Унесенный потоком - Агата Кристи

Однако пришедшее утром письмо от управляющего банком побудило миссис Марчмонт к действиям. Нельзя было больше откладывать. Линн ушла рано, а Дэвида Хантера миссис Марчмонт видела удаляющимся по тропинке через поле. Путь свободен. Она стремилась застать Розалин одну, без Дэвида, справедливо рассудив, что одну Розалин будет легче убедить.

Она сильно нервничала, ожидая в освещенной солнцем гостиной, но сразу же успокоилась, как только в комнату вошла Розалин.

У нее было выражение лица дурочки, как любила говорить миссис Марчмонт.

«Интересно, — подумала про себя Адела, — это последствия взрыва или она от рождения такая?»

— О, д-д-доброе утро, — заикаясь произнесла Розалин. — Что-нибудь случилось? Однако, садитесь.

— Такое чудесное утро, — радостно заметила миссис Марчмонт. — Мои тюльпаны уже все распустились. А ваши?

Девушка в недоумении уставилась на нее.

— Не знаю.

Что же делать, подумала Адела, ведь она же ничего не знает о садоводстве и о собаках, а это обычные темы для разговора в деревне.

— Конечно, у вас так много садовников, — съязвила вслух Адела, не в силах сдержаться. — Они могут за всем присмотреть.

— Мне кажется, у нас не хватает рук. Старый Муллард считает, что нужно еще два человека. Но сейчас везде острая нехватка рабочей силы.

Слова слетали плавно, как будто с языка попугая, или произносимые ребенком, повторяющим их вслед за взрослым.

Да, она похожа на дитя. Может быть, в этом, подумала Адела, ее очарование? Что могло привлечь такого твердолобого хитрого дельца, как Гордон Клоуд? Ведь он даже не обратил внимания на ее глупость и невоспитанность. В конце концов, не приятная же внешность? Сколько интересных женщин безуспешно пытались поймать его на эту удочку.

А может быть, именно детскость привлекла шести десятидвухлетнего мужчину? Была ли эта детскость подлинной или она просто поза, ставшая второй натурой?

— Дэвида нет дома, — продолжала Розалин, — и я боюсь, что…

Эти слова напомнили миссис Марчмонт о деле. Дэвид может вернуться. Сейчас как раз есть возможность, и ею следует воспользоваться.

— Я хотела попросить у вас помощи, — сказала миссис Марчмонт. Слова застревали в ее горле, но она все-таки их произнесла.

— Помощи?

Розалин была удивлена и ничего не понимала.

— Я… сейчас становится так трудно жить… видите ли, смерть Гордона так изменила нашу жизнь…

«Ты — тупая идиотка, — думала она про себя. — Ну чего ты так пялишься на меня? Ты же прекрасно донимаешь, что я имею в виду! Ты должна понимать. В конце концов, ты сама была бедна…»

В этот момент она ненавидела Розалин. Ненавидела за то, что она, Адела Марчмонт, должна унижаться и просить денег. «Я не могу, — подумала она, — не могу решиться.»

В одно мгновение у нее в уме промелькнула длинная череда размышлений, тревог и планов.

Продать дом. (Но куда переехать? Маленький дом не купить, да и дешевых домов нет). Сдавать комнаты. (Но нет прислуги, а сама она просто не в состоянии заниматься готовкой и уборкой. Если б Линн помогала, но она собирается замуж за Роули). Поселиться вместе с Роули и Линн? (Нет, на это она никогда не пойдет!) Найти работу. Какую? Кому нужна необученная, пожилая, давно уставшая женщина?

Она услышала свой голос — враждебный, так как она презирала себя.

— Я говорю о деньгах, — выпалила миссис Марчмонт.

— Деньгах? — спросила Розалин.

Она была искренне удивлена, так как меньше всего ожидала, что речь пойдет именно о них.

— Я превысила свой кредит в банке, — упорно продолжала Адела, с трудом выговаривая слова. — У меня есть неоплаченные счета за ремонт дома. Я не внесла местные налоги. Дело в том, что все вздорожало вдвое, и мои доходы, соответственно, уменьшились наполовину. Я думаю, главная причина — рост налогов. Обычно раньше помогал Гордон. Я имею в виду расходы по дому. Он оплачивал все счета за ремонт крыши, покраску и тому подобное. Выделял и содержание, каждый квартал внося определенную сумму в банк. Он всегда уверял, что мне не следует беспокоиться, и все было хорошо, пока он был жив, но сейчас…

Она замолчала. Ей было стыдно, но в то же время она почувствовала облегчение. В конце концов, худшее позади. Если Розалин откажет, она откажет, вот и все.

Розалин чувствовала себя неловко.

— О, дорогая, — произнесла она. — Я не знала. Мне даже никогда… ну, конечно, я спрошу Дэвида…

В отчаянии сжав подлокотники кресла, Адела произнесла:

— Может быть, вы можете мне сейчас выписать чек…

— Да, да, конечно, могу.

Пораженная Розалин встала и подошла к столу. Она поискала в различных ячейках и, наконец, нашла чековую книжку.

— Сколько я…?

— Ну… пятьсот фунтов, — выдавила из себя Адела.

«Пятьсот фунтов», — покорно написала Розалин.

Тяжесть свалилась с плеч Аделы. В конце концов, все было не так уж трудно. С ужасом она подумала о том, что легкость этой победы вызывает в ней чувство не благодарности, а презрения. Розалин на удивление проста.

Девушка поднялась из-за письменного стола и подошла к ней, скромно протянув чек. Она чувствовала себя не в своей тарелке.

— Надеюсь, все верно. Мне очень жаль…

Адела взяла чек. На розовом листке неоформленным детским почерком было написано: «Миссис Марчмонт. Пятьсот фунтов. 500. Розалин Клоуд».

— Это так любезно с вашей стороны, Розалин. Благодарю вас.

— О, пожалуйста… я хочу сказать… мне следовало догадаться…

— Очень любезно с вашей стороны, моя дорогая.

Положив чек в сумочку, Адела Марчмонт сразу же почувствовала себя совершенно иной женщиной Девушка действительно была очень любезна, но затягивать визит не стоит. Она попрощалась и вышла из комнаты. На аллее, ведущей к дому, она прошла мимо Дэвида, любезным голосом произнесла «доброе утро» и поспешила удалиться.

Глава 6

— Что здесь делала эта Марчмонт? — требовательно спросил Дэвид, едва войдя в комнату.

— О, Дэвид! Она ужасно нуждалась в деньгах. Я никогда не думала…

— И ты, как я понимаю, их дала.

Он посмотрел на нее с комичным отчаянием.

— Тебя, Розалин, нельзя оставлять одну.

— О, Дэвид, я не могла отказать. В конце концов…

— Что в конце концов? И сколько же ты дала?

— Пятьсот фунтов, — едва слышно прошептала Розалин.

К ее удивлению Дэвид рассмеялся.

— Ну, это гроши!

— О, Дэвид, это огромная сумма!

— Не для нас, Розалин. Ты все еще не хочешь понять, что сейчас ты очень богата. Все равно, если она просила пятьсот фунтов, то удовлетворилась бы и половиной этой суммы. Тебе следует научиться, как давать в долг.

— Извини, Дэвид, — пробормотала она.

— Моя дорогая девочка! В конце концов, это твои деньги.

— Нет. Не совсем.

— Давай не будем начинать по новой. Гордон Клоуд умер, не успев составить завещание. Это называют удачей. Повезло нам, а им — нет.

— Это не совсем… справедливо.

— Успокойся, моя милая сестричка Розалин, разве тебе все это не нравится? Этот большой дом, прислуга, драгоценности? Разве мечта не стала явью? Хвала богу! Иногда мне кажется, что все это сон. Проснусь — и ничего больше нет.

Они рассмеялись. Наблюдая за ней, он был удовлетворен. Он знал, как вести себя с Розалин. Конечно, плохо, что у нее есть совесть, но что поделаешь.

— Да, ты прав, Дэвид, это как сон, как какой-нибудь фильм. Мне все очень нравится. Очень.

— Но то, что наше, должно быть нашим, — напомнил он ей. — Никаких больше подарков Клоудам, Розалин. У каждого из них гораздо больше денег, чем когда-либо было у меня или у тебя.

— Да, думаю, что так.

— А где была Линн сегодня утром? — спросил он.

— Кажется, она пошла в Лонг-Виллоуз.

В Лонг-Виллоуз… чтобы повидаться с Роули… этим бычком… неотесанным парнем. Хорошее настроение пропало. Неужели она действительно собирается за него замуж?

В дурном настроении он вышел из дома, миновал купы акаций, прошел калитку и спустился к одному из холмов, где располагалась ферма Роули. Стоя на тропинке, Дэвид видел, как со стороны фермы появилась Линн Марчмонт, и пошел к ней навстречу. Они встретились на полпути.

— Доброе утро, — приветствовал ее Дэвид. — Когда свадьба?

— Вы уже задавали этот вопрос. Прекрасно знаете, что в июне.

— И вы хотите пройти через все это?

— Я не понимаю, что вы имеете в виду, Дэвид.

— Вы все понимаете. — Он презрительно рассмеялся. — Роули! А кто такой Роули?

— Человек, причем лучше вас. Попробуйте его тронуть, если осмелитесь, — подзадоривая, заявила она.

— Я не сомневаюсь, что он лучше меня, но я осмелюсь это сделать. Я пойду на что угодно ради вас, Линн.

После некоторого молчания она сказала:

— Вы не хотите понять, что я люблю Роули.