Луны волшебное сияние - Рэчел Линдсей

— Ну и ну, — протянула Клер, — вот это уже кое-что. Ты его знаешь, Колин?

— Нет. — На лице у Колина появилось мрачное выражение, а в голосе — странная неуверенность. — Несколько дней назад его еще не было в списке.

Джейн с недоумением взглянула на него, не понимая, отчего же он тогда так удивлялся, услыхав от нее о списке пассажиров. Но и Колин, и Клер увлеченно разглядывали высокого смуглого человека, который, подойдя к своему столику, с невозмутимым видом уселся и уткнулся в книгу.

— Похоже, в круиз он попал отнюдь не с целью общения, — заметила Джейн.

— Бедняга просто боится, как бы его здесь не одолели.

Клер вынула из сумочки золотой портсигар и закурила, не предложив больше никому. Джейн могла дать голову на отсечение, что мысли ее были в этот момент очень далеко. Сейчас, с тенью некоторой задумчивости, лицо Клер выглядело вовсе не таким юным, как показалось сначала. Ей, вероятно, лет двадцать пять — двадцать семь, многовато для дебютантки, уже почти старая дева! Однако, скорее всего, дело было в ее разборчивости, а не в недостатке предложений руки и сердца. Может, она еще ни разу не влюблялась? Глядя, как напряженно темные глаза изучают мужчину на другом конце зала, Джейн поняла, что, если до конца круиза Клер окажется не помолвленной, причиной этого будет уже не разборчивость Клер, чье сердце, похоже, оставалось пока свободным. Джейн подавила зевок и отодвинулась от стола.

— Пожалуй, пойду спать, если вы не возражаете. День сегодня был тяжелый, я устала.

— Провожу вас до каюты, — вскочил Колин.

— О, не беспокойтесь, благодарю. На судне можно и не соблюдать церемоний.

Она вышла из танцзала и, оказавшись на палубе, полной грудью вдохнула свежий воздух. Пока она ужинала и заводила знакомства, пароход поднял якорь и теперь медленно огибал побережье Англии. Огни на берегу мерцали в сумерках, подмигивали, словно посылая последний привет из дому. Палуба под ногами слегка вибрировала от работающих двигателей, деревянные шпангоуты поскрипывали при движении судна. Шумная редакция "Морнинг стар", с вечно озабоченными репортерами и непрестанным стуком пишущих машинок, остались где-то в другом мире и другом измерении.

Она подошла к борту и облокотилась о поручни, глядя вниз на непрозрачную, похожую на оникс воду, в которой не отражалось ничего, кроме молочно-белых облаков, затянувших все небо. Так она стояла долго, ни о чем не думая, лишь бездумно плывя вместе с судном в этих перламутровых сумерках, как вдруг до нее донесся легкий запах гаванской сигары. Обернувшись, Джейн увидела полускрытого тенью человека, который, перегнувшись через поручень, как раз выбросил в воду сверкнувший огоньком окурок.

— Как жаль, что вы уже докурили, — заметила она. — Мне нравится запах этого табака.

Он резко обернулся на голос, и в неверном свете, упавшем из иллюминатора одной из кают на его лицо, Джейн узнала того самого мужчину, на которого обратила внимание Клер Сондерс. Вблизи он был даже еще красивее, чем издали, хотя слово "красивый", пожалуй, мало подходило к нему. Черты лица слишком решительные, нос слишком выдается, рот слишком велик. И все-таки это было властное, волевое лицо, привлекательное для любой женщины. Он напоминал Джейн пирата, его мощную фигуру со свисающим сбоку мечом легко можно представить размашисто вышагивающей по палубе шхуны.

— Знай я, что вы тут, то курил бы помедленнее, — ответил он вежливо, но отчужденно. — Но мне казалось, все веселятся — пьют и болтают.

— Я шла к себе — хотела лечь спать, — пояснила Джейн, — но вечер так прекрасен, что не устояла и задержалась здесь. Я вообще люблю вечер и ночь, — призналась она. — Все кажется совершенно другим, каким-то свободным и чистым.

— Если вас интересовала свобода и чистота, не нужно было отправляться в это путешествие. Насколько я разбираюсь, здесь уже сущий ад. Невозможно и шага ступить, чтобы не напороться на кого-нибудь!

Джейн изумленно смотрела на мужчину, думая, осознает ли он, как грубо звучат его слова, но, увидев жесткое лицо, поняла, что прекрасно осознает и, более того, ничуть не заботится о том, какое впечатление эти слова могут произвести.

— А, по-моему, вы ошибаетесь, — холодно заметила она. — Просто здесь собрались люди очень общительные, вот и ведут себя так.

— Чепуха. Они лишь рады удобному случаю продемонстрировать тряпки и побрякушки да повертеть хвостом в свое удовольствие, не боясь при этом попасть в газеты.

— Может быть, мой вопрос прозвучит грубо, — возразила Джейн, — но не скажете ли, почему сами-то вы здесь?

— Именно этот вопрос я как раз и задавал себе весь вечер. — Он потер рукой щеку и мрачно улыбнулся. — Но, как бы там ни было, вижу, я обидел вас. Не думал, что мои замечания будут восприняты как личные.

— Они звучали именно как личные.

— Я не хотел. Еще раз примите мои извинения, мисс…

— Белтон. Джейни Белтон.

Он слегка поклонился.

— А я, — Стефен Дрейк.

— Стефен Дрейк! — повторила она и умолкла, пораженная.

Какое невезение! И надо же было именно ему оказаться в этом круизе. Ничего не стоило управиться с миллионерами и нефтяными магнатами, о которых с такой веселостью упоминал Колин, но только не со Стефеном Дрейком, что был хозяином нескольких крупных газет и — сам того не зная, конечно, — ее боссом!

Первым порывом было — убежать, но тут двигатели под ногами заурчали громче, и этот звук неожиданно напомнил ей, кто она теперь. С точки зрения Стефена Дрейка — вовсе не скромный репортер, работающий в его газете, а Джейни Белтон, богатая наследница, не боящаяся никого, невзирая на положение или власть.

Джейн глубоко вздохнула и, успокоившись, принялась рассматривать Дрейка, осознавая всю его притягательность. Он был моложе, чем на полукарикатурных изображениях, которые случалось видеть, и темные, чуть суживающиеся к вискам глаза под широкими черными бровями таили насмешку. Нет, все-таки в таком путешествии инкогнито что-то есть, и, неприметно улыбнувшись, она решила на полную катушку использовать все преимущества своего положения и получше узнать человека, рассматривающего ее с иронической усмешкой.

— Ну и как? — произнес он, поднимая уголки тонких губ. — Заслуживаю я одобрения?

— Извините. Я и не заметила, что совершенно неприлично уставилась на вас.

— Это свойственно всем молодым, — заметил он. — А теперь, с вашего позволения, я, пожалуй, отправлюсь на поиски того глотка свободы, о котором вы только недавно толковали. Доброй ночи, мисс Битон.

Церемонно поклонившись, он повернулся на каблуках и ушел, оставив Джейн донельзя раздосадованной.