Убийство в назначенный срок - Энтони Гилберт

– Насколько мне известно, нет.

– Но иногда вы вечером уходите. Такое бывает?

– Да, у меня один свободный вечер в неделю.

– Так что она могла сюда прийти. Но это всего лишь предположение. Вы могли бы ее опознать?

– Не знаю. Я не разглядел ее лица. – Парсонс помолчал. – Мне кажется, это как-то связано с тем, что мистер Хубарт последнюю неделю был такой взвинченный.

– Как долго он здесь прожил?

– Больше месяца. Приехал сразу после отъезда сэра Джеральда. Раньше он снимал квартиру.

– Мистер Хубарт давал о себе знать после отъезда к сестре?

– Нет.

Осознав, что больше ему ничего узнать не удастся, Филд замолчал. Перед уходом он решил, что чаевые дворецкого не обидят. Так оно и получилось.

III

В Харрингфорд, где жила сестра Чарльза Хубарта, инспектор прибыл в шесть часов. И сразу отправился в гостиницу. Вернуться в этот день в Лондон не удастся, придется заночевать. От городка до поместья Фернден было примерно две мили по дороге через поле. Филд одолел это расстояние довольно быстро. Поднявшись на холм, увидел дом. Красивый, ухоженный.

Вспомнилась фальшивая предсмертная записка Фанни, где говорилось о пятистах фунтах. Не пятистах шиллингах, нет, а о сумме в двадцать раз большей. Это как раз было то место, где такие деньги водились.

Глава пятая

I

Когда инспектор Филд только начал свою прогулку через поле, в библиотеке Ферндена собралось общество. Хозяева дома – миссис Уоррен и ее супруг, худощавый элегантный аристократ, немного сноб, скучающий в любой компании. Там присутствовал также Чарльз Хубарт, высокий, темноволосый молодой человек. Мисс Брим в разговоре с инспектором тогда верно заметила: красавцем его не назовешь, но лицо выразительное и одухотворенное. Впрочем, сейчас оно было скрыто в тени. Там присутствовали и друзья дома, Скотт Эджертон, политик, достаточно молодой для такого рода занятий, и его жена Розмари, а также трое приятных молодых людей, которые о чем-то беседовали у радиоприемника.

Общей темой разговора вначале были театр и засилье в последнее время водевилей. Затем эта тема надоела, и все принялись обсуждать институт брака. Его достоинства и недостатки. Беседа пошла живее.

– Мне казалось странным, что холостые мужчины всегда подтрунивают над женатыми и редко наоборот, – произнесла миссис Уоррен и посмотрела на мужа. – Верно, дорогой?

– Что? – Тот встрепенулся. – Ах да, ты права, дорогая. Женатым нечего сказать, потому что они настолько привыкли к этому состоянию, что не замечают. Как тот юноша из рассказа Киплинга, который долго ходил голый и не замечал этого, а когда наконец увидел себя в зеркале, то расплакался.

– А что думает Чарльз? – поинтересовалась Розмари.

– Совершенно справедливо.

Он произнес эти слова настолько серьезным тоном, что присутствующие заулыбались, кроме Эджертона. Политик, как и положено, сохранял спокойствие.

Дверь отворилась, и в библиотеку вошла девушка, прелестное юное создание. Она молча отодвинула от стола кресло с прямой спинкой и села. Изящно сложенная, темноволосая, невысокая. Но особенно хороши были ее глаза. Огромные, черные, они излучали спокойствие и странное знание, несвойственное возрасту. И движения ее были уверенные. Она нисколько не смущалась, оказавшись среди гостей, чувствуя себя вполне комфортно. Ее губы были сложены в таинственной полуулыбке, а глаза искрились и сияли.

Девушку звали Люси Эджертон. Скотт был ее сводным братом, на двенадцать лет старше. В Англию она приехала недавно. Раньше жила в Италии у сестры своей покойной матери-француженки. Там же получила образование.

Эджертон все пытался разгадать загадку – какие мысли витают в головке этого нежного существа? Пока безуспешно. Она казалась ему даже моложе своих девятнадцати лет, и, несмотря на то что Скотт был счастлив в браке и любил свою жену, у него порой возникала кратковременная вспышка ревности к мужчине, которому достанется это юное сокровище.

Вскоре Чарльз Хубарт поднялся и, пробормотав что-то невнятное, вышел на веранду. За ним потянулись остальные. В библиотеке остались только Скотт и сестра.

Люси посидела немного, затем встала и приблизилась к брату.

– Скотт, давай поговорим?

– Хорошо, – произнес он, догадываясь, куда она клонит.

– Почему Чарльз до сих пор не сделал мне предложение? Боится получить отказ?

Эджертона немного смутила ее прямота.

– А почему нет?

– Потому что у него есть глаза и он должен видеть. Мы созданы друг для друга. Я поняла это сразу, с первых минут знакомства.

Эджертон усмехнулся:

– То есть возможность ошибки ты исключаешь?

– Да. Я убеждена, что он чувствует то же самое. Но ему что-то мешает.

– Если ты имеешь в виду меня, то я ему не мешаю. Но Чарльз шесть лет провел за границей. Мы ничего не знаем о его прошлом.

– Ты полагаешь, что Чарльза угнетает наше неравенство? Я богатая, а он нет.

– Для некоторых мужчин подобные обстоятельства имеют значение, – заметил Эджертон.

– Правильно, некоторых. Надеюсь, Чарльз в их число не входит. К тому же по этому поводу просто объясниться. Но мне кажется, тут что-то иное.

Эджертон встал и погладил сестру по голове.

– Вероятно, ты права, и ему что-то мешает. Поэтому давай не будем торопить события. Надеюсь, Чарльз сумеет устранить препятствия и сделает тебе предложение руки и сердца. А если не захочет, значит, не судьба.

– Да, остается полагаться на судьбу.

Эджертон привлек девушку к себе.

– Люси, ты уверена в своих чувствах? Как бы не пожалеть.

Она подняла голову.

– А я люблю риск. Это моя стихия. Я не такая, как ты, Скотт. Не выверяю каждый свой шаг. В любой момент готова прыгнуть в темноту, а уж потом разбираться, что там такое. Это у меня наследственное, от матери.

Скотт вспомнил ее импульсивную молодую мать, которая не так долго прожила на земле, чтобы осмыслить значение своих поступков. Он собирался что-то сказать, но его прервал слуга:

– Прошу прощения, сэр, но тут пришел джентльмен, который желает видеть мистера Хубарта.

II

Сэр Джеральд не стал предупреждать племянника о визите инспектора. Тридцатилетний Чарльз сам должен разбираться со своими делами. Да и что дядя мог написать племяннику? «Ко мне приезжал инспектор из Скотланд-Ярда. Спрашивал тебя в связи с происшествием с женщиной, которую ты семь лет назад увел из родительского дома. Оказывается, она сбилась с пути и плохо кончила. Ее убил какой-то негодяй, видимо, клиент. Наверное, за дело. В общем, не знаю. Тебя ищут, чтобы ты помог следствию». Нет, подобную галиматью сэр Джеральд писать не собирался.

Приход инспектора для Чарльза стал полной неожиданностью. Он решил, что Фанни каким-то образом выследила его и натравила полицию. Хотя Парсонсу было твердо сказано – никому не давать адрес. Видимо, на дворецкого сильно надавили.

В Фернден, конечно, приходили газеты, и Чарльз их читал. Но его интересовала политика – причина постоянных споров со Скоттом, который был либералом, а Чарльз – консерватором. Разумеется, его привлекали также спортивные и театральные новости. Женщины раскрывали в газетах разделы, касающиеся моды, и книжные обозрения. Все увлекались модным карикатуристом Глуасом Уильямсом. Криминальная же хроника никому не была нужна. И если бы даже кто-то прочитал о гибели женщины на Менсис-стрит, ему бы не пришло в голову это обсуждать. Подобные события обитателей Ферндена не волновали.

Чарльз со страхом разглядывал спокойного, уверенного детектива. Что ему понадобилось? И здесь, в доме, где живет Люси. Филд же внимательно наблюдал за реакцией подозреваемого. Его нервозность свидетельствовала о том, что он что-то скрывает.

– Я пришел в связи с мисс Флоренс Пенни, – начал инспектор, – в надежде получить какую-нибудь информацию.

При упоминании Фанни Чарльз насупился и подобрался.

– Какую информацию?

– Любую. Она найдена мертвой в своей комнате утром двадцать седьмого марта.

Филд ожидал реакции и дождался. Но совсем не той, на какую рассчитывал. К его удивлению, тревога на лице Чарльза Хубарта сменилась облегчением. Не тщательно скрываемым, а совершенно открытым. Неужели он рад, что все наконец закончилось? Известно, что для большинства преступников тревожное ожидание – это пытка. Или он невиновен? Просто она его чем-то держала, и он рад ее уходу?

– Нам известно, что семь лет назад вы уехали с ней в Брайтон, – продолжил Филд. – Расскажите, пожалуйста, как она жила после того, как вы расстались. Чем занималась, как добывала средства к существованию?

– Ну, какое-то время она была обеспечена. Я назначил ей содержание из денег, которые унаследовал от матери. Это составляло примерно сотню в год. В данной ситуации мне казалось, что этого достаточно.

– Какой ситуации?

Чарльз помолчал.

– Не совсем обычной для супружеской пары. Дело в том, что вскоре у нее появился другой мужчина.