Идеальный мир для Демонолога 11 - Алексей Ковтунов

— пожал я плечами. — Русские ведь тупые, мы им скажем, что у нас пять сотен, и они поверят. Пусть отдадут нам всех наших, потом китайцев, да и вообще, кого угодно.

— В целом, звучит здраво, — задумались они. — А мы отправим десять человек, и когда они начнут возмущаться, просто посмеемся над ними!

Глава 4

— Ты задолбал! — рычал не своим голосом какой-то северокорейский офицер. Причем я даже не понимаю, зачем так кричать. Я же сижу спокойно, в комнате довольно тихо. Меня даже к стулу привязали зачем-то, но это уже какие-то их заскоки. — Сколько можно? — снова, чуть ли не брызжа слюной, проревел он. — Хватит! Уже шестой раз мы пытаемся тебя обменять! Почему так происходит? Почему ты не хочешь обмениваться?

Ну, а что я ему отвечу… На завтрак подавали рис с уткой, на обед — утку с рисом. Нравится мне пробовать разные блюда, вот и гуляю по секретному военизированному научному комплексу. А как надоест, так и поеду домой.

— Так, всё, — помотал головой он. — Мое терпение заканчивается. Если ты не отправишься прямо сейчас к своим, я пристрелю тебя сию секунду! Понял? — кореец выхватил из кобуры пистолет и направил мне прямо в лоб.

Но к нему тут же подбежали другие, опустили его руку и отобрали оружие.

— Господин Соп Лян! — испуганно залепетали бойцы. — Не надо! Мы же говорили, он не любит оружие! Нельзя целиться в него!

— Вот, молодцы, запомнили, — оскалился я. — Так бы сразу!

А я сразу сказал, что направлять на меня оружие — это очень плохая примета. Никто так и не смог объяснить, почему все, кто рискнул прицелиться в мою сторону, были отправлены на обмен.

Прошло всего три дня с тех пор, как начала работать эта примета, и за столь короткий срок в Российскую империю было отправлено уже двадцать пять офицеров. А ведь они громче всех орали, что не верят в приметы.

Подчиненные рассказали своему командиру про пропавших офицеров и вернули ему оружие. А он оказался довольно-таки мудрым, решил не проверять на своей шкуре, работает эта примета или нет. Да и какой смысл целиться в меня? Убить все равно нельзя, а запугивать бесполезно, это и так все поняли.

На самом деле за эти три дня произошло немало веселых событий. Ночью я спокойно спал в своей камере, а днем разгуливал по базе и, используя передовые методы маскировки, участвовал чуть ли не во всех собраниях офицеров.

За это время было произведено несколько обменов. Например, не так давно имперцы должны были отправить пятьсот заключенных, а взамен корейцы планировали переправить столько же бродяг, буквально за полчаса собранных на улицах соседнего города.

Теперь бродяги сидят довольные по камерам и кушают утку с рисом, а вместо них в контейнерах уехали пятьсот верных солдат северокорейской армии и двенадцать высокопоставленных офицеров.

— Он что, еще здесь? — в комнату забежал начальник посерьезнее и удивленно уставился на меня. — Серьезно? А ну, быстро убрали его отсюда!

— Да не можем мы! — взвыл кто-то из солдат. — Это колдовство какое-то, я уже не знаю, что делать! Мы его в контейнер отводим, закрываем, а он опять в камере появляется. Уже и ноги цементом заливали, и всё равно опять в камере нашли, а наши солдаты и офицеры отправляются в Российскую империю вместо него. Бесполезно! Мы уже демонологов вызывали, мистиков, хаоситов, и они все твердо заявили, что он обычный человек!

— И что с тобой не так? — обреченно вздохнул полковник с труднопроизносимым именем.

— Да ничего, — пожал я плечами. — Но в этом отчасти ваша вина. Вы меня закрываете, а там, в контейнере, темно. Мне страшно становится, я закрываю глаза. А раз глаза закрыл — сразу засыпаю… Ну и просыпаюсь уже в камере. Мужики, я сам ничего не понимаю!

— Дайте мне ключи, — махнул рукой он и, получив техномагический ключ, деактивировал специальные кандалы, после чего стал вскрывать остальные вспомогательные фиксирующие устройства, которыми меня обвешали вдоль и поперек. — Всё, вали нахер отсюда! — приказал полковник.

— Но куда? Я просто не местный…

— Да куда хочешь! — зарычал он. — А вообще, выбросьте его на границе с Российской Империей, пусть дальше сам добирается!

Они отвлеклись всего на пару секунд, чтобы обсудить, кто отвезет меня к границе, а я в это время призвал пару демонов-взломщиков и они вернули наручники и остальные оковы на место.

— Да как ты это делаешь? — взревел полковник. — Как? У тебя даже ключа нет!

— Товарищ полковник, а ведь эти наручники одноразовые… — замялся один из бойцов. — Их невозможно закрепить повторно.

— Мужики, ну вы опять виноваты, на самом деле, — пожал я плечами. — Вы там что-то придумали, а мне страшно стало, что хотите меня куда-то выкинуть. Вот я глаза и закрыл, а как открыл, так вот, снова сижу весь закованный.

— Хун Сун Пун! — зарычал полковник на своего подчиненного. — Сделай что-нибудь уже! К нам проверка едет, а у нас полторы тысячи человек пропало! И что мы скажем? Это же расстрел для всех нас! А еще этот сидит! Что нам делать?

Все резко побледнели, осознав, что каждого причастного ждет трибунал. А трибунал в этой стране почти всегда заканчивается расстрелом. Судей никакие доказательства невиновности не интересуют, им куда проще стукнуть молоточком по столу и пойти кушать рис с уткой.

Даже солдаты стали переглядываться между собой, ведь они тоже являются непосредственными участниками всех этих событий. Тогда как я сидел спокойно, смотрел на всё это, и в какой-то момент поднял руку.

— Мужики, у меня есть предложение, — улыбнулся я.

— Пошел в сраку! — зарычал полковник, а у него на лбу надулись вены.

— Да-да, это всё понятно, вы расстроились. Но может и правда выслушаете? — действительно ведь неплохое предложение.

— Ну ладно, говори, — начал остывать он.

— Может вы сами отправитесь на следующий обмен? А там сдадитесь спокойно, и тогда вас точно никто не расстреляет, — пожал я плечами.

— Да какой обмен? — взревел один из бойцов. — Какой еще сами в контейнер? Мы — гордые воины Северной Кореи! За такие слова я тебе прямо сейчас пущу пулю в висок!

—