В тупике - Берталан Маг

Волнуясь, я кое-как нацарапал адрес на полях газеты.

— Спасибо, господин Циммер. — Бросив трубку, я уставился на Козму.

— Илона Пайж немного подождет, — сказал я наконец. — Сейчас ты поедешь со мной.

— Что-нибудь случилось? — Мое возбуждение невольно передалось ему.

— Кажется, да. Если нам немного повезет…

Несколько минут спустя мы уже стояли перед подъездом указанного Циммером дома по улице Байчи-Жилинского.

— Кто проживает у вас на третьем этаже, квартира пять? — спросил я у консьержа.

— Одна старушка по фамилии Боллнерне со своим сыном.

— Чем занимается ее сын?

— Работает бухгалтером.

Мы торопливо поднялись по лестнице. Козма нажал кнопку звонка. Через окно, выходящее во двор, с балкона, опоясывающего здание, можно было видеть пожилую женщину, лежавшую в постели. Подле нее на стуле сидел человек, мужчина лет сорока. Ну и глаза у Циммера! Услышав звонок, мужчина встал, вышел из комнаты и открыл нам дверь.

— Милиция. Именем закона.

— Прошу. Что угодно?

— Мы хотели бы с вами побеседовать.

— Пожалуйста, проходите, — спокойно сказал Боллнер.

— Часа полтора назад вы заходили к одному ювелиру?

— Как, вам это уже известно? — На лице Боллнера отразилось изумление. — Да, я хотел продать перстень, принадлежащий моей матушке. Бедная мама тяжело больна, а на врачей и лекарства нужны деньги. Если желаете, я могу показать. Пожалуйста, вот этот перстень. Моя мать вернулась домой из Америки, где прожила шесть лет. Там она и приобрела это кольцо.

— И давно ваша матушка вернулась на родину?

— Два года назад.

— А вы?

— Я работаю в министерстве внешней торговли. Как еврей я был интернирован, вернулся в 1945 году.

— Извините, сударь, за причиненное беспокойство.

— О чем вы говорите! Если вам нужно еще что-нибудь…

— Спасибо, ничего не нужно. И вы спокойно можете продавать матушкин перстень кому хотите. Мы ищем другой, похожий на этот. Всего наилучшего.

— Холостой выстрел, — заметил я, когда мы спускались по лестнице. — Фортуна всегда стоит к сыщику спиной.

— Полно, — отозвался Козма. — Не одна Кочишне, другие ведь тоже могли покупать в Америке эти блестящие камушки.

Неудача, однако, не отбила у меня охоту довести дело до конца. Скорее напротив. Я вспомнил, что еще не успел сообщить пограничникам фамилию Хельги. и ее отца, Рёгера Хунта. Вернувшись в управление, я срочно по селектору соединился с начальниками контрольно-пропускных пунктов, изложил свою просьбу и подчеркнул, что нас особенно интересует личность «белокурой бестии номер два».

Вот тут-то я получил настоящую оплеуху. Сам начальник погранвойск, вмешавшись в разговор, сказал мне, что подданный его величества короля Швеции Рёгер Хунт три дня назад законно пересек границу, передвигаясь со скоростью сто километров в час на темно-синем автомобиле марки «волво», после того как в течение недели гостил в Венгрии в качестве туриста.

Я вытащил носовой платок, чтобы вытереть вспотевший лоб.

— Шляпа! Но где в таком случае пребывает его дочь? — Я вопросительно взглянул на Козму.

— Чья дочь? — Козма непонимающе уставился на меня.

— Ах да, ведь ты не в курсе дела. Понимаешь, эта новость подействовала на меня, как обух на осла. Так вот, Рёгер Хунт, отец Хельги, торчал у нас целых семь дней и только три дня назад укатил восвояси! А мы изучали в это время прикладную ботанику на примере генеалогического древа Драгошей!

— Стоит ли так расстраиваться, начальник. Право, не беда. Приехал один раз, приедет и в другой, — попытался утешить меня Козма.

— Приедет, но когда? Упустить такой случай! Именно сейчас нам надо было назначить ему свидание, а не через год или два. — Этот прокол не на шутку меня расстроил. — Ну хорошо. Кто у нас там на очереди? Ага, нынешняя жена Акоша Драгоша, Илона Пайж. Когда ты поедешь?

— Завтра утром.

— Надеюсь, тебе больше повезет, чем мне.

Поздно вечером у меня на квартире раздался телефонный звонок. Старший лейтенант Сабо доложил о своем возвращении.

— Хорошие новости, начальник, — голос Сабо звучал весело и звонко, несмотря на поздний час. — Удалось узнать кое-что интересное.

— Именно? — Меня опять прошиб пот.

— Я нашел Каталину Томпа, тетушку Кочишне.

— Великолепно! Говори, как это тебе удалось? Скажу прямо, твоя новость ко времени.

— Долгая история, сразу не расскажешь, — видимо, довольный, продолжал Сабо.

— Знаешь, что? Приезжай-ка поскорее к нам домой. За чашкой кофе все и доложишь.

— А я не помешаю? Ведь одиннадцатый час.

— Глупости.

Моя жена, давно привыкшая к подобным поздним визитам, поставила на огонь кофе для Сабо.

— Входи, садись и рассказывай. — Я усадил старшего лейтенанта в кресло у кофейного столика. Глядя на него, я чувствовал, что настроение у меня явно улучшается. — Итак?

— Итак… я опять поехал в область Бекеш. Прежде всего навестил ту деревню, где Дьердь Томпа проживал когда-то со своей женой, дочерью и сестрой Каталиной. После смерти жены они остались втроем. Жили бедно, почти в нищете. Вскоре люди из села начали уезжать в Америку искать счастья, а главное, работы. Дьердь Томпа распродал все, что у него было, и вдвоем с дочерью Юлишкой тоже двинулся в далекий путь. Младшая его сестра Каталина с ними не поехала, испытывая панический страх перед путешествием через океан на корабле. Некоторое время она жила в селе, а потом вдруг неожиданно исчезла. Куда, зачем? На этот вопрос мне и предстояло найти ответ. — Сабо отхлебнул кофе, откровенно наслаждаясь своим рассказом. — Я начал искать концы. Пришлось побеседовать с массой людей, походить по дворам. Я решил взять на прицел в первую очередь девушек — сверстниц Каталины, которые теперь, разумеется, все уже старые бабушки. День за днем я обходил близлежащие хуторки, расспрашивал каждого встречного-поперечного, Но нигде ничего, хотя бы малейшей дельной информации получить не удавалось. Уже больше недели я колесил по полевым дорогам от хутора к хутору, и все без толку. С горя зашел еще раз в сельский Совет и там случайно разговорился с одной молодой женщиной. Она дала мне совет: навестите, мол, моего отца, Лайоша Шимона. Старикан давно на пенсий, но знает тут всех от мала до велика, поскольку несколько десятков лет служил писарем в сельской управе и все официальные бумаги для жителей составлял и выдавал собственноручно. Я летел к отставному писарю как на крыльях. И должен вам доложить, редкая оказалась у старикана голова! Память — нам позавидовать. Стоило мне только назвать имя Каталины Томпа, как он знаком меня остановил, подумал немного, а затем сказал: Припоминаю такую девицу. Она уехала в город Сегед и нанялась там в прислуги. Но месяцев шесть спустя вновь приехала в село, чтобы получить свидетельство о рождении. Я сделал ей все по форме, выдал и спросил, для чего оно ей понадобилось? Она покраснела и говорит: «Выхожу замуж». — «И за кого же, красавица?» — поинтересовался я. «За одного бочара, он живет в Цегледе», — ответила Каталина.

Я слушал рассказ Сабо с неподдельным изумлением. Казалось невероятным, чтобы сельский писарь мог столь отчетливо воспроизвести в памяти эпизод пятидесятилетней давности. Ведь на его веку таких случаев были тысячи!

— Ну и что же дальше? — Мне не терпелось услышать конец этой истории.

— Дальше пошло уже легче. Правда, пришлось еще три дня помесить грязь в районе Цегледа. Разумеется, первым делом я наведывался к хозяевам, имеющим свои виноградники. Кому, как не им, думал я, знать всех бочаров в округе? Наконец я наткнулся на одного виноградаря, которому когда-то, еще до первой мировой войны, делал бочки дипломированный мастер Лайош Пайж.

Я непроизвольно глотнул слюну, но сдержался.

— Мастер он был отменный, по словам старого виноградаря, жаль, что умер в 1917 году. Но он твердо помнил, что жену мастера звали Каталина Томпа, и взял он ее из Сегеда, из служанок. Старик Припомнил также, что у четы Пайж незадолго до смерти мужа родилась дочь, которую назвали Илонкой. Я на этом не успокоился и продолжал свои розыски дальше. Так я установил, что Каталина Томпа, то есть вдова Лайошне Пайж, в 1920 году вторично вышла замуж, на этот раз за зажиточного хозяина из Обуды. У этого хозяина был там виноградник и большой плодовый сад. Второго мужа Каталины звали Ференц Кольбех. Этот Кольбех удочерил ее дочь Илону от первого брака, и, таким образом, из Илоны Пайж она превратилась в Илону Кольбех… Ты еще в состоянии следить за этой чехардой, начальник? Тогда продолжу. Эта Илона Кольбех была очень красивой девушкой, и мамаша даже обучила ее играть на фортепьянах. Впоследствии Илона Кольбех вышла замуж за иностранного подданного, но, как видно, брак этот оказался неудачным, потому что несколько лет спустя она вернулась на родину с ребенком, и начиная с этого времени ребенок жил и воспитывался у бабушки, то есть у Каталины Томпа. Прошло еще некоторое время, и Илона Кольбех опять вышла замуж, на этот раз за венгра. И ты знаешь за кого? Теперь держись за стол: за Акоша Драгоша, нашего знакомого с Балатона!