Карнавал любви. Новогодняя книга романов для девочек. Сборник - Арина Ларина

– Вай! Я буду добрая фея Шурупикова! – блаженно прикрыла глазки Настя. – Надеюсь, ботаны будут не совсем унылые. Всё же нам нужен качественный ролик.

– Так сама ж будешь выбирать, – напомнила Уля. – Времени мало, но оно есть.

Столь ошеломительного эффекта от своего объявления девушки даже не ожидали. Телефоны накалились от шквала звонков и эсэмэсок. Мало того, те, кто не дозвонился, отлавливали креативщиц на перемене, торопясь записаться.

– Вы не пожалеете! Я на режиссёрский буду поступать! Я сейчас уже ставлю спектакли в самодеятельном театре! – Торопившуюся в «уголок задумчивости» Настю перехватил тощий смешной одиннадцатиклассник. Он был вытянутым вверх, как макаронина, с весёлым куцым хвостиком, бесцветными бровками и выдающимся костистым носом.

– Отлично, – Настасья попыталась вывернуться. – Приходи к кабинету литературы после седьмого урока. Сбор там.

– Нет, ты меня запиши! Лютиков Константин, одиннадцатый «А». А то я приду, а мест уже нет! – Он крепко и неожиданно сильно держал Шурупикову костлявой лапищей. Вырваться не удалось.

– Кошмар, – пробормотала Настя. – Я сейчас описаюсь. Подожди здесь!

– Я с тобой! – Лютиков был неумолим.

– Ваще уже, – Настасья одурело моргнула и вдруг сообразила: – Иди к Камышиной. Камышину знаешь? Беленькая такая…

– Да знаю я!

– Вот, у неё тетрадка, она записывает. Я сейчас подойду! – Тут Настя едва не упала, потому что Костя внезапно отпустил её, резво метнувшись на поиски Ульяны.

«Ботаны» оказались самыми навязчивыми. Они чувствовали свой последний шанс прославиться в школе, поэтому демонстрировали чудеса изобретательности. Взятки в виде шоколадок, обещания подготовить к любым экзаменам, гарантия выполнения домашних работ на год вперёд – в ход шло всё.

Першин и Вяземский с некоторым изумлением наблюдали за ажиотажем вокруг одноклассниц.

– Погоди, – шипела Настасья. – Надо выдержать паузу, завести интригу. Пусть понервничают или сами придут.

Но первыми пришли доминошки. Это было так неожиданно, что Шурупикова вообще потеряла дар речи и лишь глубокомысленно вращала глазами. Отдуваться пришлось Уле.

– Вы главные по флешмобу? – накручивая на пальчик шелковистую прядь волос, уточнила Алёна Граф.

Этой формулировкой она буквально подкупила разомлевшую Ульяну, до последнего мгновения ждавшую от соперницы подвоха.

– Мы, – кивнула «главная по флешмобу». – А что?

– Запиши меня и Владу, мы тоже хотим, – величественно махнула лапкой Граф, словно делала великое одолжение. Чарушина тоже благосклонно кивнула, мол, валяй, записывай.

«Это ж надо – килограмм наглости на каждые полкило веса», – возмутилась про себя Ульяна. Но вслух, конечно, ничего такого говорить не стала. Наоборот, ослепительно улыбнувшись, она решила вежливо поставить доминошек на место.

– Что вы умеете? – деловито уточнила Уля, хищно нацелившись карандашом в тетрадь, где в графу «операторы» было вписано уже около десятка разнообразных юношей разной степени прыщавости и субтильности. А столбик «постановка танца» пустовал.

– Чего? – не поняла Чарушина.

– Я спрашиваю, можете вы что? Мы сейчас записываем операторов, которые будут снимать с разных ракурсов. Но нужен опыт съёмки и хорошая аппаратура.

Тут она приврала, поскольку к остальным никаких особых требований по аппаратуре и опыту не предъявлялось. Настя сказала, что совсем криворукие будут отсеиваться по факту. Для этого надо будет назначить главного оператора, который раскусит всех бесперспективных в процессе съёмки репетиций.

– Ещё нужны постановщики танца, хореографы, – терпеливо перечисляла Ульяна, содрогаясь от внутреннего торжества при виде поскучневших красоток.

– Я могу танцевать, – неуверенно предложила Граф. Всю спесь с неё мигом сдуло. Она говорила уже почти заискивающим тоном.

– Танцевать все могут, – внезапно отмерла Настасья. – Мало того, танцевать по распоряжению директора вообще придётся всем. Даже учителям. Сейчас нужны организаторы процесса.

– Мы можем быть организаторами, – сварливо заявила Влада, угрюмо смерив Шурупикову тяжёлым взглядом.

– Не можете, – радостно улыбнулась ей Настя. – Вы ж ничего не умеете.

– А вы что умеете? – обозлилась Граф. – С какой стати вы главные?

– Директор назначил. Кроме того, мы авторы идеи, – скромно пояснила Шурупикова. И разве что язык не показала взбешённым доминошкам.

– Но когда мы с основными моментами разберёмся, мы обязательно поставим вас в первых рядах, для клипа нужны красивые лица, – смягчила назревающее обострение Уля, вздрогнув от мощного пинка под коленку. Вероятно, подруга таким образом возражала.

Влада с Алёной растерялись. Было непонятно, то ли их похвалили и поощрили, то ли указали место.

– Ладно, поглядим, – процедила, наконец, Чарушина. – Пошли, Алёнка.

– Спасибо, что участвуете, – крикнула им вслед Настя, покосившись на Рому с Антоном.

Крикнула она специально. Чтобы, во-первых, привлечь внимание кавалеров, а во-вторых, проинформировать их, что доминошки тоже в деле.

– Может быть, сами прибегут теперь, – тихо пояснила она удивлённой Уле. – На красоток своих клюнут.

Иногда парней действительно очень легко просчитать.

Первым пришёл Першин.

– Чё тут у вас? – лениво поинтересовался он, старательно маскируя любопытство и желание записаться.

– Записываем, – таким же делано-равнодушным тоном отозвалась внутренне напрягшаяся Настя.

– А мне можно? То есть в смысле – я могу пригодиться? – Напрашиваться Рома явно не хотел. И заискивать тоже.

– О, – Шурупикова решила сменить тактику, чтобы не перегнуть. – Точно! Ты же у нас гений информатики, укротитель всяких программ и знаток компьютера!

Першин тут же приосанился и выпятил живот. Кто ж не любит комплименты?!

– Рома, да ты будешь самым незаменимым человеком в нашей команде! Ты сможешь смонтировать клип в какой-нибудь видеопрограмме? Это так сложно, никто не умеет, но вдруг ты всё же…

– Да без проблем, – оправдал её надежды падкий на лесть одноклассник. – Смонтирую.

– Отлично! Что бы мы без тебя делали! Камышина! Ура! У нас есть Першин! Он может смонтировать клип! Это ж самое важное! – старательно проорала Настасья с интонацией циркового клоуна.

– Да ты что! Вот радость-то! – точно так же ответила Ульяна. – А у него нет помощника какого-нибудь для организации масс?

– Нет ли у тебя помощника? – всё тем же балаганным тоном продекламировала Настасья.

– Антон подойдёт? – неуверенно поинтересовался Першин.

– Супер! То, что надо, – кивнула Уля, подхватив у подруги эстафету лести. – Очень даже подойдёт. Его точно будут слушаться. Он же авторитетный парень.

Вяземский удовлетворённо кашлянул. Действительно, а что, Камышина права: он авторитетный, и его будут слушаться.

– Он, кстати, в глубоком детстве занимался бальными танцами, – решил добавить другу бонусов Першин. – У него даже медали есть.

– Это позорное пятно в моей биографии, – хмыкнул Антон. – Но если это пригодится, то я готов.

Каждый человек – загадка. И внешняя оболочка довольно часто является единственным достоинством или недостатком многих. Кому-то судьба даёт шанс раскрыться, а кто-то так и продолжает прозябать в своей скорлупе, страдая от несовершенства мироздания и жизненной несправедливости. Проще говоря, внутри какого-нибудь выдающегося красавчика или красотки может оказаться абсолютная пустота, а в ничем не примечательном и, мягко говоря, непопулярном среди одноклассников задохлике или зубрилке может скрываться ярчайший мир и море нераскрытых возможностей.

Собрание актива по проведению флешмоба было похоже на слёт ботанов. Но как этот слёт фонтанировал идеями! Вяземский, сначала считавший, что будет тут на первых ролях, тихо сидел в сторонке и изумлённо взирал на тех, кого раньше именовал серыми мышками. Прыщавые доходяги совершенно преобразились, а скучные девочки-зубрилки оказались невероятно остроумными и креативными. Толстенький Першин радостно гоготал и вдохновенно чертил на листе какую-то схему с пометками, изредка прося всех заткнуться, потому что он не успевает ржать и записывать одновременно.

– Давай, давай, – Ульяна подтолкнула Антона к общей куче. – Тебе ещё всю школу организовывать.

– Всю школу? – озадачился Вяземский, снова приосанившись. Здесь, среди этих неожиданно ярких фантазёров, он чувствовал себя ущербным. Он – красавец, спортсмен и любимец девочек! Было немного стыдно. Аутсайдер. Кому сказать – не поверят.

– Конечно, – Уля подбадривающе улыбнулась. – Всё, что они сейчас тут напридумывают, тебе с учениками осуществлять придётся. Так что вноси коррективы, а то в итоге узнаешь, что тебе на воздушном шаре вокруг школы летать придётся.

Антон робко попытался втиснуться между двумя тощими, тонкошеими девятиклассниками. Он их и в лицо-то плохо помнил, а они, прервав своё «наезжаем крупным планом на каждого по очереди, чтобы сначала снять удивление, потом теряем, потом находим резко, в момент, когда он включается», доброжелательно подвинули костлявые зады, впустив Вяземского в круг избранных. Не с почтением, не заискивая, а как равного. Среди этих лузеров, а ведь Антон раньше всех, собравшихся в этом классе, считал именно лузерами, он стал равным. Никто не дал ему понять, что он мешает, недотягивает по интеллекту или просто из другой тусовки. Нет! Его приняли – благодушно и весело. Уже через пару минут он заливисто хохотал над идеей включить в танец учителей начальной школы, которые, встав в ряд, должны будут исполнить что-то незамысловатое, чтобы и детям было весело, и пожилым дамам не очень сложно.