Морской Волк ч (1-4) - Влад Савин

Я оглядываюсь. Все присутствующие, включая матросов - впечатлены!

–Спасибо, командир! - говорит кто-то - правильные слова.

Вот зачем - мы тратили торпеду. Споры, что дороже - стандартная немецкая семерка, пусть даже с очень хорошим командиром, или ценный невосполнимый боеприпас - неуместны. Потому что взвешивать надо - иное.

Экипаж, пусть даже прошедший десятки, сотни учебных боев - и одержавший хотя бы одну реальную победу, над живым врагом, это огромная разница. Самураи называли это когда-то - путем воина, "буси-до". А в предвидении того, что нам предстоит в этом мире совершить - нам потребуется экипаж, именно такой!

–Саныч! Курс 30, глубина 50, ход крейсерский.

Вечером, как обещано, в столовой показывали кино. В этот раз был "Горячий снег".

от Советского Информбюро 16 июля 1942

В течение ночи на 16 июля наши войска вели бои с противником в района Воронежа и юго-восточнее Миллерово.

В районе Воронежа наши войска на ряде участков контратакуют противника и наносят ему большой урон. Наша часть, поддержанная танками, за сутки уничтожила 1.200 немецких солдат и офицеров, 8 танков, 12 пулемётов, 7 миномётов и 9 автомашин. На другом участке наши бойцы несколько потеснили противника и уничтожили 5 немецких танков и 350 гитлеровцев. Наше танковое подразделение разгромило штаб крупного немецкого соединения. Захвачены штабные документы, два танка и пленные.

После встречи с конвоем, закончившейся утоплением немецкой лодки, ничего не произошло. Прошли к северо-западу от британских островов, техника работала исправно. Дважды обнаруживали подводные лодки, один раз это была уже знакомая по "портрету" "семерка", наверное, спешившая в Атлантику, второй раз что-то неизвестное - Саныч предположил, что это или пока не встреченная нами "девятка", или англичанин. Нас не обнаружили, мы тоже не атаковали. Еще несколько раз попадались надводные корабли - эти уже явно английские. По одной из целей, опознанной Санычем как "крейсер типа Саутгептнон", мы даже, объявив учебную тревогу, имитировали торпедную атаку, чтоб экипаж не расхолаживался. Нас не обнаружили - по меркам этой войны, мы были невероятно далеко, вне рубежа охраны эсминцев сопровождения.

Сейчас идем на север, вдоль норвежских берегов.

–Курорт! - сказал после Петрович - нас не трогай, мы не тронем. Между прочим, это тоже не есть гут, командир!

Петрович прав. Вам не приходило в голову, как считается срок автономности атомарин: девяносто, сто суток? Дозаправляться не нужно, заряда реактора хватит намного дольше. Вода из опреснителя. Провизия - при размерах лодки, можно взять и на полгода. Капитальное, на берегу, ТО механизмов и докование - вполне нормально и через год.

Самым слабым местом, как ни странно, являются люди. Три месяца быть запертыми в ограниченном объеме, почти не видя солнца, зато наблюдая вокруг, одни и те же рожи? Чтоб вы поняли - ну представьте, что вас, мирного служащего, заперли бы со всеми коллегами в вашей конторе, замуровав выход. И заставили бы работать, в режиме "четыре часа через восемь отдыха" причем из этих восьми, еще четыре, общие работы, а бывают еще и "авралы", то есть готовность один, за которую никаких отгулов - и естественно, без всяких выходных. Тогда поймете, отчего на лодках случается, что какой-нибудь матросик, на третьем месяце без дневного света, вдруг пытается в истерике открыть входной люк, на стометровой глубине. Положим, это случается все ж редко - хотя этот случай хорошо известен в военно-морской медицине, как типовой. Но вот то, что свыше девяноста суток, резко возрастает вероятность того, что какой-то член экипажа по команде повернет не тот клапан, или включит не тот рубильник, это объективная реальность. Факт установлен опытным и весьма печальным путем - и мне совершенно неохота его проверять.

Когда-то давно, еще в СССР, я смотрел фильм "Ответный ход" - там есть эпизод, на подлодке: где герой Бориса Галкина видит на переборке красную крышечку с надписью "открыть при пожаре". Естественно, он ее открывает - а под ней другая, с надписью: "дурак! Не сейчас а при пожаре". И не дай бог, он попробовал бы и дальше, потому что это был пуск системы пожаротушения, ЛОХ, лодочная объемная химическая. При срабатывании которой, весь отсек почти мгновенно заполняется огнегасящим газом - и кто не успел включиться в дыхательный аппарат, то простите мужики, в раю передайте привет тем двадцати с "Нерпы" в Большом Камне на ТОФе, где какой-то придурок эту кнопку нажал!

В отличие от дизельных лодок, нам не надо беспокоиться - кислород, полученный электролизом воды, поступает в отсеки, автоматически поддерживая его уровень в атмосфере на привычных двадцати процентах. Но атомная лодка "Комсомолец" в восемьдесят девятом погибла именно из-за того, что в кормовом отсеке кто-то отключил автоматику, или сбил настройку. И вспомните школьный опыт из химии -" железо горит в чистом кислороде" - отсек, где кислорода не двадцать, а сорок, пятьдесят, шестьдесят, никто не знает точно, сколько было на "Комсомольце" перед, это пороховой погреб и бензиновый склад, в одном флаконе. И от любого "коротыша" или малейшей искры - превратится в мартеновскую печь.

И таких мелочей много. Перечислять их все, у меня нет ни времени, ни желания - учи матчасть, читай инструкцию - просто прошу поверить на слово, что один дурак, ротозей или псих, нажав одну маленькую кнопочку или открыв не тот кран, может устроить нам всем, как минимум, громадную кучу проблем с ремонтом, а как максимум, коллективную встречу с апостолом Петром. Если будет, кому просить за - как в том восемьдесят девятом, когда к религии еще относились с опаской - но пришел тогда командующий Северным Флотом к главному мурманскому попу, архиерею или митрополиту, не знаю их иерархии - и сказал: отслужи за ребят! Не знаю, есть тот свет или нету - но если есть, чтобы их всех в рай, по справедливости. Слышал это сам, от нескольких человек - не знаю, байка или нет, но очень похоже на правду.

А наш случай - и вовсе, особый. Провалились черт те куда, и что впереди - неясно, про дом и родных забудь навсегда - и вообще, война наверху, САМАЯ СТРАШНАЯ война в истории, это без всякого пафоса - ну если только, не дай бог, Третьей с ядрен батонами не будет! Как это бьет по психике - да тут что угодно могло быть, вплоть до открытого неповиновения, "а ты ваще кто такой, командир", "а нет больше такой страны, кому присягали". А уж сдвиги крыш по-тихому - а вдруг, уже у кого-то? Вот почему Петрович, вместе с Григорьичем, стараются, отслеживая общее настроение, ведя душеспасительные (а то и вдушувлезающие) беседы. Командиры БЧ, проинструктированные надлежаще, также бдят; в общем, все - как в песенке из старого фильма с Мишей Боярским:

Чихнет француз - известно кардиналу!

Григорьич кстати, неожиданно для всех, оказался очень при деле. Зашел ко мне, еще после того совещания, и сразу в карьер:

–Михаил Петрович, я тут как бы на сутки выбыл из общего дела, даже можно сказать, по боевому ранению (показывает на свой гипс). Я уже говорил с народом и знаю про ваше - нет, общее - решение, идти на север помогать нашим в войне с фашистами. Я на все сто, с вами. Я служить еще при Брежневе начинал, присягу принимал советскую, и от нее не отрекался! И все ж на десять лет вас старше, а потому, очень хорошо знаю, чем был СОЮЗ, и что от него осталось. Горбача я еще терпел - так как союз был единым. А как начали все разваливать, продавать, в угоду "вашингтонскому обкому", мне смотреть было больно, я из флота ушел! А теперь у нас шанс, все переиграть сначала, предупредить руководство, об ошибках, совершенных ими и их последователями. Чтоб было, как в книжке, что Александр Александрович всем нахваливал, Конюшевский этот, где в девяносто четвертом, город Сталинград!

Ага, голубь. Так больно было смотреть, что активно сам подался, доподлинно знаю, к некоторым делам руку приложил, в начале девяностых. Теперь значит, почуял, куда ветер дует, не дурак все ж, хоть и замполит. А поскольку в этой эпохе капитализм очень не в почете, решил оперативно сменить поприще, снова в товарищи политруки. Ну не верю я чистейшим идеалистам - если человек на груди рубаху рвет с воплем, жизнь положу, так это он или на публику играет, чтоб лишнюю цену за свою честность взять, либо от него последует самый непредсказуемый закидон, в самый неподходящий момент. Я же, как бушковский король-майор Сварог, больше предпочитаю иметь дело, когда человеку, идея симпатична, но и кроме что-то есть, для себя - от таких хоть, точно знаешь, что ждать, ну а здоровый карьеризм никто еще не отменял. Решил человек активно, в нашу команду, мне это мешает? - да бога ради! А если и хочешь после, в новые Мехлисы или Сусловы - чтоб всяких новодворских, Солженицыных и Боннэр давил, как клопов, пока они еще чайники - так это вообще, святое дело! Только насчет предупредить, это ты загнул - представляю, как ты будешь Иосифу Виссарионычу или Лаврентий Палычу, на их ошибки указывать. Ну это, пока - прекрасное далеко.