33 жизни. Роман-мистерия - Сантама

Тамеа улыбнулась тоскующему Маури. Он вспомнил Линкен:

– Пусть Патр, как можно скорее начнёт обучение в мистериях Лэндриса! Нам нужны преданные люди.

– Моя любовь откроет ему врата Оазисного Храма! —у Тамеи вырвалось таившееся влечение.

Маурес смутился.

– Когда ты посетишь Лэндрис? Там ты будешь в безопасности от бурь Линкена и страстей, им навеваемых, – выпламенил он.

– А что ты знаешь про страсти Линкена?

– Я знаю всё про Патра. Он горит тобой. Тамеа, вам надо расстаться, чтобы огонь его любви стих, не то сила страсти перекинется на тебя, и ты, ненароком, сожжёшь Линкен! – Маури не успокаивался.

Тамеа залилась смехом. Ей нравилось его ревнивое волнение.

– Маури, ты недооцениваешь силу физической любви. Я должна соединить в себе небо и землю, иначе, как жить здесь, скажи мне?

Маури молчал, утопая в цветочных искрах Тамеи.

– Планета уплотняется, поэтому Лациды и одерживают верх, они ближе к земле по плотности, – проговорила она.

– Но не по духу, Тамеа. Теряя высокочастотность, Гайя страдает от резких переходов в уплотнённую форму. Это связано с нарушением тёмными богами вселенских законов.

– Маури, тогда Землю ожидают катаклизмы. Гайю, возможно, будет выворачивать изнутри, трясти, жечь. И человечество тоже.

– Лациды не откажутся от контроля, даже если миру будет угрожать гибель! – Маури был взволнован. – Они поработили волю людей, изменив код первоначального замысла и нарушив свободу выбора. Человечество надолго оторвётся от истинной цели.

– Но Лацидам всё равно придётся отвечать за содеянное. – Тамеа казалась встревоженной. – Все ошибки богов – белых и тёмных, перекинутся на будущее человечество.

– Самим Лацидам придётся перерождаться в тела изменённого ими же человеческого вида, и нам тоже… – Маури ожидающе посмотрел на неё.– Ты понимаешь о чём я, Тамеа?

– Ты хочешь сказать о трудностях нашей роли? – она вздохнула.

– Да, милая моя Тамеа! – Маури притянул её лицо к себе, лаская теплотой.

– И что же нам делать, Маури? – прошептала она.

– Создавать твёрдую основу грядущего, чтобы вся Семья Света смогла стереть следы закодированного разума… – В уверенности Маури прозвучала сила, обнадёжив Тамею.

– Для этого мы и здесь! – она зарылась в его грудь, хранящую тайны Красных песков.

Тамеа обняла Маури. Ему стало хорошо. О объятия любви! Они дарят мир и покой богам. А если боги довольны, значит люди тоже счастливы. Тамеа и Маури – это постоянный танец в сотворчестве, соединяющий созидательные энергии Бога..

Глава 15

Поцелуй Богини

Тамеа проснулась от обжигающего луча Солнца. Обычно оно ласково щекотало её, и Тамеа, ещё не проснувшись, уже растягивала рот в благодарной улыбке. Сегодня, когда она взглянула на небо, оно было красным, а облака свернули свои щёки, стыдясь румянца. «Что-то сегодня не так со стихиями природы», – грустное предчувствие встревожило её. Она собиралась поговорить с Лоо, чтобы он поскорее завершил испытательный срок для жриц. И разумеется, Роэни не попадёт в список обучающихся. Как не хотелось Таа в Линкен, не хотелось видеть эту Роэни и даже Патра. Тамее не терпелось в Лэндрис…

…Она опустилась в саду линкенского Храма. Как она любила эти сады! Как не наслаждаться щебетом птиц, сидящих на вершинах стройных Линкарий, влекущихся в небо; или не прислушиваться к перезвону голубых колокольчиков и не ощущать колыхания белых лилий, навевающих чистоту Священной обители? Всё здесь дышит гармонией бытия, всё проникнуто радостью целостного общения живого. И здесь, именно здесь, среди этой красоты созревают крайности – любовь и ненависть, правда и ложь, заслоняя от человеческого ока единство и целостность жизни, которые, несмотря ни на что, существуют в естестве самого бытия.

Полубогиня Таа вошла в диастолу. Так называлась комната для расслабления. Девушки, бывшие там, испуганно съёжились. Зато Роэни встретила Таа с наглой усмешкой, глядя на неё красивыми немигающими глазами.

– Да пребудет с вами Создатель, Бог богов! – полубогиня Таа произнесла обычное приветствие.

Девушки сбились в кучу. Унылое молчание зависло в диастоле. Таа даже ухом не повела, продолжая:

– Сегодня окончательный отбор для школы жриц.

Роэни, надменно выпятив грудь, выступила вперёд.

– Мы – дети знатных семей, отказываемся слушать вас. Вы не являетесь для нас влиятельной. Только Патр может руководить нами, – выпалила Роэни одним духом.

Видно было, что она долго готовилась к этому выпаду. Девушки взъерошились, а потом, смелея, затарабанили «Да, да, да… Роэни права». Для Таа – это было неожиданностью. Даже для юнибогини Тамеи.

И такой гам поднялся! Диастола обволоклась мутными парами. Дети лаэндрианской знати загалдели наперебой, бормоча и возмущаясь неизвестно чему. Сначала Таа стало интересно, а потом смешно. Она улыбалась, глядя, как эти мелкие, продрогшие от холода, птенчики, возмущённо чирикают во главе с Запевалой. Неужели им не хватило любви, которая так бурно лилась в Линкене через неё и Патра? Иначе разве они продрогли бы от холода? А может этой любви оказалось слишком много, особенно для Роэни? Слишком мал сосуд, чтобы вместить? И отсюда этот напор возмущения? Тамеа почувствовала себя прямой виновницей их бунта. А они продолжали галдеть, не замечая, что улыбка Таа превратилась в неудержимый смех, на который тут же примчался Патр. И тут шум умолк. Озадаченный Патр смотрел на успокоившихся, наконец, шумих. В диастоле повисла тишина. И девушки пошли на попятный, обвиняя во всём Роэни, которая даже не оправдывалась. Она бросилась вон…

…Тамеа вошла в алтарную и закружилась в экстатическом танце. Она не думала ни о чём…

…Лоо показал ей приблизительный список отобранных в школу жриц, и среди них была Роэни.

– Лоо, почему вы так настаиваете на Роэни? Особенно после случившегося? – удивилась Таа.

– Дитё моё, не всё так просто в этом мире, – только и смог ответить, вдруг ставший унылым, Лоо.

– Ждите моего окончательного решения, – твёрдо бросила Тамеа и, не оглядываясь, покинула Храм.

Тамеа думала: «Почему люди так непостоянны, безвольно следуя за мнением того, кто напористее. Они едины в страхе, вместо того, чтобы быть едиными в любви. Что ожидает Лаэндрию в будущем?»

Тамеа не знала, как отнестись к струсившим девушкам. «А ведь они – дочери, славных своей божественностью, полубогов». Всё указывало на то, что наступление тёмного цикла коснулось и Лаэндрии, причём всё происходило незаметно, и началось ещё до прихода Тамеи в этот мир. Разделение лаэндрианцев уже существовало в самом укладе их общин. Горделивость и самомнение более продвинутых своими деяниями лаэндрианцев нашли отражение в их детях. Так думала Тамеа. Беспокойный шквал дремлющего недовольства, скрытого в закоулках прихотливого ума, мог подняться неожиданным протестом, всколыхнуть Лаэндрию и вызвать смятения.

Патр догнал колесницу Богини у реки Линке, где начинались Красные пески. Он был встревожен. Тамеа была не в Духе.

– Я слушаю тебя, Патр! – покровительственно сказала она. Сердце Патра дрогнуло. Он побледнел до неузнаваемости. В это мгновение множество панических чувств нахлынуло на него: «Боги отвернулись от меня. Конец моим мечтам». Страх, что Тамеа больше никогда не будет с ним близка, накатил на него. Он так боялся её отчуждения. Вид его был несчастен. Но Тамеа была непреклонна: «Мало того, что эта вздорная Роэни устроила Ей неприятную суматоху. Но Лоо-о-о! Это было невероятно! Уж слишком рассердил он её своим вялым ответом. Ей было не до Патра. К тому же, она почему-то была недовольна им».

– Не уходи, Тамеа, не уходи богиня! – просил он, плача. Патр решил, что если сейчас не остановит её, то навсегда потеряет возможность попасть в высшие обители богов, особенно Лазури, откуда, как он начал догадываться, были Маури, Тамеа, и некоторые из Даккаров. Этот, сжигающий его Зов Небес, стал смыслом его существования. Он упал на колени перед богиней и, схватив её за ступни, взмолился:

– Не покидай меня, Тамеа, не оставляй!

В глазах богини зажглись гневные искры. Тамеа попыталась оттолкнуть коленопреклонённого Патра, слезами омывающего ей стопы, но он весь прирос к ней. Тамеа ещё больше рассердилась.

– Ты такой же, как они! – вскричала Таа.

– О нет, Тамеа, это неправда! – рыдал Патр.

– Будь же, наконец, мужчиной, о Патр, сын Дана Даккара! – пыталась вразумить его богиня. Но он не отставал.

Отцепив его от себя, Тамеа поднялась в воздух. С могучей силой слетела она к Патру и закатила ему пощёчину. Потом села в колесницу и взмыла в небо, устремившись к Лэндрису. Патр окаменел. Все страсти мигом рассеялись в его голове. Ум стал ясным. Он потрогал, раскалённую от пощёчины, щеку. Это был Поцелуй Богини, самый щедрый из всех её поцелуев. Патр встал, отряхнулся и медленно направился в сторону Линкена…