Диктатор - Жюль Ромэн

Мадлена. Он мне ответил какие-то пустяки. Но я знаю наверное: он никогда об этом не думал.

Дени. О!

Мадлена. Помнишь, когда ты мне почти обещал выстроить для нас домик? Я думала об этом все время. Я бы могла назвать тебе цвета всех обоев, указать место каждого крана. (Молчание).

Дени, мягко. А ты что мне советуешь?

Мадлена, задумывается, потом. Прежде всего, подумал ли ты о том, что в моих интересах было бы, чтобы ты отказался?

Дени, с улыбкой. Вот как?

Мадлена. Или ты забыл, что я тебе не жена? (Пауза). Словом, ты спрашиваешь моего совета?

Дени. Я прошу его у тебя.

Мадлена. Соглашайся.

Дени, молчит, потом смотрит на нее и берет ее за руки. Ты это говоришь так грустно!

Мадлена. Да.

Дени. Тогда зачем же?

Мадлена. Затем, что когда я думаю о твоей судьбе, то словно кто-то пристально смотрит мне в глаза, и у меня не хватает духу сказать «нет».

Те же, Жанна Фереоль.

Жанна Фереоль, красивая, нарядная, задорная. Здравствуйте, ваше превосходительство. Можно вас еще поцеловать?

Мадлена. Разумеется, моя дорогая, если у вас не пропала охота.

Они целуются.

Дени. Фереоль не с вами?

Жанна Фереоль, с улыбочками, ядовито. Как же, как же, мой муж здесь. Он с кем-то встретился в дверях, с каким-то депутатом, товарищем по партии. Ах, сегодня он встал не в духе и даже хотел написать вам, что не придет. Но я ему сказала, что мы должны воспользоваться случаем вас повидать, пока вы еще не совсем потонули в величии. Когда вы будете чуть ли не каждый день завтракать у их величеств, нам уже не придется встречаться, как сегодня. (К Мадлене). Ведь возможно, что король пригласит и вас, моя дорогая.

Дени, став далеким и жестким. Я вижу, вы очень беспокоитесь, но это преждевременно.

Жанна Фереоль. Как? Все говорят, что ваше свидание с королем было совершенно обворожительно и что вы составляете министерство?..

Дени. Я прямо от короля. Мадлена и вы первые, кого я встречаю. Я сомневаюсь, чтобы ваши осведомители успели за это время повидать короля.

Жанна Фереоль. Ах, я же говорила, что вы никогда бы не согласились без разрешения партии.

Дени. Я вам не сказал, что я не согласился. Я сказал, что король и я пока единственные, кто об этом что-нибудь знает.

Входит Фереоль, спокойный, почти улыбающийся. Рукопожатия.

Те же, Фереоль.

Жанна Фереоль, обращаясь к мужу, живо. Знаешь, оказывается, все неправда, что нам рассказывали. Во всяком случае…

Фереоль, хмурясь. Я решительно не помню, чтобы нам вообще что-нибудь рассказывали, и мне до этого нет никакого дела…

Жанна Фереоль, растерянно. …О том, что происходило сегодня у короля с Дени…

Фереоль, резко. Знаешь. Дени достаточно взрослый человек, чтобы самому об этом со мной поговорить, если он найдет нужным. (Более мягко). Вы с Мадленой уже обсудили меню? Нет? По-моему, нет вопроса более неотложного. (Мадлене, любезно). Я больше надеюсь на вас, мой друг. Выберите нам столик, где было бы поуютнее. Жанна ни на что не бывает годна в дни министерских кризисов.

Мадлена и Жанна Фереоль выходят. Уходя, Мадлена бросает взгляд на обоих мужчин. С появлением Жанны Фереоль, Дени начал держаться немного напряженно и нервно. Оставшись вдвоем с Фереолем, он становится проще, но по-прежнему холоден.

Дени, Фереоль.

Сначала оба молчат, закуривают папиросы. Потом.

Фереоль. Итак?

Дени, спокойным и безразличным тоном. Итак, все очень просто. Я сделал, как было условлено. Король меня принял. Между прочим, очень любезно. Я его слушал. Я высказывался как можно меньше. Он вполне отдает себе отчет в серьезности положения и в том, что в нем есть нового. Он многое готов понять. (После некоторого усилия). Словом, он предлагает мне власть.

Фереоль, никак не проявляя своих чувств, помолчав. Он тебе ее предлагает серьезно?

Дени. Вполне серьезно.

Фереоль, медленно и спокойно. Для него это не просто парламентская формальность, как бы акт вежливости?

Дени. Я не имею никаких оснований так думать.

Фереоль. А он себе ясно представляет, кто ты такой?

Дени. Да, разумеется.

Фереоль. Он понимает, что означает твое имя, какие взгляды, какую программу ты олицетворяешь?

Дени, с улыбкой. Обо всем этом он великолепно осведомлен.

Фереоль, слегка оживляясь. Но тогда он не может желать, чтобы ты управлял?

Дени. Он идет на это, быть может, без особого восторга. Но у нас очень ложное представление об этой среде. Король гораздо более современный человек, чем ты думаешь.

Фереоль, слегка вздрагивает, смотрит на Дени, потом. Но послушай! Подумай о несообразности всего этого. Ясно, как день, что это просто маневр или же ловушка.

Дени, хладнокровно. Маневр? Всякий политический акт — маневр. Ловушка? Нет.

Фереоль, более глубоким голосом. Если только он не наносит тебе оскорбления, которого ни один из нас — думай, что хочешь — никогда тебе не наносил… (Дени смотрит на него) и полагает, что ты способен отречься от своей партии и от своих убеждений ради места?

Дени, выпрямляясь. Я убежден, что такого оскорбления он мне не нанес, даже в мыслях.

Фереоль. Он согласен на то, чтобы ты проводил твою программу?

Дени, с оттенком вызова. Король — человек, который много думал о своей профессии, о делах, о политических приемах. Вроде судовладельца, хозяина богатой и старинной фирмы, которого морские приключения волнуют, быть может, но интересуют. Он считает, что если моя программа содержит крайности или вещи неосуществимые, то в этом я могу убедиться только на опыте.

Фереоль. И… что же ты ему ответил?

Дени. Ничего.

Фереоль. Как так?

Дени. Разве я не должен был поговорить раньше с тобой?

Фереоль, посмотрев на Дени. Ты ему ничего не дал понять заранее?

Дени. Скорее отказ… (лицо Фереоля проясняется) для формы.

Фереоль, живо. Что ты хочешь сказать?

Дени, принимается ходить. Я хочу сказать… (Он нервно ходит, кусает губы. Его взгляд оживляется, ноздри вздрагивают. Потом он останавливается, наклоняется к Фереолю и почти хриплым голосом). Я хочу сказать… что будь у нас смелое сердце, мы бы вцепились в эту возможность. Да, мы бы взяли власть вдвоем, пригласив статистов. А там было бы видно.

Фереоль, под влиянием первого порыва. Я — министр? Но это же невозможно. Официально я — ничто. Меня не существует.

Дени. Я настою на этом. Хочешь пари?

Фереоль, овладев собой. А потом, что значит взять власть?

Дени. Мне кажется, это ясно.

Фереоль. Нет, это не ясно. Есть у тебя план?

Дени. Ах, эти планы! (Пожимает плечами). Мой план — это взяться за работу. А там работа нам укажет, что делать.

Фереоль, недоверчиво. Ты собираешься делать революцию?

Дени. Почему бы нет? Я туда пойду не как чиновник, сменяющий другого чиновника.

Фереоль. Ты будешь делать революцию под носом у короля?

Дени. Революцию! Мне не нравится, когда такой человек, как ты, употребляет это слово с такой благочестивой простотой. Да, если хочешь, революцию. Я думаю, что ее можно совершить.

Фереоль. Так значит, завтра ты распускаешь Палаты и представляешь королю текст отречения?

Дени. А послезавтра сажусь в тюрьму? Нет. Если я возьму власть, то не для того, чтобы отбить себе охоту, и не для того, чтобы она в первый же день улетучилась у меня из рук. Я возьму ее для того, чтобы удержать ее как можно дольше и использовать до конца, ты слышишь, до конца, пока не сносится инструмент.

Фереоль, колко. Ах, так! Реформы! Министерство реформ!

Дени. Слова меня не трогают. Предположим, что мне дают работать три года. Когда я уйду, разве общество будет похоже на то, что оно теперь? Вот и все. (Небольшая пауза). Итак… ты согласен?