Третья стихия - Мария Симонова

— Это не Сатвард?..

Либо она находилась под каким-то странным гипнозом, либо только что произошло нечто фантастическое, не поддающееся разумному объяснению: она не узнавала свою планету-резиденцию! Отсутствовали светоуловители над экватором, и сама планета была голубого цвета — видимо, большую ее часть занимали огромные водные пространства. В то время как Сатвард на две трети состоял из суши.

— Вы совершенно правы, — сухо подтвердил Карриган. — Мы сейчас находимся у другой планеты, но в данный момент не это самое важное. — Императрица уже устала удивляться: катер совершил пространственный прыжок к другой системе? Но такое перемещение должно было занять не один час! И его двигатель не обладал для этого достаточной мощностью!

Карриган бросил взгляд на свои ручные часы, обернулся к пульту и щелкнул рычажком межпространственной связи, настроив ее на канал общественных новостей.

— …Давно пора было ликвидировать устаревший механизм власти, ставший вредным придатком общественного организма! — рванулся, словно на волю из душной темницы, упоенный голос из динамика. — Сегодня был сделан великий шаг по усовершенствованию общественного устройства! Народы Вселенной скинули гнет монархии, ступив на новый этап развития человеческого общества! Последняя к императрица Эвил Третья Даган бежала и находится в розыске! Наместники основных доменов уже дали официальное согласие на принесение присяги новому президенту и его правительству! С сегодняшнего дня в бывшем императорском дворце столицы работает специальная комиссия, подготавливающая проект конституции и законов свободной отныне Космической Федерации! В бывшей резиденции создан отдел по расследованию преступлений монархической власти, а также…

Карриган выключил трансляцию и в воцарившейся тишине уронил насмешливо:

— Ничего нет нового в этом дряхлом мире…

Императрица сидела прямая и гордая, с высоко поднятой головой, словно ее не свергли только что с престола, а собирались с минуты на минуту повторно короновать. Лицо Ее Свергнутого Величества не уступало по белизне мраморным изваяниям древности, бескровные губы были напряженно натянуты и приоткрыты.

— Марк Севрый… — вырвалось с шипением сквозь стиснутые зубы новоявленного изваяния поверженной императорской власти.

— Согласитесь, ему пришлось проделать титаническую работу…

Она резко повернула голову, вцепившись в собеседника ледяными щелками глаз: «Этот инструктор… по пилотированию катеров. Даже не мелкая сошка, просто ничтожество, ноль, отрицательная величина… Как же он мог предвидеть?.. И предвидеть ли?.. Да он же знал, вне всякого сомнения, знал с точностью до часов, минут, быть может!» Проблема мгновенного перемещения через пространство ее больше не занимала.

— Откуда вам было известно о перевороте? — бросила она жестко в его до омерзения спокойное лицо. Он ответил, четко выговаривая каждое слово, и его ответ заставил мир перевернуться в ее душе ярмарочным колесом уже второй или даже третий раз за последние минуты.

— Я обязан знать все, что происходит или будет происходить с вами, Хранитель. — Вселенная вокруг императрицы наконец-то угрожающе зашаталась, как пьяная, и стала уплывать куда-то наискосок.

Следующим ее ощущением была холодная влага, сочащаяся в рот сквозь стиснутые зубы. Прохладная струйка скользнула по языку, устремляясь в дыхательное горло, и императрица, закашлявшись, открыла глаза.

У ее лица находился тонкий шланг подачи питьевой жидкости, придерживаемый Карриганом. Увидев, что она очнулась, он отпустил шланг, скользнувший серебристой змеей в свое гнездо на пульте.

— Кто вы?.. — приподняв голову, выговорила императрица непослушным голосом, в котором, несмотря ни на что, сквозила неистребимая стальная нотка властности.

— Я — Наблюдатель, — сказал Карриган. — Мое предназначение — следить за Хранителем Предвечной Стихии и оберегать его.

— Отец не говорил мне ни о каких Наблюдателях. — Она не собиралась скрывать своего недоверия к инструктору, хотя уже понимала, какими колоссальными возможностями должен обладать человек, заставивший мелкий катерок с примитивной двигательной установкой преодолеть мгновенно и незаметно, безо всяких перегрузок, космические расстояния в тысячи, а быть может, и в миллионы парсек.

— Ваш отец не знал о существовании Наблюдателей. Наша миссия тайна, мы не имеем права открываться даже вам. Хранителям. Разве что в критических случаях, когда Хранителю угрожает смертельная опасность и ему некому передать свой дар. Ведь вы, насколько мне известно, не успели пока обзавестись наследниками?

— Дар может быть передан ближайшему из родственников, как уже не раз бывало…

Он досадливо поморщился.

— Оставьте свои подозрения, Ваше Величество. Сам факт, что я посвящен в тайну Трех Стихий, служит доказательством, что я говорю правду. Кроме того, как ни бестактно напоминать вам об этом, мне сегодня удалось спасти если не ваше высокое положение — я не буду называть это «властью», — то вашу свободу, а быть может, и саму жизнь. Я обязан охранять ее и в дальнейшем, ведь с этого момента она находится под постоянной угрозой.

— Это беззаконие не продлится долго! — глухо выговорила императрица. Взгляд ее был неподвижен и устремлен мимо собеседника, в черноту космоса, словно нащупал уже в его бездонных глубинах ненавистную цель — пресветлого лорда Севрого — и выжигал на его высоком породистом лбу позорное клеймо предателя. — Его слова о согласии основных доменов изменить присяге императорской власти — бессовестная ложь! Они не подчинятся! Они объявят войну этому самозваному правительству и его так называемому президенту! Севрому не устоять в кольце враждебных империй, он вынужден будет сдаться и получит в наказание смертную казнь — вот то, чего этот негодяй заслуживает!

Слова о войне вызвали на губах ее собеседника скептическую ухмылку.

— Чтобы объявлять войну, необходимо иметь армию или хотя бы возможность ее собрать. Единственный прототип регулярной армии в вашей бывшей империи — это гвардия, очевидно, перешедшая на сторону нового правительства. А собрать армию из ваших бездельников-граждан — задача практически невыполнимая. Меньше всего их заботит, кому принадлежит так называемая власть, или, вернее, ее атрибуты. Уверен, что большинство населения империи и понятия не имеет о переменах на политическом фронте. А когда узнает, то не особо заинтересуется, кто там у вас кого сверг и кто теперь будет царить на новом картонном пьедестале. Они не подозревают и не собираются подозревать, что по древнему и никем пока не отмененному закону президент должен избираться всенародным голосованием по большему числу голосов.