Год теней - Клэр Легран

Игорь зевнул. «Тебе вообще-то тоже».

– Я гуляю где хочу.

Игорь лениво отмахнулся от мухи. «Справедливо. Я тоже всегда придерживался такой жизненной философии».

– Ты разговариваешь с котом? – спросил Генри.

– Нет, дурачок, я разговариваю с тобой. Что ты здесь делаешь?

Генри вынул из кармана брюк пару защитных очков и надел их.

– Я пришёл помочь тебе. Те привидения… или что это было… с тех пор я совершенно выбит из колеи. Не могу сосредоточиться ни на учёбе, ни на бейсболе. Если я не выясню, что это за явление, то просто свихнусь. Понимаешь?

Я с удивлением уставилась на него. В этих очках в сочетании с униформой билетёра он выглядел нелепо.

– Помочь мне? В чём именно?

– Охотиться на привидений. Ты ведь поэтому здесь притаилась, правда? – Генри посмотрел вниз и быстро отвернулся. – С ума сойти как высоко.

Игорь снова зевнул. «Какой шустрый. Но, увы, с ужасающим вкусом в одежде».

– Привидений? – переспросила я. Я не собиралась охотиться на привидений в компании Генри. – О чём ты говоришь?

– О прошлой неделе, когда мы увидели непонятных призрачных существ и получили ожоги.

– Ерунда какая-то. – Я повернулась к своему альбому и притворилась, что рисую. – У тебя, наверное, были галлюцинации.

– Ну конечно. А чёрное пятно у меня на ноге, вероятно, простой синяк?

– Зачем тебе, кстати, эти очки?

– Для защиты. – Генри постучал по толстой пластиковой линзе. – Привидения наверняка довольно непредсказуемы. А эти странные тени… – Генри поёжился. – Что бы это ни было, я уверен, что они ещё опаснее.

Закипая от злости, я сунула альбом в сумку и ринулась к выходу с мостика. Дойдя до железной лестницы, я опустилась на одну из ступенек и стала разглядывать чёрную решётку под ногами.

Неторопливо подошёл Игорь. «А знаешь, в припадке гнева ты очень мила».

– Это не припадок. Я просто хочу, чтобы он ушёл и оставил меня в покое.

Игорь потёрся о мою ногу. «Ну а по мне, так это чистой воды припадок».

– Я не слабоумная и понимаю, что видела привидений. Ну, я так думаю. Просто Генри… Он мне не друг.

Игорь начал вылизывать лапу. «А почему? Если не считать дурацких очков, он выглядит очень достойно».

– Не хочу, чтобы он видел… – Я не могла подобрать слов. – Где я живу. Как я живу.

Игорь презрительно отрыгнул комочек шерсти. «Он же не идиот. Он здесь работает. Ему уже известно, что ты живёшь за сценой, и про твою маму он знает, но не смеётся над этим. Так в чём же дело?»

Я обернулась. Генри сидел посередине мостика, сдвинув очки на лоб. Заметив, что я смотрю на него, он помахал мне.

– Ну ладно. – Я на цыпочках пошла к нему. Внизу оркестр заиграл вторую часть. – Генри, если я поохочусь вместе с тобой на привидений или что бы это ни было, ты оставишь меня в покое?

Генри встал, широко улыбаясь.

– Не сомневайся.

– Я серьёзно. Запомни: мы не друзья.

Генри отсалютовал.

– Чисто деловые отношения.

– Я не шучу. Тебе не удастся разузнать что-нибудь о чокнутой Оливии, чтобы поржать на этот счёт в школе с Марком Эвереттом и его миньонами[10]. Это понятно?

Генри удивлённо поднял брови:

– Миньонами?

– Ну, это вроде злых слуг.

– Я в курсе, что это значит. В отличие от кое-кого, я три года подряд вишу на доске почёта.

Я вспыхнула.

– Купи себе медаль, мистер заносчивый умник. Можем продолжить поиски?

– На самом деле у Марка нет никаких миньонов. Мы давно дружим.

– Есть. Я же вижу.

Генри вздохнул и снова надел очки. Окружённые музыкой, мы стали молча осматривать помещение. Время от времени, когда кто-то из оркестрантов не попадал в ноты или вступал не вовремя, Генри морщился.

Я себе такого не позволяла, стараясь не думать о том, какое смущение испытывают Ричард, и Хильда, и Михаил. Вместо этого я сосредоточилась на Маэстро. Уши у него заметно покраснели, а внутри он наверняка сгорал со стыда.

Мы с Генри обыскали все лестницы. Прокрались в гримёрку и заглянули за диваны с протёртой обивкой в цветочек. Сунули носы даже в аппаратную, где Фрэн записывала концерт. Она не очень нам обрадовалась, но всё равно вручила каждому по мятной конфете. Когда мы вернулись за сцену и подошли к репетиционному залу, я встала между Генри и дверью и подтолкнула его:

– Всё, поиски закончены. Теперь выполняй свою часть сделки: уходи.

Генри сдвинул очки на лоб.

– Но мы ещё не смотрели в кулуарах.

– Тебе нечего там делать. Это частная территория.

– Я постоянно хожу в репетиционный зал, – нахмурившись, ответил он.

– Это незаконное проникновение. – Игорь потёрся о мой ботинок, и я позволила ему прыгнуть мне на руки. – Я могу сообщить в полицию, и тебя арестуют.

Игорь взглянул на меня. «Вот был бы номер».

Генри с сердитым видом собирался что-то сказать, но не успел произнести ни слова: дверь репетиционного зала распахнулась, и оттуда с разлетающимися фалдами фрака вылетел Роджер Фернандес, один из скрипачей.

– Ты свихнулся, старик! – крикнул он кому-то через плечо. Даже не взглянув на нас, он размашистым жестом толкнул дверь, ведущую к выходу, и исчез в глубине парковки.

Мы с Генри изумлённо смотрели ему вслед.

– Похоже, пока мы искали, концерт закончился, – прошептал Генри.

А, это хорошо. Музыканты кричат на Маэстро и даже уходят от него. Такое зрелище я не могла пропустить.

– Пойдём, – позвала я, кивнув на дверь.

Мы вошли в репетиционный зал, и я тут же пожалела об этом.

Глава 7

Маэстро стоял посередине зала, глядя в потолок, а музыканты молча смотрели на него.

Я отыскала Ричарда Эшли – он отошёл к своему шкафчику. Генри самым раздражающим образом шёл за мной по пятам.

– Ричард, – прошептала я, – что случилось?

Ричард приложил палец к губам и покачал головой, но другой рукой обнял меня за плечи.

– Не знаю, что сказать, – в конце концов произнёс Маэстро. – Это… – Он засмеялся, но вовсе не весёлым смехом. – Друзья, это катастрофа.

Я взглянула на Ричарда и впервые заметила, что он выглядит очень усталым, лицо избороздили морщины, фрак выцвел.

Вдруг Маэстро схватил ближайший складной стул и швырнул его о стену.

Все вздрогнули. Ричард задвинул меня и Генри себе за спину, по-прежнему крепко держа меня за плечо. Игорь тихо зашипел.

Стул задел старую подвеску с китайскими колокольчиками, и она упала на пол. Звон продолжался целую вечность.

Маэстро повернулся ко всем спиной, приложил