Казнь и козни дочери смерти - Лин Элли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Цедеус Рампиль. Это он был тем, кто выкрикнул это. Он — ее "самый верный в мире" дворецкий.
От встречи с его взглядом ноги Делии подкосились, а сердце от ужаса пропустило удар, заныв отупляющей болью. Она обомлела. Цедеус как и другие, тоже ничуть ей не верил. Стоило девушке встретиться с ним глазами, как колыбельная заиграла сначала, с самой ее первой ноты.
Он единственный всегда видел в ней покинутого ребенка, так почему все в один миг переменилось? Неужели он взаправду считал, Делия могла быть причастна к покушению на сестру? Неужели все из-за тех слов о ненависти к своей порочной семейке?
Нечестно!
Обида заполнила опустошенное одиночеством сердце. Делия повернула голову в сторону оголтелой толпы и закричала на них что есть мочи:
— Я не замышляла убийство Феонии! Я не виновата в том, что она прикована к постели, ровно как и не виновата в том, что она не может прийти в себя спустя столько времени!
Камни летели ей в голову, отовсюду летели неодобрительные плевки.
«Поверь, пожалуйста, поверь хоть ты…» — молилась она, прекрасно зная, что ей не поверят.
Старый священник на мгновение изменился в лице. Не услышав лжи в словах обвиняемой, он должен был сразу заявить об этом народу, но от удивления он опешил, начал выдумывать, что сказать, а как только открыл рот и произнес имя девушки, по толпе разлетелся оглушительный вопль. В ту же секунду тело Делии рухнуло на полы эшафота.
— Сохраняйте спокойствие! — кричала стража, стоящая в оцеплении площади.
— Что произошло?! Почему она упала?! — недоумевали голоса незнакомых людей.
— Это стрела?! В нее выстрелили из лука?!
— Из ее рта брызнула кровь!
— Кто-то остановил ей сердце? Это темная магия?
— Как вы не понимаете, идиоты, она же сейчас соврала! Это расплата!
Все еще закованная в цепи Делия слышала, как люди сходят с ума, размышляя над тем, что с ней только что произошло. Сама дочерь смерти тоже не понимала, как все так обернулось. На мгновение перед самым падением она почувствовала, как в тело будто вонзили иглу, но из-за символов снятия боли ощущения оказались притуплены. Осознание произошедшего настигло ее слишком поздно. Она умирает? Ее ранили на главной площади города вблизи храма Арцеса — бога жизни? Кому хватило на подобное смелости? Это и есть вынесенный народом вердикт?
Биение сердца медленно затихало, а сознание негодовало, отчего ему так спокойно. Боль в груди казалась притупленной, кровь во рту не была дискомфорта. Неужели дочь смерти сдается? Бездумно отдает всю себя колыбели, которую слышала бесчисленное количество раз?
— Эй, Делия, ты меня слышишь?! Делия?! — до угасающего сознания будто из-под толщи воды долетел чей-то голос.
Это не был голос Цедеуса, но кто еще мог так звать обвиненную во всех грехах ведьму? Черствый Мейтон, ненавидящий младших сестер? Ехидный Гелтрен, насмехающийся над заключенной? Император, услышавший правду, которую так боялся признать? Вряд ли это они. Должно быть. это призрак того, кто однажды умер на глазах Делии. Герцогиня или герцог Тимей? Тетка Хисия? Быть может, это пробудившаяся Феония?
В голове Делии пронеслась последняя мысль: «Лишь бы эта чертова колыбель не заиграла по мою душу. Не хочу ее больше слышать».
Так пришла тьма.
Глава 3. «Сон, который она хотела забыть»
Герцогство Таутен, поместье рода Тимей
Двенадцать лет от рождения Делии Астры Тимей
Тонкое дуновение ветерка пробивалось сквозь приоткрытые окна, щекоча Делию и выманивая ее из сладких снов о приключениях в неизведанных землях. Медные волосы выбрались из заплетенной на ночь косы и локонами свисали с заспанного лица. Нечто разбудило ее, то был не ветер и не выбравшиеся из кос пряди. Это был человек.
Полупрозрачная фигура в ночной сорочке стояла у кровати и хитро улыбалась, протягивая руки к объятому одеялами тельцу.
— Дели, предательница! Ты обещала поиграть сегодня со мной!
Капризный тон человека заставил Делию улыбнуться сквозь сон и чуть приподняться с постели.
— Феония, и тебе привет… Сколько сейчас времени? — она протяжно зевнула, прикрыв рот ладошкой. — Родители отругают нас, если заметят тебя в моей спальне.
Сестренка фыркнула, закатывая глаза:
— И когда это нас останавливало?
Обе девочки прекрасно знали, что вот уже как полгода родителям нет до них дела. Как только им обеим исполнилось по двенадцать, пришла пора активного обучения. Тогда же герцог и герцогиня Тимей, следуя суровым нравам дворянского общества, перестали относиться к двойняшкам как к маленьким детям. Теперь никто из родителей не навещал девочек перед сном, не рассказывал сказки и не расчесывал их длинные непослушные пряди. Подобное поведение по отношению к ним и прислуге не позволялось.
Феония забралась на кровать и села, растянувшись подобно кошке на половину матраса. Она уже привыкла вот так забираться в покои сестры и украдкой будить ее по ночам. Ей слишком не хватало внимания и веселья, и в отличие от сестры она этого ничуть не скрывала.
— Сегодня я хочу выбраться в сад, — бесстрашно заявила она, собирая выбившиеся волосы Делии в очередную косичку.
— А я хочу впервые за долгое время выспаться. Так чье желание проще исполнить?
Златовласая Феония засмеялась и тут же прикрыла рот, стараясь не выдать себя.
— Да ладно тебе, Дели, мы вечно сидим в твоей комнате, давай выберемся?
Делия устало вздохнула и, маня за собой сестру, спиной рухнула обратно в подушки.
— Ну и что ты ожидаешь увидеть? Темноту?
Феония закатила глаза и упрямо забила ногами по воздуху.
— Я хочу показать тебе все, что ты не видела! Ну а еще… — смущенно зашептала она, — слышала, что в летнем саду начали высаживать что-то новое, хочу посмотреть.
В ответ Делия только кивнула. Цветы, значит. Феония их и правда любила. Ей нравилось их собирать, рисовать и даже носить. А еще ей особенно нравилось ими делиться. Почти каждое
