Первая мировая. Во главе «Дикой дивизии». Записки Великого князя Михаила Романова - Владимир Хрусталев

Михаил Александрович, несмотря ни на что, продолжал упорствовать в своем стремлении жениться на А.В. Коссиковской. В дневнике его сестры Ксении Александровны от 3 января 1907 г. имеется запись:

«Мише Ники категорично объявил, что он ему не разрешит жениться ни под каким видом. Он в отчаянии, но продолжает все-таки надеяться!»[49]

Весной и в начале лета 1907 г. у Михаила Александровича началась болезнь обострения язвы желудка. Его адъютант А.А. Мордвинов позднее писал по этому поводу в рукописных воспоминаниях:

«Великий князь почувствовал себя нездоровым и, как всегда, не обращал никакого внимания на свою болезнь – много гулял, ездил верхом, надеясь, по своему обычаю, усиленным движением излечиться. Но к весне его боли в области желудка и печени настолько усилились, что пришлось слечь и обратиться к врачам.

Их собралось очень много, не менее 7 человек, в числе которых были профессора Вельяминов, Сиротинин, Романовский, доктора Вестфален, Боткин и другие. Мнения у них довольно резко разделились – одни находили у Михаила Александровича явные признаки круглой язвы, другие, видимо, не желая огорчать взволнованную императрицу мать, высказывались более осторожно и считали невыносимую тупую боль лишь следствием давления на желудок каких-то других, переместившихся внутренних органов. Спорили очень долго и, наконец, сообща порешили назначить великому князю продолжительное молочное лечение, а когда боли после него прошли, потребовали поездку в Карлсбад, куда должен был быть вызван и знаменитый венский профессор Норден для окончательного диагноза»[50].

В это время подготовки поездки за границу, т. е. 15 июня, его посетили князья императорской крови Гавриил и Иоанн Константиновичи:

«Мы с Иоанчиком поехали в Гатчину являться императрице Марии Федоровне. Мы поехали через Красное Село на моем автомобиле. Мы в первый раз в жизни были в Гатчине и Гатчинском дворце. Тетя Минни очень любезно нас приняла и оставила завтракать. Я помню, что за завтраком были дядя Георгий Михайлович с женой, а также великий князь Михаил Александрович и великая княгиня Ольга Александровна. Михаил Александрович в то время был в кирасирах Ее Величества, но временно не нес службы, потому что у него была язва желудка. Несмотря на язву, он был весел и очарователен, как всегда. Мы зашли в его комнаты. Они были маленькие и низкие, и в них было наставлено множество вещей. Мне рассказывали, что во времена императора Николая I в этих комнатах жила прислуга, но император Александр III, сам, будучи очень большого роста, любил маленькие комнаты и поселился в них со своими детьми. Миша покатал нас по Гатчинскому парку на своем автомобиле, он им прекрасно управлял»[51].

Великий князь Константин Константинович 23 июля 1907 г. записал в дневнике о любовном романе Михаила:

«Был в городе и видел Олю (имеется в виду королева эллинов великая княгиня Ольга Константиновна. – В.Х.), которая в первом часу вернулась из Гатчины, а вечером опять туда поехала. Там ее присутствие было желательно ввиду брожения, которым охвачена вся семья. Дело в том, что Миша (бывший наследник) года два как полюбил фрейлину своей сестры Ольги Дину Коссиковскую (дочь той, что со мной играла королеву в “Гамлете” в Эрмитажном театре; сама же Дина и ее покойная сестра изображали придворных дам). Любовь эта взаимная. Петя и Ольга заметили ее уже слишком поздно и не могли уследить, когда дружба перешла в любовь. Теперь опасаются, что Миша твердо задумал жениться.

Его посылают лечиться в Карлсбад, он едет 28 июля. Оля узнала, что 22-го вечером Миша был в Гатчине на станции Варшавской дороги, где виделся с Коссиковской, уезжавшей за границу. Мы боимся, что Миша устроит свадьбу где-нибудь за границей 30-го или 31-го июля. Как наша семья сама вредит себе и подрывает значение Государя и царствующего дома! Чем дальше, тем хуже»[52].

Через два дня в дневнике Константина Константиновича было сделано небольшое уточнение, что если Михаил уедет за границу, то Коссиковскую туда не выпустят из России.

Тем временем старшая сестра великого князя Михаила Александровича великая княгиня Ксения Александровна родила шестого сына. В ее дневнике появилась запись:

«30 июля 1907 г. Понедельник. – Гатчина. 24 июня Бог дал нам сына Василия. Все прошло благополучно и очень быстро. /…/ Все это счастливое для меня время было отравлено историей с Мишей – он совсем решил жениться и даже нашел священника, который согласился за большие деньги их обвенчать на днях, кажется, у них в деревне. Это на днях открылось, и теперь ей запретили выехать в имение. Миша ужасно возмущен этой мерой и восстановлен против всех! С Мама была одна бурная сцена (она с прошлого года ни разу не говорила об этом вопросе). Миша пришел ей сказать, что едет в город, и она ему запретила ехать к ней – он ответил, что все-таки поедет, и, конечно, поехал. Мама пришла после этого наверх ужасно расстроенная, и весь день у нее было сердцебиение и боль в руке. Несмотря на этот разговор и все, на другой день у них отношения были самые лучшие, и оба были удивлены и рады! Конечно, это длилось недолго, и теперь положение опять стало невыносимое. За бедную Мама так больно и Мишу жалко, бедненького, ужасно. Дина и ее отец всеми средствами и силами хотят его поймать. Это теперь ясно, и есть еще какие-то лица, которые помогают им, один из них Чарторыйский. Мордвинов в отчаянии, да и все мы, но сделать ничего нельзя, он никого не хочет слушать и на все ему теперь наплевать. Сандро имел один очень серьезный разговор с ним, приводил всякие доводы против, но, кажется, и это не имело никакого эффекта. Со мной он ничего не говорил все это время, и только вчера первый раз говорил насчет того, что ее не пускают в деревню, и очень возмущался такой мерой. Бедный, бедный Мишкин! На днях он и Ольга едут в Карлсбад (по-видимому, он хотел ехать туда, уже женившись!)…»[53]

По некоторым противоречивым сведениям, А.В. Коссиковская была арестована во время поездки в Италию, где влюбленные собирались встретиться и тайно обвенчаться. Затем она уехала в Англию. Об ее судьбе ходили разные слухи. Одни говорили, что она вышла замуж. По другим слухам, что она осталась за границей, так и не вышла замуж и умерла в нищете в 1923 г. в Берлине. Ее судьба оказалась сложнее. Во всяком случае, эта романтическая история еще ждет своего писателя.

Михаил Александрович вместе с младшей сестрой Ольгой уехали на лечение водами за границу. Адъютант А.А. Мордвинов описал эту поездку в своих рукописных воспоминаниях:

«Выехали мы в Карлсбад в июне (правильно в июле. – В.Х.) 1907 года в большой компании. Кроме великого князя и меня, с нами отправлялись великая княгиня Ольга Александровна с ее мужем принцем Петром Александровичем Ольденбургским, также нуждавшимся в лечении, их заведующий Двором С.Н. Ильин, бывшая няня великой княгини m-s Franklin и доктор Вестфален.

При прощании императрица просила меня чаще писать ей о здоровье Михаила Александровича и в особенности сейчас же ее уведомить телеграммами, в каком состоянии его найдет Норден.

В Карлсбаде мы остановились в прекрасном отеле, заняв целый ряд комнат, и сразу же вызвали профессора Нордена. Он приехал к нам на другой день и быстро определил застаревшую, но уже начавшую затягиваться круглую язву у входа в желудок, главной причиной которой, ввиду скромного и здорового образа жизни великого князя, являлось единственно лишь его нервное состояние за тот год. … Консультация Нордена, длившаяся не более 20 минут, обошлась великому князю дорого, более 10000 крон – стоимость проезда и потерянных им двух дней в Вене, но зато нас сильно успокоила, о чем я сейчас же написал и телеграфировал императрице.

Норден нашел, что шести недель лечения Карлсбадскими водами будет совершенно достаточно для полного излечения язвы, и рекомендовал, по окончании этого срока, поехать на берег моря в Италию, лучше всего в окрестности Неаполя…»[54]

В дневнике великой княгини Ксении Александровны от 7 августа 1907 г. появилась запись:

«Получила маленькое письмо от Ольги из Карлсбада. Проф. Норден из Вены видел Мишу и нашел, что все, что было сделано, хорошо и надеется, Карлсбад поможет, [а] после чего нужны еще морские купанья. Ольга телегр[афировала], что они, вероятно, поедут в Венецию /…/. Настроение Миши уже лучше»[55].

Вскоре в эти места для обычного лечения приехал английский король Эдуард VII, которого Михаил Александрович называл дядя Берти. Адъютант Мордвинов, между прочим, отметил в своих воспоминаниях:

«Мы все отправились к нему в соседний Мариенбад с визитом, были радушно встречены, а на другой день он приехал к нам сам. Мы все гуляли по Карлсбаду…»[56]