Как я учился в магической школе 5 (Избранный поневоле) - Александр Олегович Курзанцев

Но полуэльфийка только отрицательно мотнула головой:

— Думаешь, мне там хоть кто-то слово сказал? Но отвечу так, если они и готовились уйти куда-то, то либо начали года три назад всего, либо тогда случилось что-то такое, что они стали носиться как в жопу ужаленные стараясь всё подготовить как можно быстрее. Я давно к родственничкам приглядывалась, заметила этот момент.

— Три года, три года… — задумчиво пробормотал я, пытаясь вспомнить, что тогда было.

А было много всего, но связать это с тёмнокожими остроухими никак не получалось.

Но, по всей видимости, наши прошляпили что-то, как и остальная нелюдь, кроме тёмных. Надо будет ориентировать коллег в этом направлении покопать, именно по событиям трёхгодичной давности. Через того же Игнациуса, может и нароют чего.

Мы поговорили с Тенью ещё, пытаясь определить, где девушки могли оказаться, но за прошедший год полуэльфийка обшарила полконтинента, проверив везде где только можно, и ничего не нашла. Ни единого следа пропавших.

— А если это тот, кто вас создал? — спросил я снова.

— Тогда, — посмурнела лицом полукровка, — мы их никогда не найдём. Но вопрос, почему не забрали меня?

— Кстати, ты не помнишь, как выглядел ваш создатель?

— Нет, — качнула отрицательно головой девушка, — он нам никогда не показывался, был только его слуга.

— И как выглядел слуга?

— Как помесь ящерицы и насекомого, — фыркнула та, и я натянуто улыбнулся.

Мне почему-то так и казалось, всё то время, что я думал о полукровках, что это дело рук того древнего бога, что запустил в город одержимую демоном девчонку, затем похищал меня и моих вассалок. Я уже понял, что он большой любитель экспериментов и создание гибридов из населявших эту землю видов — вряд-ли бы кто-то мог провернуть кроме него. Ну не было здесь больше никакой другой таинственной третьей силы, кроме, может быть, Некрополя в глубинах султаната, но там если и был кто-то, то до людей ему не было абсолютно никакого дела.

Вот только как найти его логово? И как найти сил, чтобы ему противостоять?

Стало понятно, что так просто это дело не решить, и я вышел наружу, оставив приглядывать за девушкой стражу. Оказавшись на улице, вдохнул поглубже грудью, зажмурился, подставляя лицо солнцу.

Лагерь жил своей жизнью. Откуда-то слышались зычные команды десятников, раздавалось ржание лошадей, от проходящего мимо патруля доносился сухой стук по брусчатке подбитых гвоздями калиг. Изредка ветер доносил металлический звон от лагерной кузни и запахи готовящегося обеда.

Внезапно патруль остановился недалеко от меня и я услышал как меня позвали:

— Святой отец…

Открыв глаза, я увидел как ко мне подходит десятник — старший патруля, высокой, крепко сложенный, с белеющим на загорелой коже шрамом на подбородке.

— Да? — переспросил, нахмурившись.

— Простите, святой отец, это не вы обороняли форт “Двадцати восьми легионеров”?

Брови мои чуть дёрнулись вверх, в лёгком удивлении, но затем, присмотревшись к украшавшим доспех легионера медалям я понимающе кивнул, десятник был одним из тех, кто принимал участие в вампирском походе, участвуя в боях на границе, а затем и в штурме столицы вампирского королевства.

— Да, я, а ты, я смотрю, тоже участвовал. Не знал что ваш легион был тоже в походе.

— Не весь легион, — покачал отрицательно парень головой, — только две манипулы. Я видел вас мельком, перед тем как вы пошли захватывать дворец королевы.

— В первых рядах значит был, — я обозначил улыбку краешками губ, — там было жарко.

Внезапно легионер опустился передо мной на одно колено и гулко ударил кулаком в грудную пластину кирасы, произнёс, продолжая глядеть мне в глаза:

— В том форте служил мой брат, он был одним из двадцати восьми.

— Твой брат был героем, — ответил я, стерев улыбку с лица, вновь, невольно, вспомнив фрагменты ночного боя, боя после которого я полностью лишился магии, а парни жизней, — гордись им.

— Я горжусь, — кивнул тот, — и горжусь, что их командиром были вы.

Внезапно весь патруль, подражая десятнику, тоже как один встал на колено и забухал кулаками по доспеху, привлекая внимание остальных. Я увидел, как другие легионеры, спешащие по различным делам, стали приостанавливать свой шаг, оборачиваясь на нас, а следом показались представители старшего комсостава.

Правда, стоило им узнать, в чём дело, как лица разгладились и местные командиры потянулись ко мне — знакомиться.

Часть из них участвовала в походе, часть слышала обо мне по рассказам других, но, как оказалось, и об убийстве королевы и патриарха тут знали, дополнив, правда, изрядной долей несуществующих подробностей. По рассказам выходило, что я чуть-ли не в одиночку их побеждал, походя левой рукой раскидывая сотни обычных вампиров, а правой круша каменные стены.

Стоило мне немного отбиться от желающих пожать руку, и персонально высказать своё восхищение, как я быстро забежал обратно в здание инквизиции, куда за мной следовать уже не решились. Перевёл дух.

Внезапно недалеко обнаружил лыбящегося Игнациуса, с укоризной произнёс:

— Признавайся, ваша работа?

— Наша, наша, — кивнул тот, совершенно не торопясь приносить какие-то извинения.

— И зачем?

— Стране нужны герои, — ответил тот, — и нужны они и инквизиции. Чтобы люди видели и понимали, что мы не какой-нибудь заградотряд, только и занимающийся, что ловлей шпионов и дезертиров с трусами, но также сражаемся наряду с простыми легионерами в первых рядах, а то и впереди них.

— А что остальные? — нахмурившись, спросил я, — я же не один там был. А Вигир, а “Караульные смерти”?

Тут контрразведчик немедленно нахмурился и приложил палец к губам:

— Ты сильно вслух не распространяйся, не стоит посторонним знать о подобных отрядах. Тем большей неожиданностью они будут для противника.

— А я, значит, неожиданностью для противника не буду? — упёр я руки в бока, возмущённо.

— А тебя, — Игнациус хмыкнул, — уж извини, давно каждая пограничная собака знает. Скрывать тебя смысла никакого нет, а вот на пользу инквизиции и империи, лишняя шумиха вокруг тебя пойдёт. Поэтому готовься к славе и публичности.

Контрразведчик снова начал ехидно улыбаться и я спросил:

— А как это вообще соотносится с тем, что меня надо охранять и я цель номер один или два для остроухих ублюдков?

— Хорошо соотносится, — внезапно ответил тот, — уже три боевые группы переброшенные на нашу территорию засекли и уничтожили.

— Снова ловля на живца? — я вздохнул, — Игнациус, ты повторяешься.

— Сработало один раз, сработает и второй, — пожал он плечами. На что мне оставалось только покачать осуждающе головой, но промолчать, потому, что со своей колокольни он был прав.

— Ладно, — вернулся я к тому вопросу, который