Ад и Рай Евы (СИ) - "Госпожа Энн"

— Ладно, покончим с этим всем как можно быстрее, — у меня решительно не было настроения. — И верните мой телефон.

— Это зависит не от меня, а от того, как ты будешь себя вести.

Макс усмехался, а я до скрипа стиснула зубы, чтобы не сорваться. Утром в Киев приехала солнечная милая девушка, сейчас же перед тёмной дверью кабинета стояла ведьма, фурия, совсем не походившая на меня. До этой ночи меня мало что могло так выбесить, а если такое и случалось — то я всегда могла дать отпор. Здесь же я была как тигр в клетке. Хотя сравнение слишком пафосное. На самом деле, в тот момент я была мелкой беспомощной собачонкой на огромной цепи. Но упорно стремилась эту цепь порвать и никогда больше на неё не попадаться.

— Всё в порядке? Вы заставили меня ждать.

Ян выглядел ещё свежее и роскошнее, чем в начале вечера. Обычно люди, вернувшись домой, стремятся быстрее переодеться во что-то максимально удобное. Ян же надел чёрный костюм и сменил рубашку на более тонкую. Я всегда была фанаткой строгих мужских образов и поэтому, не особо стесняясь, осматривала его с головы до ног.

— Всё в порядке. Я могу быть свободен?

— Пока да.

Макс ушёл, оставив меня стоять в гордом одиночестве в дверях кабинета. Письменный стол, полки с книгами, диван и два кресла, маленький стеклянный столик — обычная мебель для таких помещений. Вот только всю стену занимало огромное панорамное окно, открытое настежь. И комната наполнялась ночью — влагой близкой реки, запахом листвы, трелью сверчков. Эта ночь манила меня, пробуждала пьянящие воспоминания о первой любви и страсти, разгоревшейся именно в такую пору. Я, сама того не понимая, сделала несколько шагов, и только ледяной холод паркета отрезвил меня — я всё ещё была босой. Ветер раздувал платье и трепал волосы, и я почувствовала себя русалкой, впервые ступившей на берег.

— Пойдёшь со мной?

Ян, только что стоявший возле стола в углу комнаты, оказался настолько близко, что меня окатила волна того самого терпко-горького запаха. Запаха табака и полыни, дыма от костра и слишком прожаренных кофейных зерен.

Я была очарована. Полумрак, запахи, алкоголь, усталость — всё это ослабило меня до такой степени, что я готова была упасть, если не в его руки, то просто перед ним, чтобы этот чёрный паркет остудил мою пылающую душу.

Пока тебе предлагают выбор — ты свободен. Порой второй вариант может принести тебе слишком много проблем, но его тоже можно принять, вопрос только в том, хватит ли тебе сил и смелости на это. В тот момент у меня не было ни сил, ни смелости. Логика тоже куда-то запропастилась, остались, как это называют, лишь «голые струны души». И их нахально перебирали чужие руки.

Возможно, меня спасло то, что я не смотрела ему в глаза. Это было слишком тяжело и больно, как если бы мне предложили наступить на гвоздь. Не установив со мной зрительного контакта, Ян протянул ко мне руку и повторил:

— Ева, ты пойдёшь со мной?

Всё-таки передавил, спугнул. Я машинально отшатнулась, споткнулась о свои собственные ноги и чуть не упала. Если бы он не задал мне вопрос ещё раз, возможно, всё решилось бы ещё в ту ночь. Но он ошибся, или я оказалась сильнее. В любом случае, я снова стала прежней. Даже утренней.

— Я не пойду с тобой. Я пришла за Кристиной. И сейчас стою здесь только потому, что обещала.

Ян чуть повел бровью — мимикой он владел отменно.

— В ногах правды нет, так что я предлагаю тебе продолжить наше общение на балконе. До утра ещё далеко, и такого вида ты можешь больше не увидеть.

В последних словах слышался какой-то подвох.

— Почему?

— Потому что ты уже несколько раз повторила, что больше не желаешь со мной видеться. Но, возможно, остаток этой ночи убедит тебя в обратном.

Я старалась держать дистанцию, не смотреть в глаза и не позволять себя коснуться. Теперь понятно, почему Крис влюблена в него как кошка — его магнетизм был подобен жару огня, невидимый, но такой ощутимый.

Ян не соврал: такую панораму я бы нигде не увидела. С последнего, двадцать пятого этажа, передо мной как на ладони расстилался противоположный берег Днепра, а сама река была похожа на огромную змею, на чешуе которой играл свет луны и городских огней. Я жадно пила глазами эту картину, пытаясь запомнить всё до мельчайших деталей. Сегодня, прямо с пыльного и ржавого поезда, меня окунули в мир роскоши и красоты, в мир, где мне совершенно не было места. Пугающий и манящий. Холод мраморной плитки и ветра с реки не давал мне окончательно погрязнуть в этом сладком соблазне, поэтому, хоть внешне я и осталась зачарованно смотреть вдаль, внутри я уже приняла решение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Очень красиво. Спасибо, — сказала я и повернулась к Яну. Тот стоял, прислонившись к откосу. Тогда, на крыльце клуба, мне не показалось. Он был действительно высоким и крупным, но это не бросалось в глаза, если не было с чем сравнивать. — Ты хотел о чём-то поговорить. Я вся во внимании.

Его верхняя губа чуть дёрнулась, но взгляд остался таким же внимательно изучающим — исследователь, проводящий опыт над маленькой мышью, которая понятия не имеет, что с ней будут делать.

— Мне кажется, что у тебя сложилось обо мне ошибочное представление. Именно поэтому я и хотел с тобой познакомиться.

— А мне кажется, мы уже познакомились.

— И всё же до утра ещё много времени. Присаживайся.

Он указал на небольшие мягкие кресла по обе стороны крошечного столика. За таким было приятно покурить с чашечкой кофе.

— Давай познакомимся заново, отбросив весь сегодняшний день.

Я откинулась в кресле и взяла паузу. Мне совершенно не хотелось говорить. И я страшно завидовала мирно спящей Крис. И эти ролевые игры меня вообще не впечатляли.

— Прекрасная идея. Ты первый.

— Меня зовут Ян Вронич. Мне тридцать лет. И я…

Я не дала ему договорить:

— Самый влиятельный бизнесмен Украины.

Я не особо интересовалась светской хроникой, поэтому не узнала его в лицо, но эта фамилия была у всех на слуху уже около трёх лет.

Ян рассмеялся хрустальным официальным смехом:

— Удивительно, что ты это сказала. Я уж думал, что удивлю тебя.

— В любом случае, удивил. Не думала, что самый богатый человек страны встречается со школьницами.

Если Ян хотел как-то исправить впечатление о себе, то у него это не вышло. Мне захотелось сейчас же выйти из этой квартиры и тщательно вымыться хотя бы в том же Днепре.

— Ситуацию с Кристиной я тебе объясню когда-нибудь потом, но просто знай, что…

— Что ты никогда не причинишь ей вреда, да?

Я никогда не дерзила специально, просто отвечала провокацией на провокацию. Но сейчас я задела его так сильно, что мне стало неуютно.

Ян помолчал, и я поняла, что он тщательно обдумывает ответ, чтобы не сказать мне лишнего. Но потом что-то изменилось. Он чуть подался вперёд, облокотившись на стеклянный столик.

— Макс дал тебе столько советов, которые ты проигнорировала. И это наш с тобой последний шанс. Если ты откровенно ответишь на мои вопросы, я отвечу на твои. И только потом будем принимать решения. Идёт?

Мне скрывать было нечего, так что я согласилась. И вопросы посыпались градом, как на стресс-собеседовании:

— Сколько тебе полных лет?

— Девятнадцать.

— Дата рождения?

— Восьмое августа 1998.

— Какие у тебя отношения с матерью?

— Хорошие. Каждый день на связи, она очень переживает обо мне.

— А с отцом?

— Не видела его никогда.

— Кем хочешь быть?

— Понятия не имею. Я же говорила Максу — куда возьмут.

— Кем хочешь быть?

Я взяла паузу, потому что на такой вопрос можно твердо ответить только, когда тебе шесть лет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Редактором, литературоведом, критиком. Что-то такое. Принимается?

— Как звали твоего первого мужчину?

Это была бы отличная тема для разговора под виски, но алкоголь уже выветрился, поэтому я немного смутилась.

— Андрей.

— Всё ещё любишь его?

— Да.

— Как твердо ты отвечаешь! — усмехнулся Ян. — Вот тебе вопрос сложнее. Чтобы ты выбрала: стабильную работу в офисе или работу, связанную с рисками и постоянными разъездами, например.