Странное путешествие мистера Долдри - Марк Леви

— Нисколько не сомневаюсь. Надо и мне заболеть гриппом, может, меня навестит Эстер Уильямс.[5] В фильме «Бал русалок» она была неотразима.

— Да, — пробормотала Алиса в полубреду, — он поведет меня на бал.

— Прекрасно, а я в это время смогу отоспаться.

— Я должна его отыскать, — прошептала Алиса, закрывая глаза, — мне надо ехать туда, мне нужно его найти.

— Блестящая мысль! И все же советую несколько дней подождать. Учитывая ваше состояние, я не уверен, что любовь с первого взгляда будет взаимной.

Алиса опять уснула. Долдри вздохнул и снова уселся в кресло. Было четыре утра, от неудобной позы у него задеревенела спина, затылок ломило, зато у Алисы порозовели щеки. Аспирин действовал, температура спадала. Долдри погасил свет и попросил Господа послать ему крепкий сон.

Алису разбудил протяжный храп. Тело по-прежнему ныло, но озноб прошел, уступив место приятному теплу.

Она открыла глаза и обнаружила развалившегося в кресле соседа со сползшим на пол одеялом. Правая бровь Долдри забавно поднималась и опускалась в такт дыханию. Алиса наконец поняла, что сосед провел ночь у ее постели, и ей сделалось страшно неловко. Она осторожно приподняла покрывало, завернулась в него и тихонько направилась к плитке. Приготовила чай, изо всех сил стараясь не шуметь, и осталась сидеть возле печки. Долдри всхрапнул сильнее, так громко, что сам проснулся. Он повернулся на бок, соскользнул с кресла и шлепнулся на паркет.

— Почему вы не в постели? — спросил он, зевая.

— Чай готовлю, — ответила Алиса и налила две чашки.

Долдри встал, потянулся и потер поясницу.

— Немедленно лягте.

— Мне гораздо лучше.

— Вы напоминаете мне мою сестру — заметьте, это вовсе не похвала. Вы такая же беспечная и упрямая. Не успели прийти в себя — и уже носитесь по холоду! А ну марш в постель без разговоров! Я принесу вам чай. Конечно, если смогу двигать руками, а то у меня по телу не то что мурашки, а целая армия муравьев бегает.

— Мне так стыдно, что я причиняю вам неудобства, — сказала Алиса, послушно отправляясь в постель.

Она села в кровати, а Долдри поставил ей на колени поднос.

— Есть хотите? — спросил он.

— Не очень.

— А немного поесть все-таки придется, так надо, — сказал Долдри.

Он сходил к себе и принес жестяную коробку с печеньем.

— Настоящее масляное печенье? — удивилась Алиса. — Сто лет его не ела.

— Самое что ни на есть домашнее, — гордо заявил Долдри, макая печенье в чай.

— Очень аппетитно выглядит, — заметила Алиса.

— Разумеется! Говорю же, сам испек.

— С ума сойти…

— И что же такого сумасшедшего в моем печенье? — обиделся Долдри.

— …как некоторые вкусы напоминают детство. Мама пекла такое по воскресеньям, и мы всю неделю ели его по вечерам с горячим какао, когда я заканчивала уроки. В то время оно мне не очень нравилось, я топила его в чашке, пока не растает, а мама ничего не замечала. А потом, в войну, когда мы прятались в убежище и ждали окончания воздушной тревоги, я только и думала про это печенье. В подвале, где стены шатались от падавших вокруг бомб, мне так часто снилось это лакомство.

— Не могу похвастать, что меня с матерью связывают такие же счастливые минуты, — сказал Долдри. — Вряд ли мои печенья так же хороши, как ваши, но, надеюсь, они вам нравятся.

— Можно мне еще? — попросила Алиса.

— Кстати о снах. Вам этой ночью снились ужасные кошмары, — проговорил Долдри.

— Знаю, я помню, во сне я гуляла босиком по улице из других времен.

— В снах времени не существует.

— Вы не поняли. Мне показалось, я знаю то место.

— Какое-нибудь смутное воспоминание. В кошмарах все перемешано.

— Это была жуткая смесь, Долдри, страшнее, чем немецкие бомбы.

— Они тоже были в вашем сне?

— Нет, я была где-то далеко. За мной гнались, кто-то желал мне зла. А когда появился он, страх исчез. Показалось, что ничего плохого со мной уже не случится.

— Появился кто?

— Тот мужчина на улице, он мне улыбался. Помахал на прощание кепкой и ушел.

— Вы с таким волнением рассказываете, словно это было на самом деле.

Алиса вздохнула:

— Вам бы надо отдохнуть, Долдри, вы такой бледный.

— Это вы тут больная, а не я, хотя, признаюсь, кресло у вас не очень удобное.

В дверь постучали, и Долдри пошел открывать. На пороге стояла Кэрол с большой корзиной в руках.

— Что вы тут делаете? Вам Алиса уже и в одиночку мешает? — осведомилась Кэрол, входя в комнату.

Увидев подругу в постели, она удивилась.

— Ваша подруга подхватила сильный грипп, — отвечал Долдри, расправляя куртку, немного смущенный появлением Кэрол.

— Значит, я как раз вовремя. Можете спокойно нас оставить, я медсестра, теперь Алиса в надежных руках.

Она дошла с Долдри до двери, торопясь его выпроводить.

— Ступайте, ступайте, — говорила она. — Алисе нужен отдых, я за ней присмотрю.

— Итан, — позвала Алиса с кровати.

Долдри поднялся на цыпочки, чтобы видеть ее через плечо Кэрол.

— Спасибо за все, — тихо проговорила Алиса.

Долдри натянуто улыбнулся и вышел.

Дверь закрылась, Кэрол подошла к кровати, положила руку Алисе на лоб, пощупала шею и велела показать язык.

— Небольшой жар еще есть. Я тебе из деревни столько вкуснятины привезла! Свежие яйца, молоко, варенье, пирог — мама вчера испекла. Как ты себя чувствуешь?

— Как во время урагана, с тех пор как ты здесь.

— «Спасибо за все, Итан», — передразнила Кэрол, наливая воды в чайник. — Смотрю, вы подружились со времени нашего последнего ужина у тебя. Что скажешь?

— Что ты дурочка и твои намеки неуместны.

— Никаких намеков, говорю что вижу.

— Мы соседи, ничего более.

— Вы и неделю назад были соседями, но он обращался к тебе «мисс Пендлбери», а ты называла его «мистер Ворчун, который портит праздник». Случилось что-то особенное, раз вы так сблизились.

Алиса молчала. Кэрол смотрела на нее, держа в руке чайник.

— Все так серьезно?

— Мы еще раз ездили в Брайтон, — вздохнула Алиса.

— Так это он был твоей таинственной вечеринкой на Рождество? Ты права, ну я и дура! А я-то думала, ты все выдумала, чтобы мальчишки отстали. Я весь сочельник проклинала себя за то, что оставила тебя одну в Лондоне и не увезла к родителям. А мисс, оказывается, в это время резвилась со своим соседом у моря. Какая же я дуреха!

Кэрол поставила чашку чая на табурет у кровати.

— Ты никогда не думала купить себе нормальную мебель? Тумбочку, например? Погоди, погоди, мисс Хитрюга, — продолжала она с воодушевлением, — неужели в прошлый раз, когда твой сосед ворвался сюда, это вы с ним подстроили, чтобы выгнать нас и провести вечер вдвоем?

— Кэрол! — зашипела на нее Алиса, тыча в стену, смежную с квартирой соседа. — Замолчи и сядь. От тебя устаешь больше, чем от гриппа.

— Это не грипп, просто сильная простуда, — возразила Кэрол, рассердившись на резкую отповедь.

Я никуда ехать не планировала, это он сделал широкий жест. И не строй эту насмешливую мину, у нас с Долдри ничего нет, просто вежливая взаимная симпатия. Он совершенно не в моем вкусе.

— А зачем ты ездила в Брайтон?

— У меня совсем сил нет, дай отдохнуть, — помолилась Алиса.

— Хорошая благодарность за мою заботу, нечего сказать.

— Дай пирога и кончай ерунду болтать, — сказала Алиса и чихнула.

— Вот видишь, у тебя сильный насморк.

— Надо поскорей вылечиться и возвращаться к работе, — заметила Алиса, усаживаясь в кровати. — А то я от безделья свихнусь.

— Придется запастись терпением. Из-за этой поездки в Брайтон ты на неделю лишилась обоняния. Ну так как? Скажешь, чем вы там занимались?

По мере того как Алиса рассказывала, Кэрол взирала на нее со все большим изумлением.

— Да уж, — проговорила она, — я бы на твоем месте тоже перепугалась. Неудивительно, что ты слегла.

— Очень смешно, — пожала плечами Алиса.

— Слушай, Алиса, ну это же нелепо, это просто бред. Что значит: «Все, что ты считала настоящим, окажется неправдой?» А вообще это верх любезности со стороны твоего соседа — отвезти тебя в такую даль, чтобы ты могла еще раз послушать всякие глупости. Хотя мне знаком кое-кто способный и на большее, лишь бы тебя на машине покатать. Жизнь несправедлива, в моем сердце столько любви, а мужчинам нравишься ты.

— Каким мужчинам? Я с утра до вечера одна, не говоря уж про ночь.

— А про Антона забыла? Если ты и одна, то сама виновата. Ты идеалистка и не умеешь ловить момент. Хотя по сути ты права. Пожалуй, мне бы хотелось, чтобы меня первый раз поцеловали на карусели, — грустно призналась Кэрол. — Ладно, мне пора, а то в больницу опоздаю. Да и вас не хочу беспокоить, а то вдруг сосед вернется.