Газета Завтра 995 (52 2012) - Газета Завтра Газета

Конечно, можно сказать: дело не в том, сколько лет люди учатся, а как учатся и чему — вот в этом и состоит суть реформы. Но, во-первых, в описании реформы реально ничего не сказано о том, что она предлагает в плане технологии обучения, и ничем не доказано, что предлагаемый вариант лучше того, что было раньше. А, во-вторых, даже если допустить, что всё именно так: зачем тогда вообще к этой реформе оказывается пристёгнута тема "бакалавров" и "магистров"? 

Кстати, с одной стороны, ведь их подготовка предполагалась и законодательством 90-х гг. — тогда было три варианта обучения: четырехлетнее — бакалавра, пятилетнее — специалиста, шестилетнее — магистра. На практике же оказалось, что спросом пользуется именно квалификация "специалист" — и бакалаврам приходилось вновь возвращаться в ВУЗ и доучиваться на них еще год.

Поскольку работодатель, сталкиваясь с бакалавром-претендентом на вакансию, недоуменно округлял глаза: "Ты, парень, кто? Ты мне умных слов не говори, то есть ты — тот, кто учился не пять лет, а четыре? То есть, ты то ли пэтэушник, то ли специалист с неоконченным высшим? Тогда иди и доучивайся, потом придешь". Хотя, кстати, официально считалось что "бакалавр" — как раз специалист с высшим образованием. Нет, не то чтобы специалист, но "с высшим". То есть "неспециалист с высшим образованием".

Это, кстати, очень точное определение "неспециалист с высшим образованием". Поскольку предполагается, что этот … "бакалавр" ни на чем не специализируется, а получает как бы общую подготовку по избранному им направлению.

Но и на "магистра" тоже особо не было охотников учиться. Потому что, если быть кем-то больше, чем "обычным" специалистом с пятью годами обучения, — человек шел в аспирантуру и защищал кандидатскую диссертацию. А если не шел — значит, ему хватало и диплома "специалиста".

Кстати, в нормативных и законодательных документах в качестве главного требования к "магистру" записано, что он должен быть готов к… поступлению в аспирантуру. То есть, он после шести годов обучения получал подготовку для того, чтобы быть готовым сделать то, что мог сделать и "простой специалист".

Бакалавры и магистры просто по жизни получались никому не нужными — а потому именно законы спроса определили желание абитуриентов учиться на "специалистов". А теперь решено то, что пользовалось спросом, — отменить, а то, что спросом не пользовалось, — сделать нормой жизни. Для такого решения нужны, конечно, очень мудрые сотрудники Минобрнауки.

Причём, единственный хоть сколько-нибудь внятно озвученный довод, для чего это нужно, заключается в том, что этого "требует Болонский процесс".

Но этот — давно ставший в профессиональной среде предметом насмешек, как "Болванский", — процесс требует того, что ни стране, ни ее производству, ни системе образования не нужно и вредно. Так, может быть, не нужен и вреден сам этот процесс? В ответ слышится: "Ну нет, мы же его подписали…" Да, подписали, не подумали. Погнались за модой. Кстати, уже во многих странах, подписавших нелепые "болонские соглашения", растет недовольство ими. Так, может быть, подумать получше — и выйти? Или, как в вопросе с ВТО, — твердо сказать, что вступать будем на тех условиях, которые нас устраивают. Например, двухзвенная система подготовки и безграмотная погоня за внедрением тестов вместо квалифицированного приема экзаменов — в соглашении остаемся, но на эту систему не перейдем. Будете упорствовать — совсем выйдем.

Тут "болонский лоббист" начинает впадать в ступор и твердить о том, что "Болонский процесс" — он же "Болонский процесс", и как же без него? 

На деле всё сводится к тому, что "Болонские соглашения" — это соглашения, с одной стороны, по взаимопризнанию дипломов о высшем образовании подписавшими соглашение странами, а, с другой и для обеспечения этого, — по унификации системы образования в этих странах.

И тут возникает уже целая серия вопросов. Начнем с самых простых. 

Допустим, для взаимопризнания дипломов нужна унификация — то есть создание во всех странах, подписавших соглашение, единой системы образования. Тогда почему именно мы должны переделывать свою систему по их образцам (кстати, они тоже различны)? Если унифицируем — ну пусть они принимают нашу систему. То есть не удивительно, что европейские страны не хотят отказываться от своих систем — удивительно, что мы соглашаемся отказаться от своей. 

Почему заведомо принимается, что уступать должны мы? Следовательно — что у нас хуже? Кто это доказал? Все специалисты, которые не ангажированы настолько, чтобы по любому поводу ругать все отечественное, — знают: наша образовательная система не хуже. Это как минимум. А во многих сферах лучше, иногда — намного. Обратное обычно утверждают шарлатаны от образования, не знакомые с ним, но делающие карьеру на позиционировании себя в качестве "передовых реформаторов". 

Следующий вопрос. Допустим, та — западная — система хороша и себя оправдала, хотя и наша себя оправдала. Но каждая система образования создается не сама для себя. Она создается, как говорилось выше, — для производства специалистов, способных решать те задачи, которые в данный момент стоят перед данной страной.

Если не входить в многочисленные детали, то очевиден простой факт: западные страны, подписавшие Болонское соглашение, находятся на ином этапе производственного развития, нежели Россия. В этих странах, так или иначе, создано постиндустриальное производство, в России — как говорилось, оно не создано и, более того, разрушается индустриальное. 

То есть задачи экономического развития в России и в странах Запада — разные. Западу нужно прежде всего поддержание функционирования существующего постиндустриального производства. А России нужно в первую очередь создание — причем форсированное — постиндустриального производства. Кстати, по ряду причин, о которых можно и нужно говорить отдельно, — иного типа, чем существует сегодня на Западе.

Западу в основном нужны работники, способные обслуживать его систему производства: образованные, но в первую очередь с навыками инструктивного действия. А уже плюс и сверху к ним — нужны особо подготовленные работники эвристического труда, работающие за фронтом нынешних достижений. Отсюда — система "бакалавр-магистр", возможно, действительно адекватная этим условиям.

Но России-то в основном нужны совсем другие работники: обладающие повышенной подготовкой, повышенной эрудицией и способные на ходу решать новаторские, творческие задачи. России нужно производство работников с более высокой подготовкой и более высокой способностью к творческим решениям. 

Чтобы построить здание — необходимы архитектор и инженер, чтобы его эксплуатировать — можно обойтись и грамотным техником.

А вот для обеспечения наработок на будущее, уже не постиндустриального — но некого нового прорыва, нужно и некоторое количество людей со сверхподготовкой. Сверх- — по отношению к этой специальной повышенной подготовке. То есть более разумно выглядит система "специалитет — аспирантура".

Но в любом случае, постольку поскольку западные страны и Россия сегодня находятся на разных этапах производственного и технического развития — они не могут иметь одинаковых систем образования: требования к российской оказываются выше, поскольку перед страной стоят более сложные задачи. 

Если же Россия переделывает свою систему образования под западную — значит, она будет готовить специалистов для решения не своих, а чужих производственных и экономических задач. А наши тогда, кто будет решать?

Собственно, нынешняя российская система образования, доставшаяся нам в наследство от советской цивилизации, создавалась именно с учетом опыта западной — но как стоящая на уровень выше: потому что и в дореволюционной России, и в СССР перед страной стояли более сложные задачи развития. Инициаторы "образовательной реформы", не зная, не понимая и даже не чувствуя этого, в силу своей безграмотности, — пытаются реформировать её не в векторе прогресса — а в векторе регресса. 

И еще два вопроса. 

Первый: почему, собственно, для решения вопроса о признании российских дипломов на Западе обязательно нужна унификация систем образования и "Болонское соглашение"?

Почему нельзя вопрос о признании дипломов решать путем двусторонних переговоров и договоренностей? И на тех условиях, которые будут нас устраивать? Если на то пошло, страны Запада в достаточной степени заинтересованы как в развитии экономических отношений с нами, так и в наших специалистах, чтобы конструктивно, путём переговоров решать этот вопрос на наших условиях. 

Ситуация проста: если наши специалисты в данной стране нужны — эта страна и так признает наши дипломы и возьмёт на себя соответствующие обязательства. Если эти специалисты не нужны — она не даст им работу, какие бы дипломы те ни предъявили: свои специалисты в любом случае лучше.