Точное изложение Православной веры - Преподобный Иоанн Дамаскин

С другой стороны, говорят, что небо движется кругообразно и крепко связывает то, что находится внутри, и таким образом это [последнее] остается твердым и неколеблющимся.

Сверх того, говорят, что есть семь поясов неба, один выше другого. И рассказывают, что оно – тончайшей природы, как дым, и что в каждом поясе находится одна из планет. Ибо утверждали, что есть семь планет: Солнце, Луна, Юпитер, Меркурий, Марс, Венера и Сатурн. Венерою, с другой стороны, называют то Утреннюю звезду, то Вечернюю, которые являются [на небе]. А планетами назвали те [семь звезд] потому именно, что они совершают свое движение противоположным образом, чем небо, ибо в то время как небо и прочие звезды движутся с востока на запад, эти одни только имеют движение от запада на восток. И это мы узнаем по луне, которая в продолжение вечера несколько отступает [к востоку].

Посему те, которые сказали, что небо шарообразно, говорят, что оно одинаково удалено и отстоит от земли как сверху, так и с боков, также и снизу. Говорю же «снизу» и «с боков», насколько дело идет о суждении нашего чувства, так как, согласно с понятием последовательности, небо отовсюду занимает верхнее место и земля – нижнее. И говорят, что небо шарообразно окружает землю и быстрейшим своим движением носит кругом вместе [с собою] и солнце, и луну, и звезды; и когда солнце находится над землею, то здесь бывает день, когда же под землею – ночь. Когда же солнце спускается под землю, то здесь бывает ночь, а там день.

Другие же вообразили себе, что небо – полушарие, на основании того, что богоглаголивый Давид говорит: Простирали небо яко кожу (Пс. 103, 2), что именно обозначает палатку; и блаженный Исайя: Поставивши небо яко камару (Ис. 40, 22). Также и потому, что как солнце, так и луна, так и звезды, заходя, обходят землю от запада к северу и таким образом опять приходят на восток. Однако этим ли образом или тем [это бывает, но] все без исключения и произошло, и утвердилось по Божественному повелению и непоколебимым основанием имеет как Божественную волю, так и Божественное намерение. Яко той рече, и быша: той повеле, и создашася. Постави я в век, и в век века: повеление положи, и не мимо идет (Пс. 148, 5–6).

Небо небесе, без сомнения, есть первое небо, находящееся поверх тверди. Вот [уже] два неба; ибо небом назвал Бог также и твердь (Быт. 1, 8). Божественному Писанию обычно также называть небом и воздух, потому что он видим вверху. Ибо, говорит оно, благословите вся птицы небесныя (Дан. 3, 80), разумея птиц воздуха. Ибо воздух – дорога птиц, а не небо. Вот три неба, о которых говорил божественный апостол (2 Кор. 12, 2). Если же пожелаешь и семь поясов понять как семь небес, то это нисколько не оскорбляет слова истины. Обычно же и еврейскому языку называть небо множественно – небесами. Поэтому, желая сказать о небе неба, он сказал о небесах небес, что именно означает небо неба (Пс. 148, 4), находящееся поверх тверди, а также и воды, находящиеся поверх небес, [то есть] или воздуха и тверди, или семи поясов тверди, или тверди, по обычаю, свойственному еврейскому языку, называемой множественно – небесами.

Конечно, все, что существует по причине рождения, подлежит уничтожению сообразно с последовательностью, принадлежащей природе; также и небеса, но благодатью Божией они и содержатся, и сохраняются. Одно же только Божество по Своей природе и безначально, и бесконечно; поэтому и сказано: та погибнут, ты же пребывавши (Пс. 101, 27); однако небеса будут уничтожены не до конца, ибо вся обетшают, и яко одежду свивши я, и изменятся (Пс. 101, 27), и будет небо ново и земля нова (Откр. 21, 1).

Но небо значительною мерою больше земли. Однако не до́лжно разыскивать сущности неба, так как мы не можем ее узнать.

Никто же да не думает, что небеса или светила одушевленны, ибо они – бездушны и бесчувственны. Поэтому, если Божественное Писание и говорит: да возвеселятся небеса, и да радуется земля (Пс. 95, И), то оно призывает к веселию находящихся на небе Ангелов и находящихся на земле людей, ибо Писание умеет олицетворять и о том, что бездушно, говорит как об одушевленном, каково, например, изречение: море виде и побеже, Иордан возвратися вспять (Пс. ИЗ, 3). И [другое]: что ти есть, море, яко побегло ecu, и тебе, Иордане, яко возвратился ecu вспять? (Пс. 113, 5). Также и горы, и холмы спрашиваются о причинах взыграния (Пс. 113, 4), подобно тому как и мы имеем обыкновение говорить: собрался город, желая указывать не здания, но жителей города. И [еще изречение]: небеса поведают славу Божию (Пс. 18, 1) – не тем, что издают звук, слышимый чувственными ушами, но тем, что своею собственною величиною показывают нам могущество Творца; замечая их красоту, мы прославляем Творца как прекрасного Художника.

Глава VII

О свете, огне, светилах, как солнце, так луне, так и звездах

Огонь есть одна из четырех стихий, и легкая, и более остальных несущаяся вверх, и жгучая вместе, и освещающая, созданная Творцом в первый день. Ибо Божественное Писание говорит: и рече Бог: да будет свет: и бысть свет (Быт. 1, 3). Как некоторые говорят, огонь не есть [что-либо] другое, кроме света. Другие же утверждают, что этот мировой огонь, который они называют эфиром, находится выше воздуха. Итак, в начале, то есть в первый день, Бог сотворил свет – убранство и украшение всей видимой твари. Ибо отними свет, и все останется во тьме нераспознаваемым, не могущим показать своего собственного благолепия. И нарече Бог свет день, а тьму нарече нощь (Быт. 1, 5). Тьма же есть не сущность какая-либо, но случайность, ибо она – лишение света, потому что воздух не имеет в своей сущности света. Итак, Бог назвал тьмою самое отъятие у воздуха света: и тьма не есть сущность воздуха, но лишение света, что именно скорее указывает на случайность, нежели на сущность. И не ночь была названа первою, а день, так что день – первый, а ночь – последняя. Таким образом, ночь следует за днем; и от начала дня до начала другого дня – одни сутки; ибо Писание говорит: и бысть вечер, и бысть утро, день един (Быт. 1, 5).

В три [первых] дня и день и ночь произошли, конечно, вследствие того, что свет по Божественному повелению распространялся и сокращался. В четвертый же день Бог сотворил светило великое, то есть солнце, в начала и власть дне, ибо при посредстве его происходит день, так как день бывает в то время, когда солнце находится над землею, и мерою дня служит бег солнца над землей от восхода его до захождения. [В этот же день Бог сотворил] и светило меньшее, то есть луну, и звезды в начала и власть нощи, для того чтобы освещать ее. Ночь же бывает в то время, когда солнце находится под землею; и мерою ночи служит бег солнца под землею от захождения его до восхода. Итак, луна и звезды поставлены для того, чтобы освещать ночь (см.: Быт. 1, 14–18); не потому, что днем они всегда находятся под землею, ибо и в течение дня звезды находятся на небе – над землею, но солнце, своим очень ясным сиянием скрывая их, вместе и луну, не позволяет им быть видимыми.

В эти светила Творец вложил первосозданный свет не потому, что Он имел недостаток в ином свете, но для того, чтобы тот свет не оставался праздным. Ибо светило есть не самый свет, но вместилище света.

Семь из этих светил, говорят, суть планеты; и рассказывают, что они имеют движение, противоположное [движению] неба; поэтому и назвали их планетами; ибо небо, говорят, движется от востока к западу, планеты же – от запада к востоку; однако небо своим движением, как более быстрым, вместе с собою носит кругом и семь планет. Имена же семи планет эти: Луна, Меркурий, Венера, Солнце, Марс, Юпитер, Сатурн. Сверх того, говорят, что в каждом поясе неба находится одна из семи планет.

В первом, то есть более верхнем, находится Сатурн.

Во втором же – Юпитер.

В третьем же – Марс.

А в четвертом – Солнце.

В пятом же – Венера.

В шестом же – Меркурий.

А в седьмом и низшем – Луна.

Бег же они совершают непрестанный, какой назначил им Творец и как основал их, подобно тому как говорит божественный Давид: луну и звезды, яже Ты основал ecu (Пс. 8, 4). Ибо через выражение Ты основал ecu он обозначил твердость и неизменяемость данных им Богом и порядка, и непрерывного течения. Ибо Он поставил их во времена, и в знамения, и во дни, и в лета (Быт. 1, 14). Ибо при посредстве солнца происходят четыре изменения [времен], и первое весеннее, ибо во время его Бог сотворил все без изъятия; и [на это] указывает то обстоятельство, что и доныне произрастание цветов происходит в течение его, которое и есть изменение равноденственное, ибо оно делает и день и ночь двенадцатичасовыми. Оно образуется, когда солнце восходит в центре востока, и отличается благорастворенностью, умножает кровь, будучи теплым и влажным; и посредствует собою с одной стороны между зимою и с другой между летом, будучи теплее и суше зимы, но холоднее и влажнее лета. А простирается это время года от марта и до 24 июня. Потом, когда восход солнца возвышается к более северным странам, следует летнее изменение, посредствующее с одной стороны между весною и с другой между осенью, от весны имеющее теплоту, а от осени сухость. Ибо оно тепло и сухо и умножает желтую желчь. Оно, далее, имеет величайший день, в пятнадцать часов; ночь же весьма малейшую, измеряемую девятью часами. Сверх того, это время года простирается от 24 июня до 25 [числа] месяца сентября. Затем, когда [восход] солнца опять возвращается к центру востока, выступает на смену летнего изменения осеннее изменение, некоторым образом будучи средним как между холодом, так и жаром, и сухостью, и влажностью, и посредствуя между летним изменением с одной стороны и зимним изменением с другой, от летнего имея сухость, а от зимнего – холод. Ибо оно холодно и сухо и обыкновенно умножает черную желчь. Это изменение, в свою очередь, есть равноденственное, имеющее из двенадцати часов как день, так и ночь; простирается же оно от 25 сентября до 25 декабря. Когда же солнце спускается к более незначительному и более низменному, то есть к южному восхождению, наступает зимнее изменение, которое и холодно, и влажно, и посредствует с одной стороны между осенним изменением и с другой между весенним, от осеннего имея холод, а от весеннего владея влажностью. Это, далее, имеет самый малый день, в котором девять часов, ночь же – самую большую, которая состоит из пятнадцати часов; и оно умножает мокроту (в теле); продолжается же и это изменение [три месяца, то есть] от 25 декабря до 21 марта. Ибо Творец мудро предусмотрел, чтобы мы, переходя от высочайшего холода, или жара, или влажности, или сухости к высочайшему противоположному свойству, не впали в жестокие болезни, потому что разум знает, что внезапные перемены опасны.