Сатана вас поздравляет - Фредерик Браун

не собираюсь позволить правилам и постановлениям какой-либо гостиницы встать у меня на пути. Дайте мне имена и адреса тех двоих регистраторов, иначе я из вас душу вытрясу! Во всяком случае попытаюсь и весьма преуспею, пока сюда ворвутся люди. Так начинать?

— В результате, молодой человек, у тебя будет масса неприятностей.

— Я считаю до трёх, после чего стану выкручивать руку. Раз. Два…

— Их адреса в папке на столе, — вон, в сторонке; так сразу мне не вспомнить. Зовут их Уоллес Корриган и Генри Эверест.

Я отпустил его руку, хотя придерживал менеджера, препятствуя дотянуться до тревожной кнопки у телефонного аппарата, но позволив подать мне папку с адресами регистраторов. Ни у кого из них не оказалось телефона, но я отметил, что жили они поблизости.

— Кто в четыреста восемнадцатом? — спросил я.

— Мне неизвестно. У нас не одна сотня номеров. А карточки по текущей регистрации за стойкой.

— Позвоните туда, — приказал я. — Мне нужно знать всё-всё, что они смогут сообщить. И не болтайте лишнего.

Я подтолкнул менеджеру аппарат, отпихнув немного назад его самого, вместе с креслом, чтобы не спускать с него взгляда. Протянув ему трубку, я позволил ему поговорить. Когда менеджер вернул трубку на аппарат, то сказал:

— Имя — Ричард Бергман. Заказал номер из Кливленда, пробыл здесь уже три дня. Вот и всё, что говорится в регистрационной карточке.

Я глубоко вздохнул и распрямился.

— Очень хорошо, мистер Блейк. Благодарю вас. Я ухожу, и вы, если пожелаете, можете вызвать полицию. Меня зовут Эд Хантер, если вы забыли, как меня представил мистер Старлок. Возможно, меня из-за вас продержат день или два в участке по обвинению в угрозе насилием, хотя у вас нет свидетелей. Но если вы так поступите, я вас потом всё равно разыщу. Подкараулю утречком на пути домой.

Не взглянув больше на него, я вышел. В ящике его стола мог лежать пистолет, но выстрела в спину не последовало. И в полицию этот менеджер вряд ли позвонит.

Бен Старлок стоял в вестибюле, прислонясь к колонне и посматривая на дверь. Я кивнул ему, и мы вышли на улицу.

— Выяснил? — спросил он. — А последствия?

— Выяснил, а последствия — вряд ли. Но подождите-ка. Нужно записать имена и адреса, пока ещё помнится. — Я вынул блокнот и карандаш и записал все те сведенья, которые получил от начальника ночной смены. Затем я сообщил Старлоку имя человека, занимающего номер четыреста восемнадцать и спросил, не говорит ли оно ему чего-нибудь.

Старлок покачал головой.

— Он, вероятно, вовсе тут не замешан. Скорее всего, Эма перехватили, когда он выходил из нашего здания или при подходе к гостинице, до того как он достиг регистратуры и спросил мистера Коллекционера.

— Как же его перехватили? — нетерпеливо спросил я. — На Петле это не так-то просто.

— Это мог бы совершить тот, кто знал Эма лично. Пригласил его в машину под каким-то предлогом… Ты узнал, как долго Ричард Бергман уже в «Грешаме»?

— Три дня; он заказал номер из Кливленда, адреса проживания не имеется. Будь он замешанным в… в то, что произошло, к этой минуте он бы выписался. Если он всё ещё там, то…

Мы как раз проходили мимо кабачка, ещё не закрывшегося. Я предложил:

— Давайте войдём и позвоним ему. Ведь это легко проверить.

Мы остановились. Бен Старлок задумчиво поскрёб подбородок.

— Даже не знаю, добрая ли это мысль, — проговорил он. — Давай пока что выпьем. К тому же, отсюда можно позвонить в контору; если там нет новостей, отправимся к этим гостиничным регистраторам, а в контору заходить не придётся.

Мы завернули в кабачок. Я усмотрел в его задней части телефонную будку закрывающегося типа и спросил:

— Так я позвоню в контору?

Рука Старлока подтолкнула меня к барной стойке.

— Сперва договоримся, будем ли мы звонить в номер четыреста восемнадцать. Я не думаю, что это стоит делать. Если Ричард Бергман там, то он, скорее всего, ни при чём; но может статься, что наоборот, — что он связан с исчезновением Эма, но не суетится. Тогда телефонный звонок в этот час ночи, даже если мы притворимся, будто ошиблись номером, его спугнёт.

— Согласен, что и говорить. Но что, если он этой ночью удерёт и мы его потеряем?

К нам подошёл бармен, и Старлок заказал два ржаных виски, чистых, не спрашивая, желаю ли я. Но я не возражал. Когда бармен налил нам и удалился, Старлок сказал:

— Я не думаю, Эд, что он сбежит. Пожелай он сбежать, то сделал бы это уже вечером, пока мы ещё не хватились Эма. Если же он всё ещё там, то останется до утра. А утром я приставлю к нему двух сыщиков, — одного «на хвост», если он покинет гостиницу. Другой пускай разузнает о нём, выяснит, что он из себя представляет. Ещё я позвоню в Кливленд — в агентство Карсона или Пинкертонам, — узнать, живёт ли там человек с таким именем и что, так сказать, им движет.

— А у нас есть назавтра два свободных сыщика? — спросил я. Ведь мне известно было, что у нас дел по горло, при том что агентство Старлока не из крупных; у нас всего семеро постоянных сотрудников, — пять помимо дядюшки Эма и меня самого.

— Эд, — заверил меня Старлок, — освободим всех и каждого, если у нас появиться хоть какая-то ниточка, за которую мы могли бы ухватиться. И к чёрту всё остальное!

— Спасибо, Бен.

— Так-то, чёрт возьми! Твой дядя один из лучших людей на свете, но я всё агентство в дело брошу, если кого-то из наших вдруг вздумают дурачить. Да я бы сегодня же всех обзвонил, будь у меня что им поручить, так ведь нет же пока ничего такого, с чем не справимся мы двое да Джейн. И, кстати, о Джейн… Хочешь добавить, перед тем как звонить ей?

— Закажите мне, — попросил я. — После выпью.

Я направился к телефонной будке, откуда позвонил в контору. Услышав голос Джейн, я произнёс:

— Это Эд. Есть новости?

— Есть, Эд. Мисс Бек только что вспомнила, где она слыхала про коллекционера Амброзов; она как раз вышла рассказать мне. Вот она; дать ей трубку?

— Давай.

В трубке раздался возбуждённый голос Эстеллы.

— Это был Карл Делл, Эдди. Это Карл Делл сказал мне про коллекционера Амброзов!

Я сделал глубокий вздох.

— Оставайся там, Стелла. Мы сейчас будем. Тут всего пара кварталов.

Я поспешил к Бену Старлоку; бармен ещё не успел наполнить наши стаканы.

Глава 4

— Пойдёмте, Бен, — сказал я, на ходу