Друзья с привилегиями - Кристина Мульер

– Доверяю.

– Тогда говори.

– Ты можешь обнять меня?

Вильям молчит, и я начинаю ругать себя в мыслях за то, что позволила себе сказать такую глупость. Границы наших взаимоотношений уже давным-давно стёрлись, и я только что это поняла. Я не понимаю, кто он для меня, друг, парень или сосед по парте, но знаю, кем бы я хотела, чтобы он был.

Я бы хотела, чтобы он был тем, кто будет держать меня в крепких, тёплых объятиях в моменты, когда мне будет холодно, грустно и одиноко.

Я бы хотела, чтобы он просто был рядом.

По ощущениям проходит целая вечность, хотя, в реальности, наверное, минут пять, пока я размышляю о самых идиотских поступках, которые только совершала в своей жизни, и мысленно прощаюсь с великолепной возможностью иметь шикарный секс без уничтожающих тебя изнутри чувств и привязанностей, как вдруг чувствую, что моё одеяло приподнимается, и Вильям опускает руку на моё тело, заключая меня в объятия.

– Конечно, могу, Миллз, – Вильям прижимается ко мне сильнее, зарывшись носом в мои волосы. – Ещё пожелания будут?

– Одно.

– Слушаю.

– У меня есть имя, представляешь? – бросаю короткий взгляд на его широкую ладонь, едва касающуюся моей подушки. – Может, наконец начнёшь называть меня по имени?

– А как тебя зовут? Я забыл, – начинаю ёрзать, отталкиваясь от немецкого придурка, и снова слышу грудной смех, моментально оттаяв. – Ладно. Я пошутил. Я знаю, как тебя зовут.

– Это радует. Ну, так что? Ты уже готов к такому шагу в наших отношениях?

– Думаю, да.

– Замечательно. Спокойной ночи, Вильям, – нарочито выделяю интонацией последнее слово, как бы намекая на то, что хочу услышать ответ в идентичной форме.

– Спокойной ночи, – Вильям сжимает меня в объятиях крепче, немного поелозив, и замолкает.

– Ты всё-таки не знаешь, как меня зовут?

– Знаю. Просто решил поиздеваться.

– А, может быть, теперь ты мне врёшь?

Разворачиваюсь к Раску лицом, до сих пор крепко в его руках зажатая, и Вильям тут же встречается со мной взглядом.

– Спокойной ночи, Фрея Миллз.

Нежно улыбаюсь и отворачиваюсь обратно.

– Сладких снов, Вильям Раск Паульсен.

Глава 3. Ошибка третья. Отрицание

Фрея

– Приятного аппетита, – присаживаюсь рядом с Альмой за небольшой стол в университетской столовой.

– Спасибо.

Краем глаза замечаю, что Альма перевела на меня взгляд, но я не смотрю на неё, отвлеченная внезапным уведомлением в мессенджере.

Вильям: Ну как ты? Сегодня не опоздала, потому что выспалась в моих объятиях?

Едва заметно (надеюсь) улыбаюсь, вытянув руки вперёд, и облокачиваюсь на поверхность стола. Наивно полагаю, что Альма будет приличной подружкой и не станет читать мои личные переписки, поэтому смело начинаю печатать ответ.

Я: Я прекрасно, благодарю. Извини, у тебя не спрошу, меня это не особо интересует. Не опоздала, папуля, спасибо за заботу. Насчёт объятий – я уже ничего не помню. Мы разве обнимались?

– Ты не будешь обедать?

Откладываю телефон, положив его на стол экраном вниз, и поворачиваю голову в сторону Альмы, услышав её вопрос.

– Я уже пообедала. Ходили с ребятами с кружка. Только вот я забыла кофе взять, – досадно вздыхаю, вперив пустой взгляд в стену, а Альма подозрительно начинает меня разглядывать. – Что?

– Ты какая-то другая, – светловолосый детектив откладывает вилку, продолжая испепелять меня глазами, и немного прищуривается. – У тебя, что, был секс?

– Чего? – слишком неестественно выдаю, тут же раскрыв все свои тайны. – Нет, – манерно заправляю прядку за ухо, вскинув брови.

– Ты врёшь, – Альма хитро улыбается, и я дарю ей ответную нежную улыбку. – С кем?

– Неважно.

Снова слышу звук уведомления и, приподняв телефон, заглядываю в экран.

Вильям: У-у-у, какая дерзкая. Теперь мысль о тебе с кляпом во рту заводит меня ещё больше.

Вильям: И ещё кое-что.

Вильям: Называй меня «папочка».

– Боже, неужели с Раском?

Слышу голос Альмы, моментально выпав из эротических фантазий, где я всё же позволяю Вильяму наказать меня за мой длинный язык, и вижу, как моя подруга вытягивает шею, уже целую вечность изучая глазами экран моего мобильника.

– А тебе нормально читать чужие переписки? – Альма закатывает глаза, откинувшись на спинку стула, и складывает руки на груди. Смотрит на меня так, как будто ждёт великолепной истории о том, как я начала спать с нашим одногруппником. – Ну, хорошо, да, мы спим.

– То есть, вы встречаетесь? – Альма мягко улыбается, захватив пальцами вилку, и кидает в рот пару листьев салата. – Как это мило. Вы прекрасная пара.

– Нет, мы не встречаемся, – лениво приподнимаю один уголок губ.

– Но у вас был секс?

– Был.

– Значит, вы встречаетесь?

– Ну, нет же, Аль.

– Это был случайный секс?

– Нет.

– Значит, у вас отношения?

– Нет.

– Я запуталась, – Альма трясёт головой, приложив пальцы к вискам. – Вы спите, но не встречаетесь. Как это работает?

– Ну… а к примеру, вчера мы проговорили почти целую ночь у него дома, обсуждая разные темы, – задумчиво отвожу взгляд вверх, слегка улыбнувшись.

– Значит, это было свидание? А ты говоришь, что вы не встречаетесь.

– Так мы и не встречаемся, – ловлю нотки искреннего недоумения в зелёных глазах и, снисходительно ухмыльнувшись, коротко выдыхаю. – Мы спим, но мы друзья.

– А разве друзья, которых связывают ещё и интимные отношения, не состоят в самых настоящих отношениях? Это ведь буквально определение любовных уз. – Пожимаю плечами, и Альма продолжает: – Вчера у вас была платоническая встреча, потому что ты сказала, что секса у вас не было. Ведь не было?

– А фингеринг считается сексом? – упираюсь щекой в кулак и хитро ухмыляюсь. – Если считается, то был. И было, кстати, прекрасно.

– Ой, Фрея, чувствую, закончится это слезами и рыданиями в подушку, – Альма отодвигает свой недоеденный обед в сторону, видимо, окончательно потеряв аппетит из-за наших разговоров про мою интимную жизнь. – А успокаивать кто будет? Конечно же, Альма.

– Может, и закончится слезами. Только его слезами, не моими, – самодовольно произношу, вселяя в свои слова надежду на то, что всё действительно закончится именно так.

– Мне это всё не нравится. Это какие-то нездоровые отношения, – голос Альмы пропитывается волнением, а я коротко закатываю глаза, влепившись ладонями в подбородок. – Ты-то ещё понятно, почему хочешь избежать привязанностей. А он?

– Я не знаю, Аль. Мы это как-то не особо обсуждали.

– Вдруг для него это всё игра? Я за тебя переживаю. Не хочу, чтобы тебе было больно потом.

– А для меня как будто не игра? – скрещиваю руки, оставив их на столе, и устало смотрю на Альму. – Всё нормально.

– Уверена? Ты ведь не умеешь отделять секс от чувств.

– Придётся