Видящий - Лия Арден

– Ну а почему меня никто не понесёт?! Я ведь утром и на занятиях был, а Ярина ничего не… а-а-а! – Тирада принца оборвалась воплем, когда Александр без предупреждения схватил его и взвалил на плечо. Мальчишка возмущённо заверещал, оказавшись вниз головой.

– То ты заявляешь, что мужчина и нянчиться с тобой не надо, то устал и до дома дойти не можешь, – отчитал его Александр, продолжая тащить мальчика на себе, намеренно раскачивая из стороны в сторону, отчего Мстислав быстро позеленел и закрыл рот.

– Драматизм – их семейная реликвия от Анны, – намеренно встрял Марк, шагая рядом.

– Вот услышит тебя королева, что делать будешь?

– Заплáчу, конечно, – невозмутимо отреагировал Марк. – От радости. Может, она хоть ненадолго выкинет меня из дворца, а то у тебя отгула не допросишься.

Ярина на руках Ильи продолжала улыбаться и мигом присмирела, прикидываясь хорошей девочкой. Она такой и была в своём очаровательном платьице и с украшенными золотыми заколками густыми волосами. Возможно, её Илья любил чуть больше, потому что нянчился с Яриной с самого рождения, а всем его сказкам она внимала с разинутым ртом, будучи самой преданной слушательницей. Пару раз на ходу он намеренно подкинул Ярину, заставляя её вскрикивать и смеяться. Александр с Марком обернулись и оба улыбнулись, а Илья ощутил знакомое умиротворение тёплого счастливого дня. Он знал, что слуги уже наверняка готовят вкусный ужин. За столом к ним присоединятся дядя Северин и тётя Анна. Не хватает только Агаты, но совсем скоро она точно вернётся и его жизнь станет такой же полной, как и прежде. Илья не хотел думать, чем займётся после своего восемнадцатилетия, но, переступая порог дворца, понял, что ему и не о чем размышлять. Он останется здесь со своей новой семьёй.

Глава 2. Илья

Илья недовольно поморщился. Назойливый свет становился ярче и вытягивал его из сна. Сияние тянуло его из забытья и глубокого покоя наружу, куда-то в холодную реальность. Илья был готов поклясться, что его тело зябнет – с каждым мгновением температура вокруг падала. Ногами он чувствовал неприятную влагу, стоя…

Стоя?

Илья распахнул глаза и часто заморгал от обилия режущего света. Он не грел и не окутывал, а рассекал деревья, кусты и всю землю под ногами. Сотни или тысячи нитей хаотично сплетались вместе и нестерпимо сияли, стирая края знакомых объектов. Глаза наполнились слезами, Илья застонал, хватаясь за лицо. Колени встретились с влажной травой, и волна растерянности окутала юношу. Он стиснул зубы от рези в глазах, упрямо моргал, силясь разобрать, где вообще находится, но всё расплывалось из-за обильного потока слёз. Илья помнил, как заснул в своей кровати. Он сумел разобрать по-прежнему тёмное ночное небо, но свет, пронизывающий окружающий его мир, делал Илью по-настоящему слепым. Юношу накрыла паника от непонимания, как и где он оказался, он прислушался к звукам, но кровь грохотала в ушах, в груди болело от сбитого сердцебиения. Он дважды попытался встать, но в голове происходила такая каша, что как подкошенный он опять рухнул. Свет не только горел, но и гудел, сводя с ума своей монотонностью. Не выдерживая неясного давления, Илья сжался, закрывая глаза и голову руками.

– Это всё сон. Я дома. Где-то рядом Александр. Он где-то рядом… где-то… Александр, – едва шевеля губами, повторял Илья, словно имя наставника, как путы, могло привязать его к твёрдой земле и вернуть ясность мыслям.

Монотонный гул нарастал, головная боль усиливалась вместе с ним, кружа мир до тошноты. Рассудком Илья понимал, что остаётся на месте, но земля под ним вертелась, будто могла сбросить с себя юношу, а желудок скрутило совсем так же, как при игре в скакухи [1] со старшими братьями в детстве. До слепоты забава ему нравилась, а после подбрасывание в воздух приносило лишь страх да неизвестность: неожиданно его отрывало от земли, и ощущение краткосрочного падения пугающе растягивалось, заставляя чувствовать себя беззащитным.

Глаза и лицо щипало от слёз, кажется, Илья в голос застонал то ли от боли, то ли от сковавшего тело испуга. Собственный плач он оборвал гневным воплем, несколько раз ударившись лбом о влажную землю. Гул, свет, потеря ориентации сводили с ума, земля не прекращала раскачиваться, усиливая тошноту. Привкус желчи уже горчил язык.

– Соберись! – раздражённо приказал себе Илья. – Такое уже было. Сосредоточься!

Пальцы сдавили голову, как если бы боль извне могла пересилить внутреннее давление. Превозмогая муку, Илья распахнул глаза и уставился в землю, но видел не её саму, а тысячи золотых нитей, сплетённых вместе. Глаза жгло, но Илья, упрямо стиснув зубы, глядел вперёд. Не сразу, но свет начал блёкнуть, прекращая сводящий с ума гул. Нити наконец приняли знакомые формы и медленно растворились, исчезая. Мир резко обрёл твёрдые привычные черты, окрасившись в бледные серые и синие ночные цвета. Взмокшего лица коснулся прохладный ветер. Илья шумно вдохнул и рухнул на бок, сдерживая нервные конвульсии во всём теле. Ещё немного и его стошнит.

Чужой всхлип привлёк внимание. Игнорируя раздражающее ощущение качки, Илья всем телом напрягся, готовясь отражать атаку, и вскинул взгляд. В нескольких шагах от него стояла Ярина и, закусив трясущуюся губу, тихо плакала. Илья заморгал, не веря в увиденное. Торопливо огляделся: они в дворцовом саду, на краю знакомого лабиринта. Бледное зарево едва тронуло небо на востоке. Трава под ногами была мокрой из-за вечернего дождя.

– Т-ты… к-кричал, – заикаясь выдавила Ярина. – За-ачем ты п-пришёл в с-с-сад?

Илья не смог ответить, горло сдавило в спазме. Ему чудился привкус крови на языке, в голове гудело эхо, а окружающий лабиринт казался ненастоящим. На нём были штаны для сна и тонкая рубаха, местами ткань промокла и испачкалась, будто Илья не раз повалялся на траве. Обуви он и вовсе не нашёл. Илья снова осмотрелся, ища подсказки о кошмаре.

– И-и-иль-я, – практически провыла Ярина, её глаза и щёки блестели от слёз.

Юноша вскочил на ноги, испуганный её присутствием, попытался подойти ближе, но ноги не слушались, его повело в сторону и он рухнул на землю. Ярина зарыдала. Илья на карачках подполз к ней и сгрёб в охапку, принялся покачивать её и гладить по голове, нашёптывая привычные, успокаивающие слова. Ярина тоже была босая в ночной сорочке, поэтому Илья оторвал её от холодной земли и усадил к себе на колени, боясь, что девочка простудится.

– Всё хорошо, не плачь, – попросил он, возвращая лицу безмятежное выражение. – Я в порядке. Что случилось, как ты здесь очутилась?

Он раскачивал Ярину, зная, что