Здесь был Хопджой - Колин Уотсон

Пербрайт поставил свою видавшую виды полицейскую машину в один ряд с полудюжиной роскошных автомобилей, уже находившихся на площадке. На одном из них был номер, сообщенный броклстонским констеблем — очевидно тем самым румяным парнишкой, что с напускным безразличием стоял в глубине площадки.

Мягко толкнув локтем одну из стеклянных плит, Пербрайт пересек четверть акра темно-зеленого ковра и подошел к стойке портье. По ту сторону и чуть ниже этого внушительного барьера сидела девушка и явно вязала под столом. При приближении инспектора она подняла меланхоличное недоверчивое личико.

— Да? — Ее взгляд опять опустился на спицы.

— Я бы хотел поговорить с директором, если он не занят.

— С мистером Барраклоу? — Похоже, девица сочла, что Пербрайт не заслуживает второго взгляда.

— Да, если его так зовут.

— Я посмотрю, на месте ли он. — Она довязала ряд до конца, сунула шерсть в какое-то углубление под стойкой и встала. Пербрайт был слегка ошарашен, увидев большую часть ее бедер в шелковых чулках. Наряд, явно задуманный с целью превратить ее в сногсшибательную копию «хозяйки» американского ночного клуба, на деле только отвлекал своей экстравагантностью от той доли очарования, которая была ей отпущена. Лениво покачиваясь, она подошла к двери в конце стойкими ее бедра тряслись и подрагивали, в невыносимой тесноте чулок, провоцируя мужчин «на всякие глупости» не больше, чем порция бланманже на подносе у официанта.

Пербрайт повернулся к стойке спиной и уныло оглядел огромное пустое фойе, залитое мягким светом, нисходившим от оранжевых панелей на потолке. В каждой из трех боковых стен находилась высокая дверь черного цвета с позолотой и застекленной верхней половиной. Двери, как он полагал, вели в бары и ресторанные залы. Холл незаметно сужался к противоположному концу, откуда начиналась широкая лестница наверх. В первый момент Пербрайта удивило отсутствие лифта, но вскоре знакомое сдавленное урчание привлекло его внимание к тому, что он поначалу принял за круглую опорную колонну в самом центре фойе. Колонна треснула и вскрылась, как кожура какого-нибудь экзотического' фрукта из сказок «Тысячи и одной ночи», выдавив из себя круглого человека с профессиональной улыбкой. Ослепительные манжеты мешали разглядеть все остальное. Человечек бодро направился к Пербрайту, забавно двигая локтями, словно подгребал к нему на лодке. Он остановился, избежав столкновения с инспектором в самый последний момент.

— Сэ-эр? ,

Пербрайт вскинул брови и перевел взгляд на сталагмит лифта.

— Джинн из лампы?

Улыбка толстяка была прочно прикручена к месту, но остальные предметы меблировки его лица слегка сдвинулись: он явно был выше легкомысленного остроумия.

— Или, вернее, мистер Барраклоу? — поправил Пербрайт.

Директор кивнул и положил руку на стойку, за которой опять появилась голенастая регистраторша.

Пербрайт протянул ему удостоверение.

— Я бы хотел, — сказал он, — установить присутствие в вашем отеле одного джентльмена и задать ему несколько вопросов.

— Кто-нибудь из персонала?

— Скорее, из гостей.

Тучка, на миг омрачившая лицо директора, улетела. В это время года дешевле потерять клиента, чем одного из работников. Он повернулся к девушке.

— Регистрационную книгу, пожалуйста, Дорабел.

— Есть одно маленькое осложнение, — сказал Пер-брайт. — Я не знаю точно имени этого человека. — Барраклоу пожал плечами и собирался уже отменить свою просьбу, когда Пербрайт добавил:— Но я могу дать вам два имени на выбор.

Директор все более подозревал, что зловещие полицейские шуточки — лишь прелюдия к главной цели визита: выманить выпивку за счет заведения. Он быстро перебрал в уме все недавние случаи противозаконных деяний в «Нептуне», которые теоретически могли попасть в круг зрения властей.

— Я надеюсь, — сказал он, принимая роскошно переплетенный том из рук Дорабел, — что эти ваши вопросы не создают никаких проблем. Лучше не делать ошибок, чем потом исправлять их.

Та часть мозга, которая занималась просеиванием возможных причин визита инспектора, неожиданно наткнулась на лекцию с демонстрацией слайдов, проведенную в прошлую среду вечером в одном из отдельных кабинетов для группы членов флаксборской торговой палаты. Слайд, который на следующее утро обнаружила среди пустых бутылок и принесла ему пунцовая от смущения горничная, предполагая весьма вольное толкование темы лекции — «Коммерческие девиации на Ближнем Востоке».

— Возможно вам лучше пройти в мой кабинет, — поразмыслив, пригласил инспектора Барраклоу. Он взял книгу и провел Пербрайта через одну из черных дверей и потом по коридору в небольшую комнатку спартанского вида, где из мебели имелись лишь шкаф для документов, старомодный неприбранный стол и сонетка.

— Не желаете ли чего-нибудь освежающего, инспектор?

— Вы очень добры, сэр, но сейчас, пожалуй, не стоит.

Для Барраклоу такой исключительный аскетизм подтверждал, что разворачиваются более серьезные дела, чем он до сих пор мог себе представить. Он с подобострастием предложил Пербрайту кресло и открыл фолиант.

— Два имени, вы говорили?

— Одно из них Хопджой.

Барраклоу вскинул глаза.

— А он-то что натворил?

— Вы, стало быть, знакомы с мистером Хопджоем?

— Он потратил довольно много… времени здесь у нас. Частные короткие визиты, знаете ли. — Информация предоставлялась с большой осмотрительностью.

— Он много тратит? Я не о времени.

— Мы, разумеется, всегда очень ценили его как клиента. В нашем деле, конечно, приходится иной раз идти навстречу, если вдруг появляются затруднения. У мистера Хопджоя очень надежные поручители. Вы понимаете, что я не могу вам их раскрыть, но осмелюсь утверждать, вы бы удивились, узнав, кто за него ручается.

Пербрайт распознал в его голосе нервную преданность кредитора.

— Вам случайно не известен, спросил он, — род занятий мистера Хопджоя?

Какое-то время директор колебался. В конце концов лояльность пересилила.

— Он агент крупной промышленной фирмы. Прекрасная должность, насколько я могу судить.

— Он сейчас в отеле, сэр?

Барраклоу даже не стал заглядывать в книгу.

— Нет, в данный момент нет. Он не появлялся у нас уже несколько дней. Я должен пояснить, что он никогда и не проживал в отеле постоянно. Так, время от времени останавливался на ночь, когда работал в этом районе, видимо.

— Машина мистера Хопджоя сейчас стоит перед отелем.

— Да? — Барраклоу был лишь слегка удивлен. — Что ж, не могу сказать наверняка, но, очевидно, ею в настоящее время пользуется его друг. Мне порой кажется, что они, в некотором роде, ее совладельцы. — Он замолчал, а потом почти с надеждой, как показалось Пербрайту, спросил:— Так вас интересует эта машина?

— Вообще-то, нет, — пожал плечами инспектор, — хотя, должен заметить, в последнее время автомобили неизменно фигурируют во всех расследованиях — мы уже совсем из них не вылезаем, они стали нашей второй кожей, не правда ли? Но нет, в данном случае меня интересует водитель. Я полагаю, что мистер Периам.

— Мистер Периам проживает сейчас в отеле, — кивнул Барраклоу.

— Вы можете мне сказать, как долго?

— Примерно с неделю.

— Я бы очень хотел переговорить с ним, сэр. Может быть, если бы вы дали мне номер его комнаты…

Нахмурившись, мистер Барраклоу протянул руку к телефону на столе.

— Я бы предпочел, чтобы вы… Дорабел, мистер Периам из одиннадцатого номера еще не выехал? Хорошо, дорогая, подожди, не клади трубку…— Директор прикрыл свою ладонью. — Он у себя в номере. Вы можете встретиться с ним здесь, если хотите. Так будет лучше, не правда ли? — Он торопливо заговорил в телефон:— Спроси мистера Периама, не будет ли он так любезен спуститься вниз, и когда он появится, проводи его в мой кабинет.

Барраклоу откинулся на спинку кресла и щелчком сбил пылинку с манжеты.

— Извините, инспектор, если я кажусь вам слишком официальным в отношении всего этого, но, насколько я понимаю, дело у вас конфиденциальное и серьезное, и мне бы не хотелось, чтобы наш гость чувствовал себя неудобно. А он, знаете ли, мог так себя почувствовать, если бы вы направились прямо к нему наверх. Ведь нельзя же забывать о миссис Периам.

Пербрайт уставился на круглое, настороженное лицо человека, который придал своей улыбке упрямое выражение, соответствующее принятой им на себя роли тактичного папаши.

— Миссис Периам?

— Ну, конечно. Она такое славное создание. Я уверен, вы не захотите испортить ей медовый месяц.

Запершись в спальне отеля «Королевский Дуб», гораздо менее, чем «Нептун», приспособленного для проведения в нем медового месяца или, если уж на то пошло, для любой другой цели, Росс и Памфри продумывали ход расследования, которое они планировали вести сепаратно и, по крайней мере, временно, в другом направлении, нежели Пербрайт.