Поцелуй виконта - Маргарет Мур

Он покраснел, как мальчик, и она поспешила продолжить, не желая углубляться в эту тему:

— Должно быть, потрясение от инцидента вынудило меня назвать вам мое подлинное имя, и я прошу вас никому его не открывать. Вы очень известный человек, репортеры наверняка узнают о случае с каретой и могут выяснить, кто находился в ней вместе с вами. Я надеюсь как можно скорее добраться до моего крестного, лорда Ратлесса, который живет в Бате. Я уверена, что он примет мою сторону и защитит меня.

— Понимаю, — сказал виконт, глядя на нее с такой искренней добротой и сочувствием, что она почувствовала себя самой подлой преступницей. — У вас есть деньги? Или вы пытались выскользнуть отсюда из-за того, что у вас недостаточно средств?

Подавив смущение, она призналась:

— У меня осталось немного денег, но, к сожалению, их недостаточно, чтобы заплатить за комнату.

— Я с радостью приму на себя эти расходы.

Зная, что он может себе это позволить, она не стала возражать:

— Благодарю вас, милорд.

— Хотя до сих пор у вас все шло благополучно, я не могу допустить, чтобы вы продолжали путешествовать одна и с ограниченными средствами. Вы не согласитесь принять приглашение посетить мое поместье? Это всего в нескольких милях от Бата. Там вы будете в полной безопасности и сможете послать записку вашему крестному, чтобы он приехал за вами.

Сгорая от стыда за свою ложь, она опустила взгляд.

— И пусть вас не пугает, что я могу воспользоваться ситуацией.

— Благодарю вас, милорд, но я не смею вам навязываться, и думаю, будет лучше, если я не стану вмешивать вас и ваших родственников в свои неприятности.

— Как пожелаете, — разочарованно произнес он. — Но позвольте мне хотя бы заплатить за эту ночь и снабдить вас достаточными средствами для завершения поездки.

Он вынул из кармана штанов бумажник из дорогой тонкой кожи и извлек несколько десятифунтовых банкнотов.

Она не хотела их принимать, но действительно отчаянно нуждалась.

— Благодарю вас, милорд. — Она взяла протянутые ей банкноты. — Я никогда не забуду вашей доброты. — «И вашего поцелуя». — Я верну вам долг при первой же возможности.

Если эта возможность когда-нибудь представится и — при условии, что она решит признаться ему в своем обмане.

Он улыбнулся, и у нее сердце защемило, когда она смотрела на его красивое и мужественное лицо, освещенное призрачным светом луны.

— Должен сказать, я никак не ожидал, что поездка в Бат будет такой волнующей и полной событий.

— Я тоже. Не знаю, что бы я без вас делала, когда случилась эта авария.

— Не сомневаюсь, что вы непременно нашли бы какой-нибудь выход. Вы определенно умная и находчивая девушка.

Если бы эти слова сказал кто-нибудь другой, они не показались бы ей комплиментом, но в его устах прозвучали самой желанной похвалой.

— А вы — невероятно храбрый и благородный рыцарь.

Он шагнул к ней. Затаив дыхание, она ждала в надежде на новый поцелуй.

Но он остановился.

— Мне лучше вернуться к себе, пока меня не застали здесь и не потребовали объяснений. Не хотелось бы испортить нашу с вами репутацию, хотя моя уже и без того подвергается некоторому осуждению.

Спрятав банкноты за лиф, она проводила его до двери, проклиная себя за ложь, жалея, что не в силах выразить ему всю полноту своей благодарности. Ведь она не вернет ему долг, потому что утром расстанется с ним навсегда!

— Поверьте, я высоко ценю вашу доброту и благородство, милорд.

Во дворе прокукарекал петух, виконт улыбнулся и открыл дверь:

— С добрым утром, миледи.

— Постойте! — тихо окликнула она.

Он обернулся и вопросительно посмотрел на нее.

Она больше не могла, она должна была это сделать.

Притянув его к себе за рубашку, она поцеловала его. Не нежно и ласково, как он поцеловал ее в карете, а горячо и страстно, как того требовало ее сердце.

Лорд Бромвелл замер то ли от неожиданности, то ли от негодования. Она в ужасе подумала, что сейчас он ее оттолкнет, но он обнял ее за талию, прижал к себе и не менее страстно ответил на ее поцелуй. Она прильнула к его широкой груди, чувствуя слабость в ногах.

Какой это был поцелуй! Страсть пробудилась в ней, горяча кровь в венах. Не так давно она с отвращением вырвалась из мерзких объятий своего бывшего хозяина, но теперь жаждала, чтобы лорд Бромвелл подхватил ее своими сильными руками, отнес ее на постель и…

Будто угадывая ее желание, он прижал ее спиной к двери. Не прерывая поцелуя, он положил горячую ладонь на ее грудь.

Дыхание ее участилось, она вся загорелась, и рука ее скользнула ему под рубашку, ощутив пылающую кожу, напрягшиеся мышцы. Прежде ей и в голову не могло прийти ничего подобного, но сейчас ей не терпелось сорвать с него рубашку и прильнуть губами к его обнаженной коже.

Она уже стала поднимать полу рубашки, как вдруг он прервал поцелуй и отшатнулся, глядя на нее огромными глазами.

Грудь его тяжело вздымалась, брови были сурово нахмурены.

— Бога ради, я снова прошу вас простить меня! Как порядочный человек, я должен был преодолеть свои первобытные инстинкты.

«Его первобытные инстинкты!» Но ведь именно она подчинялась их власти!

Он положил руку на щеколду.

— Желаю вам всего самого лучшего, миледи.

— И я вам, милорд, — прошептала она, и он выскользнул в коридор.

Нелл медленно прошла к кровати. В жизни она не испытывала такого стыда, даже когда обокрала лорда Стернпола.

Что с ней происходит, стоит ей оказаться рядом с лордом Бромвеллом? Как могла она забыть, что известность виконта ставит ее в еще более опасное; положение!

Не успела она присесть на край кровати, как в комнату вплыла миссис Дженкинс с кувшином горячей воды.

— Доброе утро, — сказала она, поставив его на умывальник. — Я вижу, вы уже готовы к дороге. Скажу вам, сегодня чудесная погода для поездки. Завтрак скоро будет готов. Я только застелю кровать, если вы не возражаете.

Нелл поспешила подойти к умывальнику.

— Какой приятный молодой человек, не так ли?

— Кто? — спросила Нелл, хотя отлично знала, кого та имела в виду.

— Лорд Бромвелл, конечно! — ответила Женщина, взбивая подушку. — Вам очень повезло, моя милая.

— Нам всем действительно повезло, что он был рядом, когда с каретой случилась эта беда. Если бы он не запретил нам переносить Томпкинса, его состояние сильно ухудшилось бы.

— Я имела в виду вовсе не это. Я не вчера родилась на свет, дорогая моя, — ответила жена хозяина. — Он никогда прежде не привозил сюда женщину, правда, как и своих друзей, — продолжала она, хлопоча у кровати. — Говорят, они порядочные озорники, все, кроме барристера[3]. Этот-то всегда мрачный да молчаливый, как какой-то призрак. Трудно поверить, что он уже женился… А я всегда говорила, что, видно, не доживу до того дня, когда лорд Бромвелл привезет свою…