Ветры Разрушения - Питер Джон Хорнби Петтер-Бауэр

Глава 2

Школа наземной подготовки

ПОСТУПЛЕНИЕ НА СЛУЖБУ ДОЛЖНО быть почти одинаковым для всех. Я уверен, что большинство новобранцев испытывают сильные опасения и чувство неловкости, когда ищут кого-нибудь в гражданской одежде, выглядящего таким же неуверенным и неуклюжим, каким они себя чувствуют. Я был рад найти Дэвида Торна, с которым познакомился несколько месяцев назад во время процесса отбора пилотов. Вместе мы чувствовали себя увереннее и вскоре набрали наших новых товарищей по курсу.

Все родезийские школьники проходили армейскую кадетскую подготовку в школе и в ежегодных кадетских лагерях в казармах Инкомо. Поэтому мы инстинктивно отреагировали на громкую команду “Построиться”. Перед нами был уорент-офицер станции (SWO) Билл Холден, крупный румянолицый бывший британский королевский морской пехотинец. Поприветствовав нас в RRAF и сказав несколько слов о том, что мы должны были делать в течение следующих двух дней, шестнадцать человек в гражданской одежде были удвоены, чтобы записаться на службу.

После этого мы отправились в отдел оборудования станции, где получили форму и летный комплект, затем отправились в Офицерскую столовую, чтобы проверить наши жилые помещения; по два кадета в комнату. К полудню нас муштровали в нашей неглаженной и неудобной новой форме и жесткой обуви. Старший сержант отдавал все команды в типичной армейской манере, но в остальном он действовал несколько иначе, чем сержанты-строевики, которых мы знали ранее. Он не использовал плохих выражений и действовал в официальной, но не угрожающей манере.

Ближе к вечеру нас отпустили по нашим квартирам, где мы обнаружили всех членов СБУ № 9, ожидающих нашего прибытия. Они немедленно приступили к подчинению нас, что является признанной прерогативой старшего курса. Поскольку у них было всего две ночи до того, как мы окажемся в Торнхилле и вне их власти, 9 СБУ решили превратить обе ночи в сущий ад для нас.

Этот курс был проведен в Торнхилле для их обучения, и, как и мы, они подвергались вниманию своих предшественников — СБУ № 8 — только в течение двух ночей, когда они проходили аттестацию для прохождения службы. Следствием этого было то, что они плохо представляли, как вести младший курс.

Первая выпущенная "директива" заключалась в том, что каждый из 10 спецназовцев должен был сбрить все волосы. Какое-то время они думали, что держат нас под контролем, пока не дошло до стрижки волос Гордона Райта.

Гордон отступил назад и сказал: “Я ни за что на это не соглашусь. Если ты хочешь подстричь мои волосы, тебе придется заставить меня сделать это силой”.

От меня они получили аналогичный ответ, который снова повторил Иэн Фергюсон. Выпускной курс осознал, что кто-то пострадает, если они будут настаивать на этом вопросе, и нашел слабый способ отказаться от обязательной стрижки. Вместо этого они решили оставить все как есть, пока мы не примем душ и не переоденемся к ужину.

В офицерской столовой под руководством молодых офицеров, недавно получивших офицерские звания, 9 СБУ впервые бросил вызов 10 СБУ в гонке на шхунах. Это соревнование по выпивке с участием равного количества участников, стоящих друг против друга в два ряда. 9 СБУ потребовалось шесть младших офицеров, чтобы соответствовать нашему количеству.

В гонке на шхуне каждому участнику выдается полная кружка пива, и судья проверяет это. По указанию судьи первые два соперника на одном конце линии начинают пить свое пиво как можно быстрее, а все остальные скандируют “долой, долой, долой”. Как только соперник опорожняет содержимое своей кружки в пищевод, он переворачивает кружку на голову, давая сигнал следующему в очереди начать прихлебывать свое пиво. Победителем становится команда, у которой первой все кружки перевернутся на головы.

На моем курсе не было никаких шансов выиграть такую гонку, поскольку никто из нас не был пьющим. Большинство из нас даже не начинали пить к тому времени, когда наше противостояние закончилось, но мы все равно были вынуждены выпить пива. Сделав это, мы были настроены на вторую, а затем и на третью гонку. Еще до начала третьей гонки каждый член 10 SSU шатался, большинство хихикало, а один убежал, чтобы его вырвало.

Затем нас подвергли ряду унизительных действий, которые не имели большого значения, пока дело не дошло до ‘общей кормушки’. Это был огромный ночной горшок, наполненный пивом. Наш курс состоял в том, чтобы оставаться вне поля зрения, пока нас не позовут вперед, поодиночке, к кругу травящих офицеров-кадетов и младших офицеров. Там каждый из нас должен был поднять горшок с пола, сделать четыре больших глотка и поставить горшок на пол для следующего в очереди. Раздались громкие возгласы и насмешки со стороны наших преследователей, когда каждого из нас вызвали вперед, чтобы занять свою очередь.

Сержант Маккоун .

Лейтенант авиации Пэриш .

Пришло мое время, и когда я поднял кастрюлю, я увидел две какашки, плавающие в пиве. Инстинктивно кастрюля опускалась, пока я не понял, что на самом деле это две переваренные сосиски. Я сделал четыре глотка и поставил горшок. Самый последний из нас провалил тест, когда его вырвало прямо в горшок. В этот момент наши участники развернулись как один и ушли. Команды вернуться к порядку были встречены несколько пьяно произнесенным вызовом “заставь нас, если сможешь”.

Мы остались одни. 9-му СБУ с треском провалилась попытка подчинить нас, и мы вспомнили об этом, когда год спустя 11-й СБУ стал нашим юниором при совсем других обстоятельствах.

На следующий день мы вылетели в Торнхилл рейсом "Дакоты". Мой дядя, лейтенант авиации Билл Смит, о котором я уже упоминал, был шкипером этого самолета. Перед вылетом Билл сказал мне держать наши отношения при себе для моего же блага. Я так и сделал. Поднявшись в воздух, он пригласил всех участников курса парами подняться в кабину пилотов, где объяснил расположение приборов и ответил на множество вопросов. Полет закончился слишком быстро, когда мы прибыли на рассредоточение в Торнхилл.

К самолету подъехал грузовик, и его водитель, сержант в армейской форме с маленькой собачкой, проинструктировал нас погрузить наше снаряжение в машину. Сделав это, сержант сказал нам садиться. Затем он вежливо представился как сержант Маккоун и даже назвал нам имя своего собачьего компаньона. Он сказал, что был нашим инструктором по строевой подготовке на протяжении всего курса, и приветствовал нас