Армейская заповедь - Сергей Алтынов

– Такая незадача, старшина, – разведя руками, миролюбиво произнес Гриднев. – Ваши коллеги-опера заспорили о методах современного допроса. Сильно разгорячились и... – Саша пожал плечами и продолжил тоном трагического актера: —...немного поколотили друг дружку.

Ни слова не говоря, старшина заглянул в камеру. Дэн и кикбоксер признаков жизни не подавали.

– Отметьте, пожалуйста, в рапорте, – Саша доверительно склонился к обескураженному старшине, – что я пытался разнять их, но мне тоже немного досталось. А когда они рухнули без чувств, я немедленно бросился за врачом. Где мне его искать, кстати говоря?

– Сейчас, – произнес в ответ старшина, оценив, что от интеллигентного заключенного Гриднева никакой угрозы не исходит. – Вернись в камеру, врача я сам вызову.

Между тем Островной пришел наконец в себя. Поднялся с пола, отряхнул помятый недешевый костюм и произнес:

– А ты, Гриднев, дурак. Совсем дурак... Разговор с тобой теперь будет совсем другой... Подымайся, хватит валяться.

Последнее относилось к медленно приходящему в себя кикбоксеру.

– Другой разговор – сколько угодно, – проговорил вернувшийся в камеру Саша. – Слушай, Островной, а ведь у тебя никаких свидетельских показаний нет. Зачем этот спектакль?

Островной ответил не сразу. С нескрываемой ненавистью он оглядел худощавую, чуть выше среднего роста, фигуру Гриднева с ног до головы.

– Нет, так будут, Гриднев, – произнес Дэн. – Не сегодня, так завтра. А ты, повторяю, совсем дураком оказался. Знаешь, почему я тебя не пристрелил как оказавшего сопротивление? Не знаешь. Но скоро узнаешь и очень пожалеешь, что жив остался. Пошли! – кивнул он поднявшемуся наконец на ноги кик-боксеру.

«Времени решили не терять, – сообразил Гриднев, – двинулись добывать „свидетельские показания“». Старшина-дежурный лишь вздохнул и на несколько оборотов запер камеру, как только ее покинули Дэн и кикбоксер. Саша вновь остался в одиночестве. Терентьева Е.А. Кто она? Девушка упорно не хотела давать показания против него, Гриднева. И эти два молодых негодяя теперь возьмутся за Е.А. Терентьеву. Интересно, как ее зовут? Елена? Екатерина? Евгения? Елизавета? И тут вдруг Саша Гриднев вспомнил, где слышал фамилию Островного. Весьма серьезная фигура, как минимум генерал-лейтенант МВД. Заместитель министра. Скорее всего, отец этого Дэна. Это объясняет многое. И это Гридневу оптимизма не прибавило. Но в любом случае, пока у этих мерзавцев нет подписи свидетельницы, обвинить его в убийстве будет проблематично.

Высшие курсы сценаристов и режиссеров Николай нашел быстро. Они располагались в пяти минутах ходьбы от столичного зоопарка, рядом с польским посольством. Хвоста за ним на сей раз не наблюдалось. Рядом с входом курили несколько юношей и девушек приятной внешности. Девушки, как ни странно, были куда в большем количестве, нежели молодые люди. Катю Терентьеву среди них Николай не узнал. Зайдя в само помещение курсов, он тут же был остановлен строгой вахтершей.

– Я актер, – представился Водорезов, – снимаюсь у Кати Терентьевой в дипломном фильме. Как мне ее найти?

– Нету Терентьевой, – произнесла вахтерша. – Ее вон один актер с самого утра дожидается.

Вахтерша кивнула в конец коридора, где рядом со стендами прохаживался высокий, внушительных габаритов, парень. «Хороший актер, – подумал Николай, – в том смысле, что виден издалека...»

– А что вы за актер? Я вот вас в первый раз вижу! – с сомнением произнесла вахтерша.

– Я из Коломенского театра юного зрителя, – ответил Водорезов, не очень уверенный в существовании такого театра. – В кино совсем недавно. А вот этого актера вы хорошо знаете?

Спросил он негромко, лишь едва заметно кивнув в сторону того, кто ждал Катю Терентьеву с более раннего часа.

– Тоже незнакомый какой-то, – отозвалась вахтерша. – Ладно, ждите свою Терентьеву. Но в двадцать один ноль-ноль я всех вас отсюда погоню.

– Как будет угодно, – тоном начинающего актера отозвался подполковник.

По счастью, предполагаемый «коллега» не слышал разговора Николая с вахтершей. Может, он и в самом деле был актером. Водорезов подошел к висящему на стене стенду и углубился в его изучение. «Коллега» топтался в паре шагов от него. Он был одет в широкую куртку из плотного материала, что не очень-то соответствовало сезону. Зато под такой курткой очень удобно прятать оружие, вплоть до автомата «АКС-74У» с укороченным, без пламегасителя, стволом. Объявления, вывешенные на стенде, сообщали, что сегодня в пятнадцать тридцать состоится просмотр курсовых работ студенток О. Бычковой, Л. Галкиной и Н. Собакарь. На курсах одни девчата учатся, надо же! Раньше Водорезову казалось, что режиссер – это сугубо мужская профессия. С лестницы, ведущей на второй этаж, спускались двое ребят в рабочих спецовках, которые волокли длинную и, видимо, тяжелую фанерную коробку. Кажется, Николаю сегодня сопутствовало везение. Когда ребята с коробкой оказались совсем близко, он, не оборачиваясь, сделал шаг назад, и те, не успев затормозить, врезались в него вместе со своей тяжелой ношей. Разумеется, Николай не устоял на ногах и стал падать на стоявшего сбоку «коллегу актера».

– Аккуратней, мужики, – схватившись за корпус «коллеги», чтобы сохранить равновесие, произнес Водорезов, – мне сегодня на съемки.

Ребята махнули рукой. «Коллега» отреагировал столь же молча. Он был значительно выше и тяжелее Николая. Кажется, ему не пришло в голову, что тот получил кое-какую информацию, лишь слегка коснувшись его подмышечной области. Он, скорее всего, левша, так как предполагаемое оружие было закреплено с правой стороны. «Стечкин» или «ПМ»?! Определить это в одно касание Водорезову было не по силам, однако он был твердо убежден, что это не автомат и не пистолет-пулемет... А может быть, это коробка конфет? Мало ли что можно таскать под курткой. Между тем послышался пронзительный звонок, точь-в-точь как в средней школе. Часы показывали пятнадцать тридцать, и это означало, что сейчас должен был начаться просмотр курсовых фильмов. Народ дружно потянулся в кинозал. Катю Терентьеву Николай не заметил. «Коллега» также двинулся к дверям просмотрового зала. Подполковнику не оставалось ничего другого, как последовать туда же. «Коллега» уселся в предпоследнем ряду, причем так, чтобы в случае открытия огня максимально контролировать пространство. И рядом с выходом, чтобы быстро и незаметно покинуть помещение. Стараясь не смотреть в его сторону, Водорезов сел рядом с высокой светловолосой девушкой. «Интересно, все-таки „стечкин“ или „ПМ“?» – размышлял в темпе Водорезов.

Между тем свет погас, и на экране возникло название первого фильма – «Общество спасения». Фильм был черно-белый, и это все, что Николай мог о нем сказать. Возможно, он был интересным и понравился бы Водорезову, но смотреть кино ему было сейчас недосуг. Незаметно для своих соседок он «ушел в землю». Точнее, в пол. Ползать по полу кинотеатра подполковнику уже один раз приходилось. Во время штурма Грозного. Тогда боевики засели в одном из бывших кинотеатров, и десантники серьезно схлестнулись с ними. Николаю так же пришлось ползти между креслами, чтобы подкрасться к оборудованной в партере пулеметной точке. Тогда ему это удалось. Сейчас, как и тогда, Водорезов двигался практически в полной темноте, интуитивно. Сзади него, по счастью, зрителей было немного, а звук кинофильма достаточно мощным. Его «коллега» по-прежнему сидел рядом с выходом. Николай остановился и затаил дыхание, когда уже мог во время вспышек со стороны экрана разглядеть тяжелые полуармейские ботинки «начинающего актера». «Стечкин», «ПМ» или коробка с конфетами? Сейчас узнаем. Водорезов сумел успешно переместиться к «коллеге» за спину. Некоторое время Николай медлил. Точнее, ждал – когда события на экране станут наиболее громкими и мало кто обратит внимание на то, что на предпоследнем ряду маленького студенческого кинозала проходит специальная операция по взятию языка. Экранного изображения Николай не мог видеть, а вот диалог «Общества спасения» слышал прекрасно:

– Вы никогда не хотели попробовать с мужчиной? – спрашивал девичий голос.

– Не знаю... – отвечал робкий мужской. – Я не находил никого подходящего.

– Вы думаете, выбирали бы вы? – насмешливо ответила девушка. – Выбирали бы вас!

События на экране нешуточно накалялись. Послышались другие, более громкие и настойчивые голоса, затем раздалась яростная музыка в модном балканско-бреговическом стиле. Молниеносным движением Николай вырос за спиной «коллеги» и ребром ладони рубанул его под сонную артерию.

Главая 5

Хозяин кабинета молча смотрел на старшего лейтенанта Островного. Дэн нервно теребил пуговицы своего стильного пиджака.

– Да перестань ты трястись, – не очень вежливым, но спокойным тоном произнес хозяин. – Не сознается, и хрен с ним. Нужны свидетели, а его признание...