Поцелуй Мистраля - Лорел Гамильтон

– Выбора между стражей и чем?

Я почти со страхом ждала ответа. У нее с собой был Мортал Дред. Я молилась, чтобы она не казнила их всех. Она бы стала клятвопреступницей в глазах всего двора, а мне нужна была Андис на троне - пока она не утвердит меня своей наследницей.

– Королева велела Иезекиилю с помощниками замуровать их в стену, - сказал Мистраль.

Я не сразу поняла.

Первая мысль была - заорать, что королева нарушила клятву. Но тут до меня дошло, что ничего она не нарушила.

– Они бессмертны, значит, они не умрут, - тихо сказала я.

– Они будут чудовищно страдать от голода и жажды, и будут мечтать о смерти, - кивнул Мистраль. - Но не умрут. Они бессмертны.

Я поглядела мимо него на мою тетушку:

– Очень коварно. Не подкопаться, черт возьми.

Она чуть склонила голову в поклоне:

– Как приятно, что ты оценила красоту решения.

– Оценила вполне. - И я говорила правду. - Ты не нарушила клятвы. Ты осуществила именно то, за что Нерис отдала жизнь. Ее клан, ее дом, ее семья будут жить.

– Это не жизнь, - сказал Мистраль.

– Ты на самом деле думал, что у принцессы хватит влияния, чтобы спасти их от их судьбы? - спросила Андис.

– В прежние времена я пошел бы просить помощи у принца Эссуса. А теперь я искал принцессу.

– Она не мой брат! - прорычала Андис.

– Да, она не Эссус, - согласился Мистраль, - но она - его дитя. В ней твоя кровь.

– И что же из этого? Она что, может выкупить народ Нерис? Их уже выкупили, сама Нерис и выкупила.

– Ты извратила дух той сделки, - сказал Рис.

– Но не нарушила условий.

– Нет, - с грустью сказал он. - Сидхе не лгут, и всегда держат слово. Только наше понимание правды может быть опасней любой лжи, и если кто-то решит потребовать с нас клятву, ему стоит продумать ее до последнего слова - или мы найдем способ заставить его пожалеть, что он вообще встретил нас на пути.

Теперь он говорил скорее с гневом, чем с печалью.

– Ты осмеливаешься упрекать свою королеву? - спросила она.

Я потянулась к руке Риса, сжала ее. Он взглянул сперва на руку, потом мне в лицо. Что бы он там ни увидел, этого хватило. Он глубоко вздохнул и качнул головой.

– Никто на это не осмелится, ваше величество.

Голос у него опять стал покорным.

– Что ты могла бы дать за признаки возвращения жизни садам? - спросил Дойль.

– А что ты называешь признаком? - голос у королевы был полон недоверия; она слишком хорошо знала сидхе.

– Что ты отдала бы за знак присутствия жизни в этом саду?

– Тот ветерок - это еще не знак, - сказала она.

– Неужели возвращение жизни садам ничего для тебя не стоит, моя королева?

– Конечно же, стоит.

– Это значило бы, что наша сила возвращается.

Она взмахнула мечом, тускло блеснуло серебро на свету.

– Я знаю, что это значило бы, Мрак.

– А чего, по мнению королевы, стоит возвращение нашей силы?

– Мне ясно, куда ты клонишь, Мрак. Не пытайся играть со мной в такие игры. Это я их придумала.

– Хорошо, я не буду играть и скажу прямо. Если мы вызовем признаки жизни в нашем подземном мире - подожди с наказанием для клана Нерис. Как и для всех прочих.

Улыбка холодная и жестокая, как зимнее утро, искривила губы королевы.

– Хорошее уточнение, Мрак.

У меня горло перехватило, когда я поняла, что не добавь он последнюю фразу, и кто-то заплатил бы за ее гнев. Кто-то дорогой Дойлю или мне, или нам обоим, если бы она такого нашла. Рис был прав: игра словами - опасная игра.

– Так чего ради мне придется ждать? - спросила она.

– Ради возвращения жизни мертвым садам.

– А если жизнь в них не вернется?

– Если мы убедимся, что принцесса с ее стражами не могут вернуть к жизни эти сады, ты накажешь людей Нерис по своему желанию.

– А если вам удастся оживить сады? - спросила она.

– Если здесь появится хоть намек на жизнь, ты позволишь принцессе Мередит самой определить меру наказания для тех, кто пытался ее убить.

Она покачала головой.

– Умно, Мрак, но недостаточно умно. Если здесь появится намек на жизнь, я позволю Мередит собственноручно наказать людей Нерис.

Теперь головой покачал он.

– Если принцесса Мередит с помощью ее стражей хоть признак жизни вернет этим садам, то только Мередит станет решать, какую кару понесут соплеменники Нерис.

Она раздумывала несколько секунд, но кивнула:

– Согласна.

– Ты ручаешься словом, словом королевы Неблагого двора?

Андис кивнула еще раз:

– Ручаюсь.

– Засвидетельствовано, - сказал Рис.

Она отмахнулась:

– Ладно, ладно, вы свое обещание получили. Но не забудьте, вам придется мне доказать, что в сады вернулась хоть искорка жизни. И лучше бы доказательство было таким наглядным, чтобы даже я не сумела поспорить, Мрак - потому что я поспорю, будь уверен.

– Я уверен, - сказал Дойль.

Тут она взглянула на меня - не самым добрым взглядом.

– Наслаждайся Мистралем, Мередит. Наслаждайся и помни, что когда это кончится, он вернется ко мне.

– Спасибо, что ты мне его уступила на время, - ответила я, полностью убрав из голоса эмоции.

Она состроила мне гримасу.

– Не говори спасибо, Мередит, рано еще. Ты только однажды с ним переспала. - Она показала мечом в мою сторону. - Хотя я вижу, ты уже знаешь, что он называет удовольствием. Он любит причинять боль.

– В таком случае, должно быть, он для тебя идеальный любовник, тетя Андис.

– Нет, племянница. Я люблю сама причинять боль, а не испытывать ее.

Я успела проглотить слова, которые мне хотелось сказать. И выдавила только:

– Не знала, что ты чистая садистка, тетя.

Она нахмурилась:

– Чистая садистка? Что за странная формулировка.

– Я только хотела сказать, что не знала, что тебе совсем не нравится испытывать боль.

– О, немножко ногтей и зубов - почему бы нет, но ничего подобного. - Королева опять показала на мою грудь. Она болела в месте укуса, и зубы Мистраля отпечатались почти все, хотя кожу он не прокусил. Синяк будет, но не больше.

Королева встряхнула головой, словно прогоняя мысли прочь, и развернулась, взвихрив юбки. Подхватив край юбки, она завернулась в ткань и глянула еще раз через плечо, прежде чем шагнуть в темноту и уйти восвояси. Последние ее слова не слишком успокаивали:

– Не приходите потом жаловаться, что Мистраль сгубил вашу принцессочку.

И тьма лишилась ее присутствия.

Столько народу сразу вздохнуло с облегчением, что по деревьям будто ветер прошел. Кто-то нервно хихикнул.

– Здесь она права. - Мистраль смотрел на меня с грустью. - Я люблю доставить немножко боли. Прости, я сделал тебе больно. Но я так долго… - Он развел руками. - Я забылся. Прости.