Пропавший жених - Кара Уилсон

Ему снова и снова хотелось ее. Это было просто невероятно. Обычно, лежа рядом с той, которая только что отдалась ему на все сто, он продумывал план побега. Впрочем, его пассии так быстро не засыпали. Боялись, что он ускользнет, поэтому и придумывали, как бы сделать так, что бы он остался. Нет, не подумайте только, что он считает себя находкой для женщин. Отнюдь. Ему исполнилось тридцать, а чем старше ты становишься, тем старше становятся и твои партнерши. Такова жизнь.

Он снова взглянул на Энн. Вот бы оказаться рядом с ней у него дома: она лежит на черной шелковой простыне, ее белокурые волосы рассыпались по подушке, светлая кожа так и просит поцелуя! Но нет. Они в гостинице. Здесь, конечно, неплохо, но как-то неуютно, не по-домашнему. Род провел пальцем по ее полной груди. Энн поежилась во сне, повернулась, прижалась к нему, обняла за плечи. Ее длинные тонкие пальцы пробежали по его волосам и успокоились. В темноте тускло поблескивал бриллиант на ее кольце. Кольцо в честь помолвки? По-видимому, да. Это кольцо он заметил еще внизу, в баре, поэтому и спросил потом у Энн, в честь чего вечеринка. Ему сразу пришло в голову, что они не день рождения празднуют, а утроили девичник. В честь предстоящей свадьбы, которая состоится совсем скоро. Может, даже в ближайшие выходные.

Род сжал губы. Его охватило чувство, которое прежде испытывать не доводилось, — ревность. Вот так, просто и ясно. Невероятно сексуальная блондинка, которая спит в его объятиях, через день-другой станет женой какого-то незнакомца, а он… он будет побоку.

Энн что-то пробормотала во сне. Он повернулся и взглянул на нее. Спящая, она была еще красивее. Языком она провела по губам, и Род застонал. Своим язычком, своими губами она вытворяла такое! Стоило ему вспомнить, как кровь с утроенной силой заструилась по венам. Он больше не мог терпеть. Если им суждено провести вместе всего одну ночь, он должен получить все сполна. И оставить о себе неизгладимые воспоминания. Раз так, надо действовать!

Осторожно высвободившись из ее объятий, Род повернулся, погладил ее чуть ниже пупка. Она улыбнулась во сне. Разведя ее ноги, он устроился между ее бедрами, быстро надел презерватив и вошел в нее. Медленно, нежно, осторожно… Очень медленно.

Достигнув максимальной глубины, он вышел. Энн пробормотала что-то, ее голова дернулась, но она продолжала спать. Аккуратно просунув руки под ее ягодицы, он начал заходить с другой стороны. На этот раз он вошел немного глубже. Вот тут-то она проснулась. Испустила громкий стон, увидела его обнаженную грудь и в ее глазах зажегся огонь желания. Она тоже хотела продолжить эту встречу, довести ее до логического конца. Род, естественно, не возражал.

Он снова вошел в нее, ему показалось, что он слышит гром, перед глазами сверкнула молния: он испытал оргазм так быстро, как и представить себе не мог.

4

Было в этих алых розах нечто такое, перед чем Энн не смогла устоять. Они были строгими и одновременно простыми, непритязательными в своей красоте. Разве можно удержаться? Вот она их и купила у цветочницы, хотя обычно не привыкла являться на работу с портфелем в одной руке и с букетом в другой.

Распахнув большую стеклянную дверь с надписью «Гриффин, Киган, Викс и Патен, адвокаты» Энн решительно вошла в холл. Сегодня понедельник, пора отбросить личные заботы и переключиться на работу.

Понедельник… Целых два дня прошло с тех пор, как она на прощание поцеловала Рода. Она не требовала от него никаких обещаний, не думала о будущем и не сожалела о происшедшем. Правда, все выходные ждала: вот-вот кто-нибудь из подружек, Лора или, скорее всего, Холли, сделает едкое замечание. Но те хранили загадочное молчание. Что они, хотелось бы знать, вообразили?

Оказавшись в просторном холле, Энн подошла к длиннющему столу, весившему, наверное, больше автобуса. Секретарши на месте не было. Это к лучшему. Так она хоть приведет себя в порядок. Все утро Энн не покидала мысль: наверняка после того, что случилось, она будет вести себя как-то иначе. Вдруг кто-нибудь заметит? А уж от Этель, на своем веку много чего повидавшей, вряд ли скроется самая крохотная оплошность.

Энн взялась за ручку двери.

— Доброе утро, мисс Киган!

Она едва не выронила букет. Этель возникла из кабинета Лоры, словно нарочно затаилась там и поджидала, когда появится начальница. Поймав на себе внимательный взгляд секретарши, Энн закусила губу. Вот и пытайся тут делать вид, будто ничего не случилось, когда от любой мелочи теряешь самообладание!

— Здравствуй, Этель.

Она называла секретаршу по имени и просила ее так же называть и себя, но Этель Пайкс придерживалась старых правил: начальство есть начальство, панибратство с ним ни к чему. Войдя в свой кабинет, Энн, не закрывая двери, пристроила портфель на обычном месте и приготовилась поставить цветы в вазу, когда раздался голос секретарши:

— Вы сегодня рано, мисс Киган.

Она едва не уронила вазу.

— Да? А по-моему, как обычно.

Этель стояла в проеме, невозмутимая, в строгом деловом костюме и голубой блузке в тон — воплощение профессиональной секретарши.

— Вот, — сказала Энн неожиданно для самой себя, — эти цветы для вас.

Этель удивилась, но ей явно было приятно. Она положила папки в сторонку и взяла из рук Энн вазу.

— Для меня? — переспросила она.

Энн нервно поправила прическу.

— Разумеется. Когда я увидела эти розы, то подумала: они великолепно будут смотреться на вашем столе.

Этель не сводит с нее глаз. Видно, сорок лет, проведенные на службе у адвокатов, дают о себе знать. Ее пронизывающему взгляду позавидовал бы сам окружной прокурор.

Энн спешно соображала, пытаясь сочинить какую-нибудь фразу, чтобы разрядить напряжение, но тут распахнулась дверь и на пороге появился Мэтью Гриффин. Ее спаситель.

— Ого, вы уже на месте!

С Мэтью в помещение словно ворвалась буря. Хотя ему было далеко за шестьдесят, энергия из него так и выплескивалась. Всклокоченные седые волосы, борода, делавшая его похожим на Хемингуэя, басовитые нотки в голосе — он был меньше всего похож на преуспевающего адвоката, которого публика представляет себе в облике Перри Мейсона. И все-таки Мэтью Гриффин был одним из лучших в городе. Он и сам этого не скрывал.

— Я лучший, — любил повторять он. — И подтверждал делами свои слова.

Теперь-то ему уже давно было пора на пенсию, но он продолжал работать: детей у него не было, а уйти в отставку и пустить с таким трудом созданную адвокатскую контору под откос тоже не хотелось. Поэтому-то несколько лет назад он и предложил Энн, Холли и Лоре стать его партнерами. Правда, с тем условием, что на вывеске будет первой красоваться его фамилия.