Женщины. Разговор не о мужчинах - Ольгерта Харитонова

Бетти Фридан (Бетти Наоми Гольдштейн, 1921–2006) — американская феминистка. Выступала за полное равноправие женщин, от равной с мужчинами заработной платы до более активного женского участия в политической жизни страны. Защищала репродуктивные права женщин. В 1966 г. Фридан создала Национальную организацию женщин США и стала ее президентшей. Написанная ею книга‑исследование «Загадка женственности» (1963 г.) стала феминистской классикой.

Ольгерта:

Женщине в то время, после Второй мировой войны, и в той стране, где многие девушки пошли на производство заменить ушедших на фронт мужчин, внушалось, что для нее настал золотой век, когда она может не работать и полностью посвятить себя детям, мужу, дому. В анкетах переписи населения женщины, не имевшие работы вне дома, писали: «Род занятий — домохозяйка». И эти слова стали лейтмотивом книги Фридан. Символом и центральной точкой усилий американских женщин был дом. Они стремились не только к статусу идеальных мам, но и совершенных домохозяек. Их дом должен был быть безупречным. Ужины должны быть роскошными и проходить в точно назначенное время. Постели должны быть аккуратно застелены, полы начищены до зеркального блеска. Естественно, что полная сосредоточенность на подобных занятиях вызывала у женщин ощущения пустоты и отсутствия самореализации.

Фридан описывает растерянность сорокалетних американок, помнивших, что всего десять лет назад дело обстояло совсем не так: во время войны женщины были востребованы на производстве, они могли строить карьеру, а не только сидеть дома. В 1950‑х же годах женщины, стремившиеся к карьере, государственной пропагандой представлялись несчастными, не получившими подлинного женского счастья невротичками. Словосочетание career woman стало фактически ругательством.

Тогдашняя риторика в этом смысле очень напоминает традиционалистский реваншизм, который охватил общественное сознание сегодня в России. Многие современные российские женщины мечтают следовать своему «истинному предназначению» — посвятить себя семье. А муж пусть зарабатывает деньги и содержит эту самую семью. Фридан в книге приводит содержание женских журналов образца 1960 года, и они пугающим образом напоминают содержания российских журналов наших дней, в которых рассказывается о «женской природе», «женском предназначении» и «женском счастье».

Реваншизм — стремление государств, партий или общественных групп к реваншу путем пересмотра результатов нанесенных им военных и политических поражений. Реваншизм начинается с преуменьшения и замалчивания вплоть до полного отрицания вины за собственные агрессивные действия. Далее могут следовать призывы к подготовке нового курса под предлогом реванша за понесенное поражение для восстановления утраченных позиций. Эти требования могут включать возвращение политического положения и влияния. При отсутствии сдерживающих факторов простое стремление к реваншу из слов, лозунгов и призывов зачастую превращается уже в идеологию и становится одним из столпов политики государства.

В книге ясно показано, к чему это привело женщин, казалось бы, живущих идеальной жизнью, предназначенной для них природой. В конце 1950‑х — начале 1960‑х в Америке разразилась эпидемия не имеющих имени душевных расстройств со сходной симптоматикой: женщины среднего класса жаловались на отсутствие смысла существования, отсутствие цели и удовольствия от жизни и на ощущение полной опустошенности. В основном жалобы исходили от женщин, счастливых в браке. Многие из них обратились к психоаналитикам и транквилизаторам.

Фридан показывает, как невротизация прямо вытекает из того состояния выученной беспомощности, в которое была ввергнута американская женщина после войны, и показывает это с примерами на руках. Женщин лишили выбора, им навязали традиционную роль «Женщины». В своей книге Бетти Фридан убедительно опровергает распространенный аргумент, мол, если «обычной женщине» не говорить, что она несчастлива в своей «традиционной» роли, то женщина будет счастлива. Как можно убедиться, подобная вытесненная безальтернативность существования в итоге порождает неврозы, которые невозможно свести к подавленной сексуальности. Это не подавленная сексуальность, это подавленная личность ввергала женщин в невротическое состояние и депрессию.

Выученная беспомощность (приобретенная или заученная беспомощность) — состояние личности, когда та не предпринимает попыток к улучшению своего положения (не пытается избежать негативных стимулов или получить позитивные), хотя имеет такую возможность. Подобное состояние появляется, как правило после нескольких неудачных попыток воздействовать на негативные обстоятельства среды (или избежать их) и характеризуется пассивностью, отказом от действия, нежеланием менять враждебную среду или избегать ее. Сопровождается потерей чувства свободы и контроля, неверием в возможность изменений и в собственные силы, подавленностью и депрессией.

Если женщина может выбирать, быть ей матерью и хранительницей очага или нет, — это один случай; если же ей с детства долбят, что ее удел — быть матерью и хранительницей очага, и это, мол, здорово и почетно! — то это совершенно другое дело, и оно не называется выбором, сколько бы его ни пытались таковым представить. Личность определяется выборами, которые она делает сама. Лишить человека свободы выбора — значит лишить его того, что делает человека человеком. Не только американских женщин середины прошлого века лишили выбора, но и многих современных российских женщин лишают представления об ответственности за выбор. Принуждение женщины к «женственности» — то есть к обладанию набором качеств, являющихся подчеркнуто непрактичными, — в целом ничем не отличается от принуждения к материнству, и последствия имеет ровно те же: вывести женщину из общественной сферы, запереть ее дома и навязать ей состояние выученной беспомощности.

В детстве мальчиков подталкивают к активности, их вовлекают в подвижные игры, предлагают участвовать в соревнованиях, пытаются увлечь занятиями спортом. Когда мальчик идет в школу, то на дополнительные занятия его скорее поведут в спортивную секцию. А девочку? На занятия музыкой, в танцкласс или в изокружок. У мальчиков развивают стремление к успеху, тренируют их тело и прививают навыки борьбы. А девочки должны заниматься тихими (имеется в виду не громкость звуков, а отсутствие ажитации), неконкурентными делами, которые сначала помогут им выйти замуж, и затем пригодятся в «домашнем хозяйстве», в частности при воспитании детей в собственных будущих семьях. То есть у девочек заранее ограничивают выбор жизненного сценария замужеством, сужают их сферу интересов до одной перспективы — построение семьи, это во‑первых. Во‑вторых, не прививают им навыки соревновательности и борьбы, не учат их постоять за себя, за свои интересы (потому что и интересы‑то все — «ну, этим ты можешь заниматься, пока замуж не выйдешь, выйдешь, образумишься, не до этого будет»). И в‑третьих, если девочка берется за какой‑нибудь инструмент, кроме музыкального, ей говорят, что это не для нее, что с паяльником у нее ничего не получится, что молотком она себе только все пальцы расшибет, и вообще, пусть все оставит — не женское это дело. Ее дело — научиться борщ варить, но даже ножи на кухне пусть точит муж. То есть с самого начала ей прививают чувство беспомощности затем, чтобы она в помощи извне (со стороны «крепкого плеча» и «каменной стены») нуждалась, чтобы она жизни не могла прожить самостоятельно, без мужской опеки и внимания.

Каждая женщина хоть раз в жизни испытывала состояние, при котором не могла выйти из гнетущего переживания («я никогда не смогу справиться», «это бесполезно, все равно ничего хорошего не выйдет»), или когда не удавалось прекратить действия, которые не являлись эффективными или, напротив, инициировать то, что является жизненно важным («знаю, что глупо так себя вести, но ничего не могу с собой поделать», «мне лень, не могу себя заставить», «я слишком молода/плохо себя чувствую/слабосильна для этого» и т. д). Во всех таких ситуациях действует один и тот же механизм выученной беспомощности.

Наличие выученной беспомощности можно достаточно легко определить на основе слов‑маркеров, употребляемых в речи. К таким словам относятся:

— «Не могу» (просить о помощи, отказывать, найти друзей, строить нормальные отношения, изменить свое поведение и т. д.), «не знаю» (что выбрать, потом, не сейчас), «я передумала», «стало неинтересно».

— «Не хочу» (учить трудный предмет, менять образ жизни, решать существующий конфликт и т. д.). Осознание, что «Я не могу что‑то сделать», тесно связано с переживанием того, что «Я — плохая, слабая, неудачница», то есть с очень дискомфортным состоянием. Поэтому происходит трансформация «Я не могу» в «Я не хочу» или «Это не мое».