Увидимся в Новом Свете - Марьяна Брай

приходить в себя. У нее, наверно, эта болезнь, от которой никто не вылечивался – что-то с дыханием… А Джози в первый же день откусила клиенту нос, но так, знаешь, не полностью, он теперь у него как гриб, – она заржала, показывая рукой на носу огромную картошку.

– И ее посадили за это?

– Да, только мужик оказался кем-то из важных, – она показала указательным пальцем выше головы, намекая, что дядька работал в верхах, или же был достаточно богат, чтобы иметь связи. – Ее вытащили на улицу, и все повернули так, будто она напала на него на улице, пыталась убить и ограбить.

– Но ее должны были повесить за это!

– Да, только иногда и нам везет, Элиза. Бог в этот раз случайно вышел в сортир, и прочитал в своей небесной газете новости о нашей Джози, бросил гадить и побежал вершить правосудие.

– В смысле?

– Ну, молодой судья, которым заменили старого из-за подагры, или еще какого поноса, понял, что дело не чисто, и девочка явно не из наших… Не стал ждать, разбираться, и назначил ей шесть лет. Полгода она отсидела, и пришел «подарок» от Его Величества – нас отпускают. Как мышей… В коробку с котами, – она улыбнулась с отчаянием, и в ее глазах потух этот искусственный, как новогодняя гирлянда в виде свечи огонек.

Мы будем держаться рядом, Бетти, и забудь все свои обиды, прошу тебя. Иначе, коты нас просто разорвут на части. В этой части земли Бог даже собаку не выгуливает, подруга, не то что не справляет нужду, – я подала ей руку, и она впервые посмотрела на меня как на человека.

– Давай, только вот, если попробуешь нам навредить, я сама буду учиться на тебе снимать скальп, поняла?

– Обещаю, – я сильнее сжала ее ладонь и отпустила. Бетти выхватила на ходу у Малкольма кувшин и прямо из него сделала несколько больших глотков. – Мальчик, советую быстрее найти воду, иначе, нам придется тебя прирезать и пить твою кровь, – ее смех, думаю, напугал его не меньше, чем меня бы напугало такое заявление от членов команды – все как один точно были не против это сделать с нами.

– Она рассказала обо мне? – Джози подошла ближе, но осталась в двух метрах от меня. Она смотрела на выход из трюма, а я смотрела на берег.

– Да, детка.

– Рассказывай.

– Ты убила пятнадцать мужиков, Лиля. Ты серийная мужененавистница. Говорит, ты отрезала им яйца и пришивала к носу. Доктора спасли только пятерых – перешили их обратно, – я не видела ее лицо, но я пожалела, что так пошутила, потому что увидела боковым зрением, как она перегнулась через борт. – Не, не, стой, я пошутила.

– Ты дура, Маня, ты реально дура, – она села на палубу, прижавшись спиной к борту и посмотрела на меня. – Рассказывай. Я села так же, но на расстоянии.

– Короче, тебе тоже можно надеть чепец, потому что в борделе ты пробыла несколько часов…

– И что там было?

– Только не блюй, прошу тебя, потому что мой пустой желудок очень больно сжимается – боюсь, я просто выверну его, – я смеялась уже в открытую.

– Говори…

– Ты… откусила… мужику нос, – я смотрела как расширяются ее глаза. Но… Его пришили, но теперь у него на лице вместо носа… Да, детка, это правда, – и мы ржали уже вместе, как когда-то давно, на нашей кухне, рассказывая друг другу смешные штуки о работе, спортзале, о ее ректоре, который чинил пиджак степлером.

Глава 8

– Боже, я откусила нос, нос, Мань, со всем, что в нем было….

– Да, подруга, и, скорее всего, в нем росли волосы, ведь тут еще нет этих дурацких триммеров, которыми …

– Прекрати, ты должна сейчас поддерживать меня, отговаривать от этой гадости, а ты подливаешь масла в огонь, – Джози ходила по палубе как маятник, а я сидела на полу и смотрела на нее.

– Да перестань, ты не убивала никого и не была шлюхой, так что, карма твоего тела вполне даже еще чиста, примерно, как у меня, – я пальцем нарисовала над своей головой нимб, пытаясь рассмешить подругу. – Кстати, как тебе новая оболочка, привыкаешь? Я до сих пор не могу привыкнуть к тому, что бедра вообще не касаются друг друга – ноги тощие настолько, что между ними вошла бы еще одна, и у меня иногда начинается паника.

– Тебя это сейчас беспокоит? – она остановилась передо мной и серьезно посмотрела на меня.

– Ну, меня сейчас беспокоит точно не нос из семнадцатого века, который теперь имеет форму члена только потому что захотел то, чего делать нельзя. Кстати, папаша твоего тела заслуживает такой же нос, или даже его отсутствие за то, что он с тобой сделал, – я снова засмеялась, и подруга, наконец, сдалась.

– Да, хорошо, что я оказалась здесь уже сейчас, когда это все позади.

– Вот и успокойся, уважай свое тело, которое сделало все, чтобы достаться тебе без ужасов изнасилования и прочих извращений, – я встала и указала ей на лодку, которая отошла от корабля в сторону берега. – Ты думаешь индейцы их не убьют?

– Они давно знают, что мы здесь, и я не знаю где мы, чтобы хоть предположить, что здесь за племена, – она смотрела на берег, будто пытаясь разглядеть в кустах затаившихся врагов.

– Ты думаешь увидеть там блеск от винтовки с прицелом? Да там даже булыжники не рассмотреть, не то что притаившихся с луками дикарей.

– Они не дикари, чтоб ты знала, они – очень организованные дикари, я бы даже сказала, они сверх организованы.

– Ладно, что будем делать, если нас просто свалят в кучку возле вон тех камней, и капитан помашет нам рукой?

– Пока я стараюсь не думать вообще ни о чем, Элиза, сейчас я просто пытаюсь понять, что там за деревья!

– Ты не панда, детка, и тебе должно быть пофиг какая там растительность…

– Просто, я думаю, это северная часть, а здесь тоже есть колонии. Если бы я увидела карту, могла бы хоть предположить.

– Да, я видела киоск «союзпечати» там, за углом кофейни, у библиотеки, – меня всегда раздражало, когда она вела какие-то внутренние диалоги, и из ее рта выпадали совершенно сумбурные их отрывки.

– Не, а капитан? У него же есть карта!

– Да, иди к нему и скажи, что ты историк, который всю свою жизнь изучал Америку, и сейчас ему расскажешь, как найти место, где можно постирать трусы без страха, что в твою задницу прилетят пятнадцать стрел.

– Давай подождем что