотом спросил он.
– Людмила Гавриловна, – шёпотом сказал ребёнок.
– Людмила Гавриловна, я к вам младшего внука привёл. Откройте, не бойтесь.
Самвел теперь жалел, что оделся гопником. Сейчас ему нужно было выглядеть респектабельным. Впрочем, куртку на норке гопники не носят.
– О, Господи! – послышались за дверью.
Бабушка выскочила на площадку. Это была дородная мадам с облитой лаком «химией», в длинном палевом халате, с золотыми «Весами» на шее.
– Бабуля, дяденька меня в лифте привёз! А Лёшка один уехал, – поспешил поделиться новостями мальчик.
Мадам подхватила внука на руки и хотела захлопнуть дверь, но Самвел молниеносно втиснулся в переднюю.
– Поблагодарить не хотите?
– Это вы Алёшеньку испугали так? – Людмила Гавриловна прижимала к себе младшего внука. – Сам не свой прибежал, сейчас в ванной закрылся. Бабушка, говорит, звони в милицию, а я боюсь. А где младший-то? Позвонишь в отделение – только хуже будет. И не успеют ни чёрта, и штраф возьмут.
Тяжёлые длинные серьги с жемчугом оттягивали мочки её ушей. Нанизанные сверх меры кольца давили на толстые пальцы.
– Я напугал? – Самвел пожал плечами. – Я просто хотел зайти в лифт. И всё.
– Лёша сказал, что на первом этаже два бандита, прямо к нему шли. Вы понимаете, отец коммерцией занимается. Всякое ведь может случиться. – Женщине вдруг стало неудобно. – Вы, значит, просто шли к кому-то здесь?
– Я имею право ходить, где хочу. Беспрепятственно. Это пока ещё не запрещено. – Геворкян усмехнулся в фальшивые усы. – В ванной, значит, закрылся? А брата младшего бросил? Будь мы действительно бандиты, лакомый кусочек взяли бы. Он должен был сначала Алика толкнуть в кабину, а вломился сам. Отпихнул младшего. Фактически отдал его нам. Я вам говорю на будущее, если действительно попадутся маньяки или бандиты.
– Вы проходите! Проходите, пожалуйста! – заторопилась Людмила Гавриловна. – Извините, я сразу повела себя неправильно. Сейчас с Алёшенькой поговорим. Он ведь должен маленького защищать. Так мы его всегда и воспитывали. На карате ходит…
– Это ужасно. – Геворкян потрепал Алика по льняной чёлке. – Меня испугался, брата бросил. И в милицию не позвонил. Почему бабушка должна? А если бы бабушки дома не было?
– Лёша, Лёша! Иди сюда сейчас же!
Людмила Гавриловна колотила кулаком по ребристой алюминиевой двери. Но в ванной только плескалась вода. Потом она уронила руки вдоль туловища.
– Нет, не могу больше! Мне худо. Не думала, что он так поступит. И добро бы слабеньким был, болезненным. А то ведь прыткий, и не простужался никогда. Зарядку делает, холодной водой обливается. На карате ходит – я уже говорила. Кроме того, в бассейн ещё… Но ведь есть же маньяки, которые в лифтах детей уродуют! Подсаживаются, насилуют, убивают. Мы с родителями об этом говорили, и мальчишки слышали.
Людмила тоскливыми глазами обвела стены прихожей, оклеенные моющимися обоями. На них был изображён цветущий июльский луг. Казалось, что сейчас застрекочут кузнечики, и заворчит вдалеке гром. Электрический свет струился будто бы сквозь потолок.
Геворкян посмотрел на свои часы. Нужно было закругляться, чтобы успеть в Бибирево, к десятилетнему Грише Сидорову – тоже будущему каратисту.
– Родители-то дома?
– Да нет, не вернулись ещё. У них офис в центре. – Бабушка опять встрепенулась. – Да вы не обижайтесь, что вас за бандита приняли. Дети же малые…
– Мне-то что! Вас жалко, – совершенно искренне сказал Самвел. – Нельзя вашего внука учить карате. Послушайте, я вам добра желаю. Он будет бить только слабых. В том числе, может ударить и вас. Такое грозное оружие подлецам и трусам в руки не дают. Я не знаю, куда смотрел его инструктор. Ведь гниль в душе заметна сразу. Инструктора полагается дисквалифицировать за такую халатность. – Самвел ещё раз взглянул на часы. – Всего доброго.
И, не дождавшись ответа потрясённой Людмилы Гавриловны, вызвал лифт. Саня Кутьин давно спустился во двор. Самвел же использовал то время, что кабина вниз. Он достал электронную записную книжку и нажатием кнопки убрал из списка фамилию Липатова. Этот эпизод Самвел навсегда вычеркнул из своей жизни.
Кутьин курил под козырьком подъезда, разглядывая придвинутую к стене инвалидную коляску. Хозяев коляски почему-то не было.
– Идём!
Самвел наслаждался запахом мокрого снега. Огни окон роились наверху, как назойливая мошкара, и сильно раздражали.
– Пролетели? – Кутьин спросил это просто для того, чтобы не молчать.
– Ты же видел. – Геворкян встал сигарету в мундштук, закурил. – Этот Рэмбо вломился в квартиру, заперла в ванной и орёт оттуда: «Бабушка, вызывай милицию!» И где брата потерял, не говорит. Когда я там был, не вышел, хоть бабка и звала.
– Привезли бы такого шефу! – хмыкнул Саня, открывая дверцу джипа. – Ликвидатор получился бы классный.
– Без добычи возвращаемся? – вскинулся за рулём Перетягин.
– Не напоминайте мне о нём. Тошнит. – Геворкян поморщился. – Денис, мы здесь быстро управились. Теперь езжай в Бибирево, на улицу Пришвина.
– Есть!
Денис включил фары и виртуозно вывел джип из-за эстакады. Вскоре они уже ехали по главной магистрали.
– Погони не будет? – на всякий случай спросил Денис.
– Не думаю. Всё спокойно.
Геворкян вышел на связь с Махмиевым и передал на его тональный пейджер нужный сигнал. Шеф сразу понял, что Липатов им не подошёл.