Луна. Рассказанная вкратце - Мария Фомальгаут

– Исполняйте. Немедленно.

– Господин Главный, мы правильно поняли… вы… требуете, чтобы вас столкнули…

– …в пропасть, – добавляю я.

Воспоминание десятое

На площади собрались люди. Много людей. Я и не знал раньше, что у нас в городе так много людей, да что я вообще знал про город…

Что я вообще раньше знал…

Это, знаете, игра такая есть. Или спорт. Или не знаю, как назвать. Человека привязывают резинками за ноги, бросают в реку, летишь, визжишь, здорово… Только это здорово, когда в реку. А когда в бездну, как-то не очень здорово.

Ну да ничего.

Самолично проверяю веревки. Вроде надежные. Да что надежные, мои дружки меня в два счета отвяжут и сбросят – насовсем, даром, что вместе работали, даром, что столько лет вместе вещи разбирали. Кто-то уже метит на мое место, кто-то уже подумывает, как бы устроиться… в Главные.

У Главного плюс, Главного не сбросят в пропасть.

– Кирюш… будь другом, давай, подержи веревки… вытаскивать меня будешь…

Кирюша кивает, интересно, что-то он задумал…

– Если нормально выберусь оттуда, я тебя Главным назначу…

Фыркает. Не верит.

Серое небо наклонилось низко-низко, разглядывает нас…

– Хочешь, сейчас приказ подпишу…

Вспоминаю, что не умею подписывать приказы. Вообще много чего не умею, вчера ужинал с министрами, была потеха, сунул какую-то дрянь в рот, чуть зубы не сломал… Господин Главный, это устрицы, их открывать надо…

Вот, блин…

Кирюха услужливо сталкивает меня в пропасть.

Воспоминание одиннадцатое

А?

Что?

Нет, конечно, было не как во сне. Конечно, по-другому. Пасть совсем не такая была, зубы вовсе не в три ряда, а в четыре. И языка не было. И ноздрей тоже. Просто пасть. И зубы. И темнота там, за зубами.

И оно не приближалось ко мне. Не дергалось. Не тянулось. Оно терпеливо ждало, пока я упаду.

Еле вспомнил про подарок. Я же подарок для него приготовил, я же не просто так упал. Еле успел вытащить этот подарок, зажег бикфордов шнур, бросил в распахнутую пасть…

Падаю…

Неужели веревка слишком длинная…

Неужели…

Черт…

Нет, дергают, тащат вверх.

Понимаю, что кричу. Громко, во весь голос. Краем глаза вижу, что это медленно тянется за мной, поднимается за своей добычей, не хочет упускать…

Падаю на асфальт, все еще захлебываюсь собственным криком. Равнодушно смотрю, как нечто огромное поднимается над плато, скалит зубы, таращит на меня незрячие бельма, почему-то их не два, а три…

Толпа отхлынула от края плато, растеклась по переулкам…

Почему я не бегу, почему я даже не пытаюсь отвязать веревки, почему сижу на асфальте, смотрю на нечто огромное, почему не могу пошевелиться, чего я жду…

Оскаленная пасть тянется ко мне.

Чего я жду…

Глухой взрыв где-то там, кажется – на дне бездны.

Пасть разлетается на кусочки, взрывается кровавыми клочьями, кровь почему-то не красная, а черно-зеленоватая, липкая, шлепками падает на стены, на асфальт…

Где люди, где что, вот черт… я чего-то другого ждал, оваций каких-то, славься, славься, великий, и все такое… мертвая тишина, как будто город вымер.

Воспоминание двенадцатое

А?

Чего?

Да нет, не вымер город, нормально все было. Что помню… ничего толком не помню… Помню, дворникам бешеные деньги платить пришлось, чтобы там, на площади кровь оттерли. Биолухи наши постарались, посмотрели кровищу эту под микроскопами, разобрали, что ничего страшного, а все равно… боялись люди. Я уже сам пример показал, на субботник с тряпками-ведрами вышел…

А?

Да было все, было, конечно… и овации, и все при всем. Мне премию мира дали. А? да сам не понимаю, почему мира. Ну… надо же было какую-то дать…

А?

Да нет, не остался я в главных. Не мое это… это мы в детстве все мечтаем, во-от, вырасту, во-от, стану Главным, во-от, буду конфет есть сколько захочу, вот так приду в магазин, и все шоколадки там мои будут… и Корефана, идиотищу, прикажу на главной площади казнить, а чего он портфелем меня по башке… и ма прикажу, чтобы на работу не ходила, со мной сидела… и вообще…

Так это по молодости…

А когда тебе двадцать с хвостиком, уже как-то не до того.

А? чего?

Нет, почему, выбрали Главного… толкового мужика выбрали, всем народом выбирали… он раньше директор чего-то там был, а теперь Главный…

Это все были воспоминания.

Перебираю их от нечего делать. Все равно больше ничего не осталось. Воспоминания.

Сегодня по радио передали, плато осыпалось еще на двести гектар. У меня уже даже сердце не дрогнуло. У меня его как будто не осталось, сердца.

Иногда приходим на пустошь, ждем, может, появится еще что-то. как в старые добрые времена, когда приходили на рассвете, разбирали – одежду, еду, девки тортики хватали, мы диваны таскали, матерились, смотрели новостройки…

Уже знаем, что ничего не появится.

Потому что.

И не спрашивайте – почему. Все смотрят на меня так, будто я что-то знаю. А я не больше вашего знаю. Почему перестало появляться все и вся. Почему осыпается платформа. Почему мы считаем дни до того момента, когда обвалится все.

Только иногда по ночам просыпаюсь, подброшенный каким-то нехорошим чувством, спрашиваю самого себя – кого я убил?

Кровь поднимается в воздух

Статус: Жизнь – это прелюдия к смерти.

Обновлен: 27.06.2070

– Не получилось, – заявляет Заморский.

Смотрю на Заморского с ненавистью, я те дам не получилось, вот не получится, вот ты виноват будешь.

Двадцать часов четыре минуты от начала. Ничего не происходит.

– Провалилась теория ваша, – добавляет Заморский.

Заморский, это не происхождение. Это фамилия такая. Хочется прихлопнуть его чем-нибудь, да потяжелее.

Смотрю на экран, на холл «Ариэля», ну же, ну же, ну, быть не может, чтобы ничего.

– А может… в других отсеках?

– А может быть, ворона? – смеется Заморский.

– Чего?

– А может быть, собака? А может быть, корова? И там уже позавтракать, а может, пообедать, а может, и поужинать спокойно собралась.

Заморский смеется, девки Заморского хохочут, много девок у Заморского. Потому и не любит меня Заморский, думает, я сплю и вижу, как его гарем себе присобачить…

Да не дай бог.

– Ну ладно… сидите тут, если хочется, а мы пойдем…

Даже не отвечаю. Смотрю на экран, завораживаю взглядом, ну пожаа-а-алуйста, ну хоть что-нибудь…

– Кровь!

– Чего?

– Вон… смотрите… на полу….

Смотрим на чуть проступившее пятно, изогнутое подковой.

– Вот черт… ну-ка, девоньки, скорость поднимите…

– А как?

– Да вот же, на кнопочку…

Кусаю губы, если бы я спросил, – а как, наслушался бы про себя всякого. Заморский повышает скорость, пятно темнеет, разгорается, уже никаких сомнений – кровь…

– Ну что, – Заморский смотрит на меня, как на врага народа, – Ариэль сегодня вернулся.

– Очень рад за него.

– А кто такой, хоть знаете?

– Греческий бог какой-то… или постойте…

– Или ансамбль, – в тон мне добавляет Заморский.

Девки ржут.

– Ну ты смотри, уже хохочут над тобой!

Хочется грохнуть его чем-нибудь по башке и уйти. Не грохаю. Не ухожу.

– Э-эх, это ж челнок наш космический, чудо ты наше! Знаток ты наш! Вернулся… откуда там… в-о-от, сам не знаю, откуда.

– Но вернулся, – добавляю я.

– Вот-вот… а потому дельце есть…

– Сперли, что ли, челнок?

– Сплюнь, я те сперну! Сопру, то бишь. Не-е, тут другое… челночок-то приземлился, а на борту ни души…

Хочу спросить, где душить. Не спрашиваю.

– Ни одного человека, понимаешь?

– А были?

– Были, были, трое, не сомневайся даже. А тут нате вам, челнок пустой.

Холодеет спина. Конечно, всякое доводилось расследовать, отчим надругался над падчерицей, сын зарезал родителей за то, что не давали ему играть в варкрафт, убитый грабитель вернулся через десять лет и отомстил своему подельнику…

Но такого еще не бывало… Это новенькое что-то… слишком новенькое…

Досье

Иваничко Игорь Павлович

Г.р. 2005

Образование – неоконченное начальное

Предыдущие места работы – разнорабочий, грузчик, расклейщик, промоутер, сортировщик мусора.

Особые пометки – в 2025 г осужден за кражу на три года, в 2030 году осужден за повторную кражу на десять лет.

Характер: вспыльчивый, неустойчивый, легко впадает в ярость, в бешенстве не знает границ. В молодости был судим за драку, но отпущен в связи с не достижением совершеннолетия.

Состояние здоровья – удовлетворительное.

Конышев Антон Викторович

Г.р. 1997

Образование – высшее, специальность – (инженер-технолог)

Предыдущие места работы – наладчик КИПиА, ведущий инженер ООО РМЗ

Особые пометки: нет

Характер жесткий, требовательный, очень ответственный, хороший семьянин, очень любит сына.