Хранительница души - Алекс Найт

поскользнулась, и я покатилась вниз. Проклятые овраги. К счастью, катилась я недолго. Привстала, отряхнулась, ворча под нос. А потом заметила горящие в темноте глаза. Сердце всполошилось, я громко вздохнула от неожиданности. Не отрывая взгляда от страшных глаз, я на ощупь отыскала фонарик. Свет выхватил из темноты клыкастую пасть хищной кошки.

Еще сильнее испугаться я не успела. Кошка лежала на земле, громко дышала, нападать явно не планировала. Она вновь рыкнула, жалобно, болезненно. Я заметила, что шерсть ее свалялась, у уголков глаз собрался гной. Кажется, животное страдало от боли. И умирало. Почему-то я в этом не сомневалась, знала, что кошка проживает свои последние минуты.

– Ты звала? – осмелев, я подошла к ней.

Погладила пушистую макушку. Глаза защипали слезы жалости к бедному животному. Кошка зажмурилась, словно от удовольствия, чуть приподнялась, раздвигая передние лапы. Тогда я и заметила, что к кошке жмется маленький котенок – ее детеныш. Она нагнулась, потрепала носом детеныша, что-то проурчав, наверное, слова прощания.

– Я позабочусь о нем, – пообещала, осторожно подняв малыша на руки.

Кошка прикрыла глаза, словно благодаря за помощь, после чего ее голова медленно опустилась на землю, а дыхание замерло. Котенок жалобно запищал, вцепившись маленькими коготками в мою руку. Я провела ладонью по мягкой шерсти малыша, прижала его к груди, пытаясь успокоить. И он затих, уткнувшись мордочкой мне под мышку. Странный мир и удивительный.

/Дракон/

– Долго еще?

Ярость кипела в груди Дайроса, буквально выводила из себя, несмотря на то, что с момента ухода девчонки прошло больше трех часов. Он до сих пор не мог поверить, что так легко попался. Не воспринял девушку всерьез. Подумаешь, вырубила пьяных разбойников. Кто же мог подумать, что она приставит меч к его горлу?

– Ты спрашивал пять минут назад, – проворчал Аркарион, продолжая свое нелегкое дело.

– Ты не ответил. Долго?

– Веревки толстые, нож тупой, а рука затекла еще час назад.

– Так мы ее упустим.

– Мы и так, ее упустили, – пробормотал сквозь стиснутые зубы Арк, активно орудуя ножом. – Темно, придется встать лагерем здесь.

– И есть пресную кашу. Она оставила нам только крупу. Воровка.

– Не от хорошей же жизни она начала воровать. Она пыталась устроиться на работу.

– Ты ее оправдываешь?

– Она красивая, – мечтательно протянул Аркарион.

– Не знаю, от нее будто холодом веет, – Дайрос мотнул головой, вспомнив взгляд синих глаз воительницы: холодный, равнодушный.

Он с трудом верил в то, что она остановилась и не убила.

Веревки наконец поддались. Дайрос дернул руками, начиная ослаблять путы. Тело затекло, и теперь мышцы прокололо сотней игл. Как только освободился, он подбежал к сумкам. Но только, чтобы убедиться, что девчонка вычистила все. Забрала деньги, еду, артефакты, огниво, оставила только несколько монет и горстку мыльных корней. Это что намек?

– Обчистила.

– Хозяйственная, – усмехнулся Аркарион, оценивая свои потери. – Забрала самое необходимое.

– Проклятье, – рыкнул Дайрос, дернув ворот рубашки, ведь только сейчас заметил, что не ощущает привычной тяжести цепочки на шее. – Она забрала медальон Мирианны!

Он заметался на месте, сжимая кулаки в бессильной ярости.

– Найду ее и…

– Что? Ты же не бьешь женщин, – веселость ушла из голоса друга, сменившись застарелой тоской.

– Если она продаст медальон – сделаю исключение.

Глава 6

/Хранительница/

Меня разбудил котенок, он возился у живота, жалобно мяукая. Наверное, хотел есть. При свете только восходящего солнца я смогла лучше рассмотреть его. Окрасом он напоминал барсов с Земли. Серо-белая шерсть с вкраплениями черного. Тело продолговатое, поджарое. Кисточки на кончиках ушей. Хвост странный, очень длинный. Присмотревшись, я поняла, что на его кончике выкидное жало.

– Кто же ты? – спросила я малыша, заглянув в зеленые глазки.

Естественно, он не ответил. Хотя я и этому бы не удивилась. Котенок мяукнул, вновь ткнувшись мне в живот мордочкой. Голодный. Тело ныло после тяжелого пути, не зажили все ушибы и синяки, хоть тот разбойник и умудрился как-то избавить меня от сотрясения, и от раны на запястье. Но беспокойство за усатого спутника заставило подняться.

Дедушка частенько вытаскивал меня в походы, но так и не сумел пробудить во мне любовь к подобному досугу. Ох, знала бы, куда попаду, усерднее слушала бы его лекции о выживании в диких условиях. Сейчас меня спасало только наличие спальника. Правда, он летний, тонкий, а ночи здесь не особо теплые.

Быстро разогрев еду, я убедилась в том, что и так подозревала. Малыш слишком мал для мяса и каши. Ему, скорее всего, нужно молоко из бутылочки. И как можно скорее, ведь мать вряд ли кормила его последние дни из-за болезни.

Я засобиралась в дорогу, наспех утрамбовала вещи в рюкзак и сорвалась в путь. Котенка разместила на груди, подвязав сумку. Малыш с любопытством осматривался, я же почти бежала, памятуя о том, что за спиной остались обиженные мной мужчины. Вот почему я такая совестливая? Не смогла сладить с лошадьми, так стоило их прогнать. Нет, я оттащила воинов подальше от разбойников, с удобством разместила у деревьев, еще и лошадей подвела. Молодец, Александра, если умрешь, на твоей могиле напишут: «Бессовестная не про нее, а вот глупая – да».

Похоже, я вчера преодолела большое расстояние, потому что вышла к городу буквально через пару часов. Лика оказалась небольшим торговым поселением, окруженным деревянными крепостными стенами. На подходе к нему я прикрыла котенка полами плаща. Вход оказался платным, пришлось заплатить серебрушку. Я боялась, что лишусь золотой монеты, но пронесло. Стражник удивился, да и смотрел подозрительно, все заглядывая под капюшон, но сдачу выдал.

За крепостными стенами город оказался довольно чистым. Центральная улица была вымощена камнем. Дома в основном деревянные, но виднелись и кирпичные. Мудрствовать не стала, зашла в первую же более-менее цивильную на вид таверну. Хозяин окинул меня придирчивым взглядом, попросил несколько серебрушек и отправил одну из работниц проводить меня на второй этаж. Ничего особенного. Небольшая комната, окна, закрывающиеся ставнями. Из мебели только кровать, шкаф да стол со стульями. Только после дороги комната казалась роскошной. Вскоре мне принесли заказанную еду. Котенку пришлось организовать подобие детского рожка, но хоть удалось накормить. После чего я уже сама с наслаждением пообедала. Поварские таланты меня обошли стороной, поэтому местная похлебка казалась пищей богов после собственной стряпни.

А вскоре случилось и настоящее чудо. Я наконец приняла ванну! Точнее, искупалась в деревянной лохани. После злоключений последних дней я не жаловалась, наоборот, радовалась мелочам. Зеркал не было, но отражение в гладкой поверхности меча сообщало, что этот мир решил покуситься и на мою