Мила Рудик и загадка Сфинкса - Алека Вольских

Пока Яшка рассказывал, появились и Берти с Пентюхом. Молча встали рядом, прислушиваясь к Яшкиному рассказу.

— И что? — с нетерпением спросил Ромка.

— Фимка проиграл, — коротко и подавленно ответил Яшка.

Берти с Пентюхом обменялись понимающими улыбками, а Ромка засмеялся. Белка удивленно на него глянула.

— А в чем смысл?

Ромка сквозь смех ответил:

— Пирожное пять медных троллей стоит. Один проиграл — четыре сэкономил. Ловкач! — похвалил он Фимку и пояснил: — Горные гномы до денег жадные — жуть! А вот соображают медленно.

Ромка и все остальные вслед за ним повернули головы к Фимке. Тот стоял, глядя на них своими невинными светло-голубыми глазами — точь-в-точь как у Яшки — и, вполне довольный собой, улыбался. Мила вспомнила Барбариса и, хоть она не знала, был ли он горным гномом или нет, поступок Фимки не показался ей таким уж выдающимся.

Берти достал из кармана платок и как маленькому вытер Фимке рот.

— Хороший мальчик. Пирожное вкусное было?

Фимка хитро сощурил глаза в улыбке и закивал:

— Ага.

— Гм, — подал голос Фреди. — Так как я здесь на данный момент старший, то возьму на себя ответственность сделать следующее… — Он поднял глаза на Берти. — Альберт возьми за руку этого хорошего мальчика и отведи в буфет. Пусть отдаст гному ровно четыре медных тролля.

— Я их честно выиграл! — нахмурившись, завопил Фимка.

— Не спорю, — невозмутимо качнул головой Фреди. — А гном сейчас пойдет и пожалуется щурам. А они в свою очередь встретят нас возле Арки N 1 и всех без исключения отведут в особое место для разбирательств. И это тоже будет честно.

Фреди внимательно посмотрел сначала на Фимку, а потом на Яшку.

— Надеюсь, все понимают, почему нам не нужно, чтобы возле Арки N 1 нас встречали?

Яшка прятал от всех глаза, а Фимка состроил недовольную мину.

— А почему я должен… — начал было Берти.

— Не спорь, — мягко произнес Фреди, посмотрев на брата.

Берти скривился и беспомощно простонал. Потом бесцеремонно взял за шкирку Фимку Бермана и потянул в сторону буфета.

— Я же ему сказал за руку взять, а не за воротник, — глядя им вслед, сокрушенно покачал головой Фреди и, обернувшись к ребятам, скомандовал: — Пойдемте. Они найдут нас на Вокзальной площади.

На Вокзальной площади людей было все же поменьше, чем в посольстве. В поисках дилижанса под номером восемь ребята медленно шли вдоль шеренги больших красно-бордовых карет с золотыми колесами. Мила глядела по сторонам, высматривая Акулину и профессора Лирохвоста, но пока их не было видно. Зато Мила заметила знакомую девочку из Белого рога — Анфису Лютик. Она стояла в компании подруг и держала в руках клетку с Карлом — большим белым вороном. В прошлом году этот самый Карл случайно залетел в Архив и в ту ночь, когда Мила с друзьями тайно туда пробрались, исклевал Ромке все руки.

Оказалось, Мила волновалась зря, потому что Акулина и профессор Лирохвост первыми нашли дилижанс с золотой восьмеркой на толстом боку и поджидали возле него ребят.

— А где вы были? — спросила, приближаясь к ним, Мила и настойчиво воззрилась на Акулину.

— Мы просто прогуливались здесь в ожидании отправления и общались на разные темы, — ответила Акулина и поспешно добавила: — Тебе это неинтересно.

Мила промолчала. Не хочет говорить — не надо.

Чемоданы опустили на траву — до отправления было еще минут двадцать. Все были в сборе, кроме Берти и младшего Яшкиного брата — Фимки. Ждать их долго не пришлось — появились минут через десять.

— Фреди! — быстрым шагом приближаясь к их компании и волоча за собой младшего Бермана, воскликнул Берти. — Ты как мог на меня этого аллигатора малолетнего натравить? Он мне только что пытался всучить какой-то деревянный обрубок — не спрашивай, откуда он его взял, понятия не имею! — на полном серьезе утверждая, что это посох самого Тавра. — Тут он заметил Яшку и ничтоже сумняшеся изрек: — Извини, Берман, но что есть, то есть: твой братец — это маленький зубастый крокодильчик, которому палец дай — он тебе его по самый локоть откусит.

После этих слов Яшка от стыда залился краской до кончиков ушей, Ромка с усмешкой хмыкнул, а Белка манерно заметила:

— Пальцы не растут от локтей, Берти.

Берти резко к ней повернулся.

— Ты еще здесь?! — воскликнул он. — А ну исчезни в дилижансе под номером восемь, пока я добрый!

Берти с притворной угрозой двинулся в сторону сестры.

— Берти! — раздался голос Фреди, поднимающего чемоданы с земли. Он строго посмотрел на брата: — Ты еще здесь?!

— Я?! — искренне возмутился Берти. — Да ты что! Я уже давно исчез в дилижансе под номером восемь.

Все дружно засмеялись, даже Белка, и принялись помогать друг другу забрасывать чемоданы на крышу дилижанса. Когда последний чемодан скрылся за металлической оградой для поклажи, ребята стали рассаживаться по своим местам.

Шеренга дилижансов ехала по уже знакомой ребятам дороге: маковые поля, горы, туннели в горах. Ребята болтали о всякой ерунде, то и дело взрываясь смехом: напротив Милы с Ромкой сидел Берти, так что им приходилось всю дорогу держаться за животы.

Акулина и профессор Лирохвост сидели в другом конце дилижанса и о чем-то увлеченно беседовали — Мила не слышала ни слова. Ей только показалось, что Акулина сосредоточенно расспрашивала, а Лирохвост любезно отвечал.

Мила только пожимала плечами: непонятно, что у них может быть общего.

Не повезло Белке и Ромке, которые сидели ближе остальных к Фимке Берману. Всю дорогу он приставал к ним с предложениями на что-нибудь поспорить или чем-то обменяться. Например, обменять ручного карликового сильфа-невидимку на новый Ромкин рюкзак.

— Ты мне сначала покажи этого сильфа, — скривился Ромка, с подозрением глянув на Фимку.

— Да ты что! — вытаращился на него Фимка. — Он же невидимый!

— А я недоверчивый, — в тон ему отрезал Ромка и демонстративно отодвинувшись, отвернулся.

Фимка быстро сообразил, что с Ромкой у него ничего не выйдет, и переключился на Белку. Он предлагал ей купить у него всего за три золотых тролля дырявый носок, который он носит с самого рождения не снимая, потому что его запах отпугивает вампиров. И даже хотел снять с себя этот носок для вящей убедительности.

— Не надо, — простонала Белка, закатывая глаза. — Здесь нет вампиров. А уйти можно только через окно на полном ходу. Пощади!

Яшка Берман сидел рядом с Фимкой, забившись в угол кареты. Он был красный как вареный рак и, судя по выражению лица, мечтал, чтобы никто не вспомнил, что Фимка его родной брат.

Наконец дилижансы подъехали к Троллинбургу. Надпись на каменной арке ворот вызвала радостные улыбки на лицах ребят, которые были счастливы так, словно эта арка — самое чудесное зрелище в мире. Шеренга дилижансов проехала по улице Угрюмых Непостояльцев, заставляя дома по обеим сторонам дороги раздвинуться, чтобы пропустить их.

Первая остановка была сделана в переулке, заросшем каштанами, который так и назывался — Каштановый переулок. Двери гостиницы под названием «Перевернутая ступа» были открыты настежь. На пороге появилась госпожа Мамми — полная румяная женщина, лекарь Дома Знахарей и Главный куратор Трех Факультетов. С радушной улыбкой она заголосила уже знакомое многим:

— Прибывшие в Троллинбург впервые — выходят из дилижансов!

Послышались голоса, у дилижансов началась суматоха: кто-то забыл свои вещи, кто-то никак не мог понять, что обращение касается и его тоже, кто-то договаривался о встрече со старшими братьями или сестрами, которым предстояло отправиться в Дома своих факультетов.

В дилижансе N 8 был только один первогодок — Фимка, которому Яшка уже помог вынести вещи. Старший Берман пообещал брату прийти вечером навестить его, и Фимка, помахав всем рукой, направился к лестнице, где уже столпилось человек пятнадцать его сверстников.

Когда Яшка вернулся в дилижанс, Ромка и Белка дружно напали на него, чтобы высказать все, что они думают о его младшем братце. Яшка соглашался и только кивал головой. Мила решила не присоединяться к друзьям — Яшку ей было искренне жаль. Чтобы как-то занять вынужденное ожидание, она стала разглядывать улицу, в которую упирался Каштановый переулок.

Мимо магазина со ступами прошли два гнома, о чем-то оживленно беседуя. Их зеленые шапки-носки напомнили Миле о Барбарисе, и она даже вздохнула с грустью, оттого что нескоро его увидит. На столбе, напротив витрины магазина «Пани Сабо-де-Туфля», был приклеен огромный цветной плакат. С такого расстояния Мила не могла разглядеть, что изображено на плакате, хотя впечатление было такое, будто кто-то там корчит рожи. Наверное, выходило это у него неплохо, потому что стоящий напротив витрины человек так пристально смотрел на плакат, словно был загипнотизирован увиденным. Он почему-то показался Миле странным. Она присмотрелась к нему повнимательнее: одет в изношенное грязное рубище, волосы — длинные, до пояса, совершенно седые, а лицо даже трудно было разглядеть — таким оно было грязным.