Книга величиной в жизнь. Связка историко-философических очерков - Владимир Анатольевич Ткаченко-Гильдебрандт

произнес проповедь перед Сеймом) и Плоцке: здесь он посещает двор королевы Анны Ягеллонки, ставшей одной из его покровительниц. В 1571 году в Вильно свирепствовало страшное моровое поветрие. Все, кто могли, бежали из города; уехал и епископ, разъехались и все почти ксендзы; по воспоминаниям польского писателя Кшиштофа Варшевицкого, тогда в городе остались Петр Скарга с несколькими иезуитами, которые по-прежнему совершали богослужения, говорили проповеди, посещали и утешали больных, помогали бедным, ухаживали за умирающими, напутствовали их своей молитвой, исповедовали и приобщали таинств. Некоторые из братии обходили окрестные села и деревни и всюду, где можно, приносили помощь и утешение. Несколько иезуитов заразилось от больных и умерло; но ревность остальных не уменьшилась. Эти истинно христианские подвиги, конечно, возбуждали в местном населении горячую признательность и расположение к иезуитам. Старались они блеснуть, где надо было, и своим христианским смирением. Рассказывают, например, такой любопытный случай. Один ярый кальвинист из придворных виленского воеводы Николая Радзивилла встретил Скаргу на улице, накинулся на него с ругательствами, прижал его своим конем к стене и даже ударил по голове саблей. Иезуит вовсе и не оборонялся, а только смиренно поклонился и пошел своей дорогой. Несколько лиц, видевших это происшествие, тотчас же разнесли молву о нем по всему городу. Епископ хотел предать виновного суду, но Скарга упросил оставить это дело. На другой день воевода прислал к нему обидчика просить прощения; Скарга принял оскорбителя приветливо, кротко побеседовал с ним и совершенно простил его. Такое смирение Скарги, конечно, произвело на всех глубокое впечатление, и тогда же несколько десятков иноверцев и между ними один протестантский пастор обратились снова в римско-католическую веру.

Портрет кардинала Виссариона Никейского, воспитателя великой московской княгини Софии (Анны) Палеолог, сторонника унии католической и православной церкви

В Вильно Скарга задержался на более чем десять лет: с 1574 по 1579 гг. он возглавлял Виленскую иезуитскую коллегию, а с 1579 по 1584 гг. был первым ректором Виленской академии и университета (сегодня это Вильнюсский университет). Одновременно в 1577 году он становится и профессором Краковской академии. В том же году закончил одно из своих самых значительных произведений — «Жития святых» («Żywoty świętych»), которое было опубликовано двумя годами позже. Годом ранее Петр Скарга опубликовал сочинение «Pro Sacratissima Eucharistia contra haeresim Zwinglianam, ad Andream Volanum» («За Священную Евхаристию против цвинглианской ереси, Анджею Волану»). В 1582 году опубликовал продолжение: «Artes duodecim Sacramentariorum, sive Zwinglio-calvinistarum» («Семь столпов, на которых стоит католическая доктрина о Святейшем Таинстве алтаря»). Оба произведения написаны в жанре диалога в классическом стиле, напоминающем античные диалоги. К слову, Анджей Волан являлся значительной фигурой в политической жизни Речи Посполитой того периода и, будучи диссидентом (иноверцем), занимал пост королевского секретаря и прославился на дипломатическом поприще и избирался депутатом сейма. Кстати, в том же 1577 году Скарга издал на польском языке сочинение «О единстве церкви Божией…», обращенное к другому видному диссиденту — князю Константину Константиновичу Острожскому, наиболее влиятельному и могущественному из православных русских магнатов. В своем сочинении Скарга старался доказать, что единая церковь Христова, вне которой нельзя спастись, есть церковь Римско-католическая. Во второй части иезуит подробно рассматривал ряд мнимых отступлений греческой церкви от римской и, наконец, в третьей части указывал меры к соединению русских с Римско-католической церковью. Рассуждая о нестроениях Греко-православной церкви, Петр Скарга считает главными причинами их: 1) брачную жизнь русского белого духовенства, что будто бы побуждает священников заботиться только о семье и мирском благополучии ее, а не думать о церкви; 2) славянский язык в богослужении, который греки будто бы нарочно оставили славянам при обращении их в христианство, чтобы держать их в невежестве и в руках своих, потому что, только владея греческим или латинским языком, можно освоиться с науками и богословием; 3) вмешательство мирян в духовные дела и унижение духовенства. Церковная уния (соединение с римской церковью), по мнению Скарги, уничтожит все зло; для этого православным следует только принять доктрину Римско-католической церкви и соединиться с Папой Римским, пускай и с сохранением прежних обрядов.

Стефан Баторий, Петр Скарга и Вильнюсский университет на марке 2004 года

В 1584 году, завершив свой апостолат в Вильно, Скарга был переведен в новую иезуитскую коллегию в Кракове, а в 1588 году новоизбранный король Сигизмунд III Ваза учредил должность придворного проповедника, и Скарга стал первым из священнослужителей, ее занявшим. Петр Скарга быстро вошел в доверие к королю, и Сигизмунд настолько полюбил его, что, когда иезуит попросил об отставке, Сигизмунд отклонил это, потребовав, чтобы он оставался при дворе как можно дольше. Яростно борясь с протестантизмом во всех его проявлениях, Скарга не забывал и о православных в Речи Посполитой. Именно он составил проект церковной унии, утвержденной в Свято-Никольском соборе города Бреста 9 (19 октября) 1596 года рядом православных архиереев во главе митрополитом Киевским, Галицким и всея Руси Михаилом Рагозой. Это отправная точка, ознаменовавшая собой как начало дерусификации земель и населения Западной Руси, так начала Гражданской войны, выразившейся в казацких восстаниях за православную веру, вследствие чего Речь Посполитая уже не оправилась после нанесенного ей унией ущерба, а геополитическое первенство в Восточной Европе прочно заняла Московская Русь, едва пришедшая в себя после разорительного Смутного времени. Не отсюда ли Петр Скарга и получил прозвище среди польско-литовской шляхты как «главный смутьян Королевства», что по-латински: «pracecipuus turbator Regnii». Однако Петр Скарга ни о чем не сожалел, до конца своих дней оставаясь убежденным приверженцем унии между римскими католиками и греко-православными, той унии, которая, собственно, и погубила бурно развивавшееся польско-литовское государство. И ведь согласимся, что человек такого ума, как Петр Скарга, не мог не понимать всех последствий этого. Однако его проект уже работал помимо его. В 1611 году он произнес свою последнюю проповедь перед Сеймом Речи Посполитой и опубликовал свой последний труд в качестве своего вероисповедного и идеологического завещания: «Wzywanie do jednej zbawiennej wiary» («Призыв к единой искупительной вере»). Пост придворного проповедника короля Сигизмунда III Вазы он занимал до апреля 1612 года, оставив его за четыре месяца до своей смерти. Петр Скарга умер 27 сентября 1612 года и был похоронен в церкви Святых Петра и Павла в Кракове.

В последующие столетия произведения Скарги, написанные главным образом по-польски, стали цениться польской интеллигенцией за их вклад в развитие польского языка и литературы. Выдающийся польский поэт и романтик Адам Мицкевич называл «Жизнеописание Скарги» наиболее поэтическим польским произведением, замечательный польский художник Ян Матейко