Однажды ясным летним утром - Джеймс Чейз

Крамер, не отвечая, обратился к Риффу:

— Теперь слушай меня внимательно, сынок, это касается непосредственно тебя. Нужно найти место, где никто не найдет девушку. Человека, который возьмет на себя переговоры с ее отцом, я уже определил. Вы слышали о Викторе Дармотте?

— Дармотт? Это который пишет пьески. Я видела на Бродвее…

— У Дармотта хорошая репутация. Он очень известен, но я заставлю его переговорить с отцом девушки. Он убедит этот денежный мешок заплатить выкуп и сохранить все в тайне от полиции.

— Черт возьми! Чего ради он станет заниматься этим? — спросил Рифф.

— Да ради того, что у него случайно есть красивая жена и ребенок, — зло усмехнулся Крамер. — Его нужно как следует запугать, тогда он сделает все, что ему прикажут.

Крамер посмотрел на Риффа.

— Ты должен взять это на себя. Если не сумеешь этого сделать, то никто не сумеет.

— Я все же не понимаю, при чем здесь этот писака? — удивился Рифф.

— Он пишет пьесу на очень уединенном ранчо. Я случайно знаком с человеком, который сдал ему жилье. Пару лет назад мне пришлось побывать там. Это очень пустынное место, но вполне подходит человеку, которому нужны тишина и покой. Сейчас он там с женой, ребенком и слугой-вьетнамцем. У них есть собака. — Крамер помолчал, потом ткнул в Риффа пальцем. — Твоя задача — убрать собаку и вьетнамца, а потом напугать Дармоттов до потери пульса. Ясно?

— Собаку я, конечно, уберу, — сказал Рифф, спокойно глядя на Крамера, — но я не понял насчет слуги. Что вы имеете в виду?

— Вьетнамцы — очень хитрый народ. Но ты должен пойти на все, чтобы напугать Дармоттов. Если понадобится, запри слугу в комнате, но сделай так, чтобы он не смог поднять шум.

Рифф посмотрел на Читу и нетерпеливо пожал плечами.

— Перережешь телефон, — продолжил Крамер, — и приведешь машины в негодность. И еще… У них есть оружие. Ты должен его забрать. Надо, чтобы во всем доме не было ничего, чем они могли бы защищаться. Потом уходи оттуда и жди Моэ. К Дармоттам поедешь в ночь перед началом операции.

Рифф подошел к окну и, не прикасаясь к шторам, выглянул наружу.

— Что делать с тем типом внизу?

— Ничего. Идите в бар и выпейте там. Этот тип не знает ни тебя, ни Читу. Но на всякий случай, посмотрите, чтобы не было хвоста. Моэ уйдет первым. Они его прекрасно знают и отправятся следом. Но Моэ не привыкать, — Большой Джо усмехнулся. — Я уйду после ленча, за мной тоже будет хвост. Они уже несколько дней не спускают с меня глаз. — Крамер встал, подошел к своему чемодану, достал конверт и протянул Риффу. — Здесь все, что вам понадобится. Карты, время и необходимые указания. Когда вобьете все это в свои головы — сожгите. Операцию начинаем на следующей неделе. Моэ пока затаится. За день до операции встретитесь с ним в таверне «Двойной ручей». Он даст вам последние указания и проверит, все ли вы усвоили.

Рифф кивнул.

— А как насчет денег? — спросил он. — Мы на мели.

— Там найдешь сто долларов, — сказал Крамер, указывая на конверт. — Пока хватит. При встрече Моэ даст вам еще. Кроме того, от него вы получите машину.

Тут Крамер взглянул на Читу.

— Теперь идите в бар и помните, если вы меня подведете, я найду вас раньше, чем полиция.

Крайны ушли, оставив Моэ и Крамера за дверью, на которой красовался номер «сто сорок».

В четверг вечером Рифф выехал на мотоцикле из Питт-сити и направился в сторону Бостон-Крика. Проехав пятнадцать миль по главному шоссе, он свернул на грунтовую дорогу и еще через пятнадцать миль оказался перед воротами ранчо «Вестленд».

Стояла теплая лунная ночь. Рифф остановился у ворот, вспоминая расположение ранчо, план которого нарисовал ему Моэ.

Рифф был в своей обычной кожаной куртке и больших очках, которые закрывали половину его лица. Он нервничал: это была его первая важная работа, и в случае провала юноше бы не поздоровилось.

Всю последнюю неделю Рифф и Чита говорили только об этом деле. Им очень нравилась сумма, которую они получат в случае удачи, но в то же время они отдавали себе отчет, что могут поплатиться своими жизнями, не угодив Большому Джо. Это уже не обычное мелкое жульничество, к которому они привыкли, и расплата за провал будет гораздо серьезней. Но после бесконечных споров оба согласились, что игра стоит свеч. Как ни стар Крамер, он не стал бы рисковать головой, если бы не был уверен в успехе.

Итак, Рифф становится крупной фигурой в преступном мире, вскоре та же карьера предстояла и Чите. Обратной дороги не было. Работу надо выполнить и выполнить успешно.

Рифф открыл ворота и повел мотоцикл по траве. Моэ сказал, что он сможет подъехать к дому на мотоцикле, но юноша решил не рисковать и тащил машину на себе. Больше всего он боялся овчарки. Он тащил с собой кусок отравленного мяса, но знал: если собака обнаружит его раньше, чем угощение, будет плохо. Наконец он увидел ранчо, залитое лунным светом. Рифф положил мотоцикл на траву и неторопливо направился к дому.

Ему повезло заметить овчарку раньше, чем та почуяла его.

Рифф лег на землю. До дома оставалось ярдов пятьдесят. Он достал из пластикового мешка мясо и пополз к собаке, потом приподнялся и точным броском метнул отраву. Мясо упало рядом с овчаркой. Та подняла голову и посмотрела в сторону Риффа. Он вжался в землю и похвалил себя за черную куртку, которая делала его невидимым в темноте. Он лежал, закрыв голову руками и напряженно вслушиваясь в темноту, зная, что малейшее движение привлечет внимание собаки и погубит его. Тянулись томительные минуты. Наконец Рифф решился поднять голову и увидел собаку, неподвижно лежащую на земле. Юноша встал и нерешительно подошел ближе. Собака была мертва. Минут десять он рыл яму, в которую и сбросил свою жертву. Зарыв пса, Рифф тщательно замаскировал это место и, убедившись, что заметить его трудно, вернулся к мотоциклу и отвел его в гараж.

Потом Рифф огляделся. Он четко усвоил нарисованный Моэ план и быстро нашел домик прислуги, где должен был спать вьетнамец. Поразмышляв, что делать сначала — идти в дом или же заняться слугой, он все же принял решение, и длинная, черная тень бесшумно двинулась в направлении дома. Обнаружив телефонные провода, Рифф их перерезал.

В левой части дома находилась оружейная комната. Замок не представлял труда для взломщика, и Рифф быстро оказался внутри. Никогда еще он не проникал тайком в чужой дом и теперь очень волновался. Стоя в темноте, он чутко прислушивался и только через некоторое время решился зажечь фонарь. Ружья он обнаружил быстро и сложил их на полу. Затем, следуя инструкции Моэ, начал поочередно открывать ящики стола. Обнаружив револьвер, Рифф собрал ружья в охапку и выскользнул из дома.

Все это требовало времени, и когда Рифф спрятал оружие и снова вернулся на ранчо, было уже половина третьего. Теперь он направился к гаражу, который оказался незапертым. Рифф вошел и прикрыл за собой дверь. Включив свет, он быстро вывернул свечи в обеих машинах, после чего завернул их в платок и тоже зарыл в землю.

Теперь он почти успокоился. План находился на стадии завершения: собака убрана, оружие спрятано, телефонные провода перерезаны, машины повреждены. Теперь следовало заняться слугой.

Из длинного узкого кармана на левой штанине Рифф достал велосипедную цепь: свое любимое оружие, которым он с успехом пользовался во всех драках. Рифф обмотал цепью правую руку, пошевелил пальцами, убеждаясь, что кулак стянут не слишком сильно, и направился к домику для слуг.

Ди Лонг был маленьким, худосочным человеком, к тому же у него были неважные нервы. Он проснулся в начале третьего оттого, что почувствовал беспокойство. Обычно он спал очень крепко, и это неожиданное пробуждение его удивило. Некоторое время он ворочался в постели, затем включил ночник, встал и пошел на кухню, чтобы попить. Достав из холодильника бутылку кока-колы, Ди Лонг пошел к двери и переступил порог. Некоторое время он смотрел на ранчо, которое выглядело очень красивым, посеребренное полной луной.

И вдруг прямо перед ним возник какой-то человек. Оба, остолбенев, уставились друг на друга. Лунный свет хорошо освещал Ди Лонга, и Рифф рассмотрел своего соперника, вьетнамцу же был виден лишь черный силуэт. Ди Лонг не мог даже закричать: ужас парализовал его, бутылка выпала из рук, челюсть отвалилась.

Рифф понял, что еще секунда, и вопль слуги вспорет ночную тишину. Он бросился вперед и кулаком, обмотанным цепью, ударил маленького человечка в лицо. Вьетнамец, пролетев несколько метров по воздуху, без звука повалился на землю.

«Я бы не стал его бить, — оправдывал себя Рифф, — но какого черта он вышел из дома? Боже правый, как он меня напугал!»

Рифф начал сматывать с руки цепь и почувствовал под пальцами влагу. Тогда он протер цепь песком и, убедившись, что крови не видно, положил свое оружие в карман.

После всего происшедшего Рифф достал сигарету и закурил. В лунном свете маленькие ступни неподвижно лежащего вьетнамца казались молочно-белыми.