Темные времена. Враг - Александра Лисина

Гаррон покачал головой, провожая взглядом лихо отплясывающего жеребца. Ну ни дать ни взять – просто преданный пес!

– Угомонись и иди в реке ополоснись, – строго велел Белик. – На тебе уже корка толщиной в мой палец! Но чтобы вернулся к темноте, ясно?

Карраш шумно отряхнулся и послушно потрусил прочь. А пацан подхватил длинный сверток, обернутый в плотную ткань, забросил седло и упряжь на ближайшую телегу, после чего, нимало не беспокоясь о питомце, натаскал резко подобревшей поварихе воды и с чистой совестью отправился устраиваться на ночлег. Но при этом выбрал наиболее удаленное от палатки эльфов место – под елями, в глубокой тени, где шустро расстелил плащ, бросил наземь глухо звякнувшую ношу и с независимым видом развалился сам, закинув руки за голову и словно бы не замечая «послов», устраивающихся возле отдельного костра.

– Эй, а что в ткани? – плюхнулся на траву рядом с мальчишкой Весельчак. – Меч? Лук? Палка?

– Мое проклятие, – буркнул Белик, не открывая глаз.

Присевший про другую сторону Аркан озадаченно повертел головой.

– Какое еще проклятие?

– Личное. Персональное. Очень страшное.

Рыжий непонимающе переглянулся с напарником.

– Нет, а серьезно?

– Считай, что это талисман, – сообщил мальчишка и резким движением сел. – От дураков и нахалов, сующих свои длинные носы куда не надо. Хочешь взглянуть? Только учти: эта штуковина не любит чужих рук. Если сунешься, может так отделать, что потом месяц с постели не встанешь.

– Магическая? – с опаской отодвинулся Аркан.

– Угу. Только не фонит.

– Чего?

– Ауры не дает, то есть магическим взором не засекут, – недовольно пояснил Белик. – В наследство мне, так сказать, досталась. Штука, конечно, здоровая, громоздкая, зато бережет от всего враждебного, живого и неживого, даже от магии защищает, а еще говорят… ты чего уставился? Именно что в наследство, от одного… гм, кровника. Честно говоря, я уже и сам не рад, да деваться некуда, а выбросить жалко: дорогая все-таки вещь. Продать ее нельзя, подарить – тоже, она на крови завязана, только одному роду и подчиняется. Украл бы кто… да последний придурок, который на это решился, до сих пор гниет где-то в болоте. А я теперь таскаю эту дуру с собой как проклятый, да еще и следить должен, чтобы не цапнул кто ненароком. Объясняйся с вами потом…

Весельчак зябко передернул плечами:

– Гадость какая.

– Ты прав, но у меня просто нет выбора, – печально согласился пацан. – Да и привык я уже к этой палке. Впрочем, со временем ко всему привыкаешь.

– А с тем вором что случилось? Ну, который цапнул эту гадость?

– Помер.

– От чего?

– Головы лишился, – кротко ответил Белик и вдруг оживился. – Слушай, а тебе, случайно не нужен амулетик? Я дешево отдам, всего за пару золотых… это ж почти задаром! Возьми, а?

Рыжий шарахнулся прочь.

– Какого Торка мне сдался такой амулет?! Сто лет без него жил и дальше как-нибудь обойдусь. А если приспичит, то вон – у магов нормальный закажу! Маленький, на шею, а не такой здоровенный! Убери, кому сказал!

Белик вздохнул, но послушно подтянул проклятую штуку под бок.

– Да ты не бойся. Через ткань она неопасна… вроде бы. Ну, по крайней мере, я так думаю. Хотя рисковать не советовал бы никому.

Аркан снова переглянулся с напарником и пожевал губами: магическая палка, даже деревянная, дорого стоит. А у людей подобные «талисманы» и вовсе – огромная редкость.

– Я слыхал, эльфы обожают сторожевые заклятия, – задумчиво сказал он. – И оружие у них зачаровано: хапнешь без спроса, и все – прощай, мама-папа. В лучшем случае, руку отсечет или брюхо распорет. А то и молнией шарахнет, и тогда останется от тебя только сочный кусок мяса, обжаренный до хрустящей корочки.

Мальчишка рассеянно отмахнулся.

– Не. На самом деле молния – это редкость, только у родового оружия встречается. Так наследники правящего дома развлекаются, ну и хранители иногда: у остальных-то магия, считай, тю-тю. Поэтому в большинстве своем ушастые на клинках руны рисуют. А руны – дело темное, одну линию чуть скосишь, и получишь вместо меча кривую загогулину. Да и умельцев, кто знает, как их правильно выводить, осталось всего ничего, поэтому ушастые чаще берут на вооружение простые руны, которые не могут прибить на месте. Зато сообщить хозяину о местонахождении оружия – запросто. Как сигнальный маяк – за тыщи верст видать, а там… уж на что фантазии у эльфа хватит, такая и смерть будет. Хочешь – повесят, хочешь – руки обрубят по самые плечи. Они смертных не шибко жалуют, но о расовых войнах помнят – по-крупному в конфликты не лезут. Зато мелочь вроде нас с тобой за разумных не считают, вот и отрываются при первом удобном случае.

– Хорошо сказал, – прогудел совсем рядом мощный незнакомый бас. От общего костра отделился здоровенный детина и, ковыряясь в зубах, неторопливо подошел. – Только все не так плохо, как ты говоришь.

Белик приметил этого великана еще раньше – в основном из-за громадного роста и широченных плеч, про которые в деревнях метко говорят: косая сажень. Чем-то он походил на вставшего на дыбы медведя – такой же здоровый, заросший почти до бровей. Даже ходил вразвалочку, неуклюже переваливаясь с боку на бок. Но при этом носил на плече секиру столь внушительных размеров, что в его присутствии хотелось невольно присесть, лишь бы не попасть под горячую руку. А ладонь у него, кстати, была пошире, чем иная наковальня. Его из-за этого так и звали – Молот.

– Я вот слыхал, что перворожденные законы чести блюдут, – пробасил великан.

– Когда им выгодно, может, и блюдут, – тихонько фыркнул Белик, а Аркан с рыжим скептически переглянулись. – Но у них понятие чести с нашим изрядно разнится. Иногда даже настолько, что порой и не знаешь, кто из нас больший подлец.

– Поосторожнее, пацан, – предупреждающе протянул еще кто-то, и из-за спины Молота вывернулся еще один воин с парой длинных мечей за плечами. Он был обрит наголо, одет очень просто, зато двигался так плавно и тихо, что это поневоле вызывало уважение. – Если эльфы услышат, то можешь считать, могильный холмик тебе обеспечен.

Белик кротко взглянул в неулыбчивые темные глаза незнакомца и пожал плечами.

– Хочешь сказать, я не прав?

– Может, в чем-то и прав, – проворчал Аркан. – Да только остроухие разбираться не станут: вжик – и полетит твоя голова с плеч. Один раз стерпели, но второго не простят, так что придержи язык, пацан, пока и в самом деле не отрезали. Слышь, Ирбис, там жрачка не готова?

– Не, – мотнул головой подошедший воин. – Сказали, еще с полчаса.

– Дерьмово. Я голоден.

– Я тоже, – прогудел Молот.

Весельчак вдруг задорно улыбнулся:

– Может, развлечемся, пока время есть? Эй… как там тебя… Дядько!

Седовласый воин оторвался от степенного разговора с купцом и вопросительно обернулся.

– Это для Белика я Дядько, а для остальных – Урантар.

– Да какая разница? Не желаешь размяться? Вон Ирбису заняться нечем, а мы до сих пор не знаем, на что ты способен! Не составишь ему компанию?

– Вот ведь рыжая сволочь, – спокойно констатировал бритоголовый, покосившись на приятеля, который так элегантно его подставил, но на выразительный взгляд Стража согласно кивнул. – Что ж, не возражаю. Отчего не размяться?

Дядько хмыкнул в усы и, переговорив с хозяином каравана, отправился вслед за будущим противником на берег. Проверка на вшивость… что ж, всегда следует знать, кто чего стоит и на кого можно рассчитывать в бою. Даже если тебя определил в сработавшуюся, но чужую команду сам король.

Седовласый мельком оглядел уютную заводь, слегка пологий, но ровный спуск к воде, который скоро превратится в небольшую арену, сбросил свою куртку и неспешно разулся. Потом прошелся босиком вдоль речной кромки, в одном месте зачем-то присел и растер сильными пальцами влажные песчинки. А уж потом повернулся к терпеливо ожидающему Ирбису.

Тому на вид можно было дать лет тридцать – тридцать пять. Среднего роста, неплохо сложенный. Он тоже был бос, но, в отличие от седовласого, решил сбросить еще и рубаху да закатать штаны до колен.

Дядько внимательно оглядел крепкий торс противника, на котором красовалось немало белесых полосок, и вдруг спросил:

– Красные драгуны?

Ирбис изумленно вскинул брови.

– Бронлор? Левый фланг? – быстро уточнил седовласый.

– Откуда знаешь?!

Дядько только хмыкнул: не узнать зигзагообразный след от ятагана орка на груди Ирбиса было невозможно. Как невозможно спутать грязно-серого цвета молнию на его левом плече – подобные метки есть у всех, кто хоть раз в жизни попадал под заклятие орочьего шамана. Но в последние годы сшибка со свинорылыми была только под Бронлором, вблизи Серого пика[11], где орки лет пять назад решили испытать границы Интариса на прочность. Там еще была скверная история с пограничниками, прошляпившими разведотряды орков за пару месяцев до того, как разразилась катастрофа, и безобразным состоянием местного гарнизона, начальство которого после всего случившегося с позором перевешали. При полном одобрении короля Мирдаиса, кстати, который в том бою едва не лишился собственной короны.