Посредник - Владимир Поселягин

Как только пассажиры разгромленного поезда скрылись за складкой местности, к ним ещё две женщины присоединилось по пути, я развернулся на каблуках сапог и энергично зашагал в сторону границы.

С моменты моего пробуждения на полке в купе, всё как-то времени не было рассказать, что происходило со мной за эти дни, но сейчас думаю пора, тем более не знаю, сколько мне идти по этой дороге и время пока есть. Было утро, однако прохлады не было, сняв сидор и котомку, я расстегнул куртку, потом свернул её и закрепил на сидоре. Снова накинув лямки сидора и сумки на плечах, я продолжил путь. Теперь я был в одной рубахе, да в майке под ней, про штаны и трусы и не говорю.

Так вот, устроившись тогда в Москве, сняв комнату, я энергично принялся решать свои дела. Первое по письмам. Написал восемь плотно набитых листами конвертов, подписал всё только так: Товарищу Сталину. Совершенно секретно. Лично в руки. Экземпляр номер 1.

Остальные были пронумерованы до восьмого конверта. Чтобы они не затерялись, я в каждый вложил бумажку с сообщением, сколько всего было писем, с пронумерованными листками. А положил их в потовый ящик здания Лубянки. Они ещё и в щель пролезать не хотели, еле пропихнул. Через несколько часов я покинул столицу, направляясь в сторону Минска. Так что пусть ищут.

В письмах Сталину был краткий курс истории, до развала СССР, ну и естественно период Отечественной войны. Ещё хотел написать, как развивалась техника, но решил оставить это на потом, вот других Посредников сдал, причём сознательно. Описал кто такие Посредники, что означает Ось Миров, ну и остальное, дав детальное описание внешнего вида и характеров двух других Посредников. Ну Мэй-то я плохо знал, а вот Гришу описал точно, предупредив что он может переметнуться к немцам. Знал он немного, всё-таки политик больше, экономист, но направить немцев по правильному пути был в состоянии. Русских он ненавидел. Надеюсь, информация пойдёт впрок. О себе я написал так, третий Посредник, русский, на контакт не пойду, не интересует. Вот и всё.

Набег на рынок я совершил следующим утром. Купил себе бельё в двух экземплярах, состоявших из трусов и маек, одно сейчас на мне, стирать уже пора, второе в сидоре. Широкие очень крепкие штаны, удобные и для схваток и для долгих дорог, думаю, лето они выдержат. Ещё взял большое полотно мягкой ткани для портянок, крепкие сапоги, причём не те, что для форса, а реально для дорог. Рубаху новую взял, тёмно-серую, коричневого цвета лёгкую куртку, и кепку. Вот и всё из одежды. Я же на себе всё таскать собираюсь, лишнее мне без надобности. Брал только то, что долго прослужит. Теперь по остальному. Купил трёхлитровый котелок без крышки, литровую кружку, мешочки с купами, пять банок с мясными консервами, килограмм соли смешанный с перцем, сам мешал, привык к такой смеси, два бруска мыла, небольшое полотенце, две фляги, и главная покупка, это новенький бинокль в чехле. Вот он может пригодиться, поэтому и находился в котомке под рукой. Так же стоит добавить про ещё одну немаловажную деталь, даже две, это небольшой, но крепкий топорик с отличным лезвием, долго не затупиться, и настоящая армейская плащ-палатка. Палатку я решил не брать, тяжела, а вот плащ-палатка самое то. Ещё была всякая мелочь, вроде иголок с нитками, бруска для заточки лезвий и средства для ухода за оружием. Прикупил из-под прилавка. Это всё, остальное добуду уже тут, по ходу дела. Одним словом посмотрим.

Ах да, забыл добавить про ремень. У меня был настоящий командирский ремень. Спустя час, с того момента как расстался с попутчиками, я присел на обочину и поменял свой обычный ремень на командирский. Повесив на него красноармейскую флягу в защитном чехле. Оружия у меня на виду не было, пистолет под рубахой, как и ремень с флягой, сунуть руку под неё и всё, вооружён. Так что, собравшись, я двинул дальше, километр бегом, километр быстрым отдыхающим шагом. Так и двигался несколько часов без остановок.

Естественно я не забывал активно крутить головой, в небе висели самолёты, непонятно, то ли свои, то ли немецкие, бинокль в этом не особо помогал. Я лишь один раз с уверенностью опознал наши ястребки, «И-16» трудно с чем-то спутать, два звена по три самолёта ушли в сторону границы, больше я их не видел, надеюсь, вернулись они другим маршрутом. Один раз я со спины заметил поднятую пыль и полчаса лежал в поле, укрываясь от проходившей мимо армейской моторизованной колонны. Там даже танки были. «Тридцатьчетвёрок» или «КВ» я не рассмотрел, а вот «Т-26» разглядел отчётливо, были танки и с другими силуэтами. Танков было немного, полтора десятка, и около полусотни набитых бойцами грузовиков. Пушки тоже были, а вот зенитки не разглядел ни одно, даже счетверённых «Максимов» не было.

Вернувшись на дорогу после их ухода, где ещё долго висела мелкая пыль, я продолжил свой путь, а шёл я к Бресту. Так вот, закончив в Москве с покупками, я в свободное время, а было у меня всего три дня, занялся организацией схронов, один организовал в одном из парков, вырыв и замаскировав ночью тайник, там улеглась часть золота, один из «ТТ» с запасом патронов и деньги. Другой уже сделал за территорией Москвы, так же прикопав под деревьями в парке. Там спрятал кроме драгоценностей, деньги и «Наган», так что отправлялся на войну я с двумя единицами оружия, сейчас после щедрого подарка я остался с одним только «ТТ».

Дальше просто, прошёл процедуру обилечивания, познакомился с попутчиками, к нам трём мужикам подселили женщину с ребёнком, но та особо не рефлексировала по этому поводу. А то ведь есть такие, что постоянно нос задирают и смотрят на всех как на быдло. Девушку звали Юлия, она была жена старлея пограничника с фамилией Юртаев. Агроном носил фамилию и имя Малиновский Андрей Викторович, а капитан Тимонин был начальником штаба гаубичного дивизиона. Правда, в купе он приходил только спать, гужбаня у соседей, таких же артиллеристов.

Вот в принципе и всё, конверты надеюсь, ушли по адресу, всё же Лубянка, всё, что нужно при мне, тылы обеспечил, так что можно спокойно работать.

Немцы летали регулярно, бомбили часто, я постоянно слышал звуки бомбёжек, до канонады я ещё не дошёл, чтобы слышать артиллерийские орудия. Тут до границы около ста километров, думаю, доберусь к завтрашнему дню.

Впереди, буквально километрах в трёх шестёрка немецких штурмовиков, а это были явно не «Лаптёжники», характерных шасси я не рассмотрел, видно это были сто двадцать девятые «Хейншели», что-то штурмовали впереди моего пути следования. Там поднимались в небо чёрные дымы горевшей техники. Не думаю, что это та колонна, что меня обогнала, та дальше должна быть, если не встала на привал, что вряд ли, скорее всего какое-то другое соединение бомбили.