Фрау Волле и тайна бумажных зонтиков - Ютта Рихтер

Мой брат никого так не боялся, как клыкастых троллей. С тех пор как папа однажды вечером сказал нам, что клыкастые тролли не выносят запаха зубной пасты, Мориц каждый вечер самоотверженно чистил зубы, хотя терпеть этого не мог. Он даже попытался намазать пастой спинку кровати, но мама увидела и подняла страшный крик.

Я попыталась успокоить брата. Возможно, есть другие причины появления этих следов.

– Может, просто два каштана скатились со стола…

– Прекрати, Мерле, ты сама в это не веришь, – проворчал Мориц, надув губы.

И был прав, я и в самом деле не верила, что это каштаны.

Время ожидания

Мама включила радио на полную громкость и гремела в кухне посудой.

– Ну что, нашли ту книгу? – крикнула она.

– Нет! – прокричали мы в ответ.

– Тогда, наверное, ваш отец забрал её с собой.

Мы закрыли дверь в свою комнату. Утром перед уходом Фрау Волькенштайн опустила жалюзи. Солнечные лучи проникали сквозь щели, но в комнате царили полумрак и прохлада.

Мориц высыпал камешки из мешочка на ковёр. Попав в луч света, они таинственно замерцали. Мориц разложил камни по кругу и принялся сортировать: по цветам, по размеру, по форме. Фидибус, трёхногий деревянный жираф в круглой шапочке, стоял рядом и наблюдал. Я знала, что сортировка успокаивала Морица. С самого раннего детства он раскладывал свои игрушки по размеру, форме и цвету. Иногда даже засыпал за этим занятием, лежал на ковре рядом с игрушками и посапывал, пока не приходил папа и не уносил его.

В кухне зазвонил телефон. Я улеглась на кровать, чтобы всё хорошенько обдумать, но сама не заметила, как заснула.

Мне приснились клыкастые тролли, они волокли из папиного кабинета большую тяжёлую книгу. А ещё я увидела во сне Гезину Волькенштайн, она протягивала Себастиану Шнемилху свою трость, чтобы он ухватился за неё и не провалился в большую чёрную дыру перед входной дверью дома Зое. Я услышала во сне, как Себастиан назвал меня по имени.

– Мерле, – крикнул он, – я ни за что не стану мясником! Слышишь, Мерле?

– Мерле, проснись! – Мама стояла возле меня и трясла за плечо. – Скажи, вчера вечером к вам в школу приходили полицейские? Почему я об этом ничего не знаю? И где Себастиан Шнемилх? Он же твой друг! Если тебе что-нибудь известно, ты должна рассказать. Может быть, он в большой опасности, понимаешь?

– Но я не знаю, где он! Себастиан мне не говорил, что хочет уйти из дома. Честное слово!

– Но фрау Зоденкамп считает, ты знаешь, что…

– Фрау Зоденкамп, фрау Зоденкамп! Да она ничего сама не знает! Повторяет то, что выдумывает Зое! И ты тоже этому веришь!

– Мерле, не кричи, пожалуйста. – Мама указала на ковёр. – Видишь, твой брат спит.

Мориц лежал в окружении своих камней.

– Я тоже спала!

– Ладно. Хорошо, – сказала мама. – Я просто беспокоилась.

– Послушай, мама, если бы я что-нибудь знала, я бы тебе сразу рассказала. Но мне кажется, что Себастиан скоро объявится.

– Будем надеяться, – вздохнула мама. – Если бы кто-то из вас исчез… Я даже думать об этом не могу. – Она посмотрела на наручные часы. – О боже! Сколько времени! Мне пора уходить, сокровище моё. Сделай бутерброды, а фрау Волькенштайн скоро придёт.

– Пока, мама!

Я хотела ещё сказать: «Я тебя люблю». Но она уже выскочила за дверь.

Счастливчики

Я уселась за письменный стол и попробовала всё обдумать ещё раз. Может быть, Себастиан Шнемилх на что-нибудь намекал? Но чем дольше я об этом думала, тем больше сомневалась. Конечно, он, как всегда, твердил: мол, ни за что в жизни не станет мясником и родителям его не заставить. Но в этом не было ничего нового.

А вот с книгой всё очень странно. Допустим, у фрау Волькенштайн была точно такая же книга. Но, может быть, она её украла? Кто такая, скажите на милость, эта фрау Волле? И что ещё за Мировой театр? И – самое главное – откуда взялись следы клыкастых троллей на папином столе? Вопросы жужжали у меня в голове, и я завидовала Морицу, который спал беспробудным сном в каменном круге, словно сам превратился в камень.

«Вы счастливчики!» – всегда говорил папа. Так хорошо было чувствовать себя папиными счастливчиками! Это счастье было словно броня, которая защищала нас от всех бед.

Мой взгляд упал на бумажный зонтик, который мне позавчера подарила фрау Волькенштайн. Я взяла его, раскрыла и покрутила. Зонтик тихонько жужжал, словно крошечный вентилятор, или шершень, или юла, заводить которую мне так нравилось, когда я была ещё маленькая…

Папа садился рядышком на пол. Он резко вытягивал стержень, и юла начинала крутиться – так быстро, что нарисованные на ней гномы в красных колпачках превращались в цветные полоски – широкие и узкие: красные, синие, зелёные и жёлтые. Мама просовывала в кухонную дверь свой