Операция «Круиз» - Михаил Владимирович Рогожин

как в Москве стало хорошо жить. Выручил его громовой голос Апостолоса, который пригласил партнеров продолжить карточную игру. Мэр вежливо поинтересовался, играет ли Маркелов в винт, и, выяснив, что нет, с радостью оставил с ним свою жеманную подругу.

Этого Маркелов перенести уже не мог. Он извинился перед дамой и безо всяких политесов объявил, что привык рано ложиться спать. Потом резко развернулся и попросил Яниса:

— Отвези меня в гостиницу.

Всю дорогу назад Маркелов матерился по-черному. Янис молчал. Он сам не мог понять поведение Апостолоса. Ведь именно по его настойчивой просьбе пришлось так долго уламывать Илью приехать в Афины.

— Завтра же к е… матери отсюда! — орал Маркелов.

Янис притормозил возле небольшой уютной таверны. Лишь за двумя столиками тесными кружками сидели мужские компании и пели народные песни. Легкий ветерок с моря путался в натянутом парусиновом тенте. Разноцветные лампочки вместе с плющом обвивали поддерживающие его белые столбы. На открытых жаровнях дымились куски мяса. Официанты в национальных костюмах с черными фесками слонялись без дела и, как служебные собаки, навострили уши, увидев притормозивший джип.

— Дриссер, плюнь на них, давай сядем и закатим по-нашему.

Запах жареного мяса был убедительным аргументом. Маркелов молча вылез и рявкнул подбежавшему официанту:

— Водки! Русской. Бутылку. Понял? Бутылку!

Янис по-гречески сделал остальной заказ, и на столе быстро появились разнообразные закуски. Тут же на блюде был принесен барашек. Маркелов долго пил и молча ел. Наконец алкоголь успокоил его натянутые нервы, и он, икнув уже без прежней злобы, задал все тот же вопрос:

— На кой черт я сюда приехал? Мне звероферма нужна, как зайцу триппер.

Янис уныло молчал. Он не имел права посвящать приятеля в грандиозные планы, которые разработал Апостолос. И чем больше думал о происшедшем, чем отчетливей понимал, что неспроста Апостолос продемонстрировал всем полное безразличие к московскому гостю. Это он и попытался втолковать Маркелову. Но тот был настроен крайне агрессивно. Только вторая бутылка запотевшей водки «Абсолют» и фантастически приготовленное седло барашка окончательно притушили его гнев.

Пьяного и икающего Маркелова Янис усадил в джип и довез до отеля. Там пришлось выпить еще шампанского и дотащить приятеля до кровати. Маркелов заснул сразу.

Утром он проснулся довольно поздно и только потому, что разрывался телефон. В трубке громыхал голос Апостолоса с предложением прокатиться на яхте и пообедать в его рыбачьем домике на острове Эгина.

Поскольку Маркелов железно решил возвращаться в Москву, то на приглашение реагировал довольно вяло, с трудом подбирая английские слова. Апостолос это почувствовал и вдруг резко произнес:

— Послушай, я пригласил тебя для работы над серьезным проектом. Если не желаешь, катись к черту. А если у тебя есть в голове что-нибудь, кроме мусора, спускайся через сорок минут в холл отеля.

Маркелов в сердцах бросил трубку. Так с ним разговаривали только однажды в следственном изоляторе. Прошелся по залитому светом номеру. Открыл окно на веранде и вдохнул свежий воздух с моря. Достал из холодильника банку «Кока-колы», с жадностью выпил и закурил. Встречаться с Апостолосом он не собирался. Но и глотать оскорбления, услышанные по телефону, не желал. Необходимо было поставить этого толстобрюхого ублюдка на место. Но как? Миллионеру в Греции просто так морду не набьешь. Эх, жаль, что они не в Москве! Маркелов заметался по холлу и от злости выбросил пустую банку в окно. Потом сел в кресло и попытался успокоиться.

После недолгих размышлений пришел к выводу, что для сведения счетов не следует пренебрегать приглашением Апостолоса. Раз уж он так настаивает, Маркелов начнет с ним бизнес и кинет его как последнего лоха. На всю жизнь запомнит грек, как надо принимать русских бизнесменов. Убедив себя в правильности найденного решения, натянул голубые брюки, ту же вязаную майку и спустился в холл отеля. Там его ждал встревоженный Янис.

Коротко поздоровавшись, они сели в машину. Маркелов с интересом смотрел по сторонам и не собирался поддерживать разговор. Янис решил тоже помолчать. Его джип подъехал к небольшой бухте, где стояло несколько роскошных яхт. Их мачты плавно покачивались в прозрачно-голубом бездонном небе. На узких, сложенных из крепких бревен мостках они сразу увидели внушительную фигуру Апостолоса. Он был в шортах цвета хаки и в желтой майке. Его двухмачтовая яхта представляла из себя небольшой корабль. Прикрывая ладонью глаза от солнца, он давал команды, которые исполняли три молодых матроса. Они шастали по бортам, распутывали паруса и закрепляли их на мачтах. На пузе Апостолоса висел боцманский свисток. Ни дать ни взять — капитан пиратской шхуны. На палубе в шезлонге полулежала девушка в белом пляжном халатике. По мелким кудряшкам, закрывавшим ее лицо, Маркелов узнал Антигони и еще больше нахмурился. Не глядя на Яниса, вылез из машины.

Апостолос что-то кричал парням на яхте и, не обращая внимания на подошедших, сунул им руку для приветствия. Маркелов ответил слабым рукопожатием, закурил и принялся наблюдать за действиями матросов. Так продолжалось минут пятнадцать. Наконец Апостолос обернулся к ним и пожаловался:

— Приобрел новые паруса, а они оказались коротковаты. Но ничего, с божьей помощью приладили. Поднимайтесь на борт, сейчас ошвартуемся.

Они зашагали по качающемуся трапу и, опираясь на подставленные плечи матросов, спрыгнули на палубу. К ним подошел толстый с пышными усами капитан в шортах и капитанской белой фуражке. Представился: «Димитрис Папас», — и проводил гостей в каюту. Она была полностью благоустроена и рассчитана на двух человек. Кроме мягких, узких диванов здесь был деревянный, прикрепленный к полу стол, платяные шкафчики, полки со всевозможной аудиоаппаратурой, кабинки для душа и туалета. Все панели были сделаны из мореного дуба, на них солидно сверкали бронзовые детали. Перед входом в каюту пассажиры попали в довольно большой холл с иллюминаторами, диванами, овальным столом, картинами на стенах и телевизором. Рядом — небольшая кухня. Внутренняя лестница вела в апартаменты Апостолоса, которые находились уровнем выше. Все это показал и объяснил капитан, отправившийся затем в рубку. Пока Маркелов и Янис осматривали интерьеры, яхта на тихом ходу отвалила от причала. Через некоторое время к ним спустился Апостолос. Он по-дружески похлопал Маркелова по плечу:

— Прости меня за вчерашний спектакль. Я — человек радушный и готов своему будущему партнеру оказать самый высокий прием. Но то, что я хочу тебе предложить, требует особого такта. Мне было важно, чтобы вчера все узнали тебя, но как бы ненароком. Иначе сразу стали бы интересоваться, почему я ношусь с русским бизнесменом. Здесь, в Греции, привыкли, что я занимаюсь делами исключительно на уровне правительств. И к тому же подозревают