Я стоял у ворот Москвы. Военный дневник командующего группой армий «Центр» - Федор фон Бок

Углубленное исследование русского вопроса показало, что русские чрезвычайно осмелели, как только пришли к выводу, что Германия слишком занята своими делами. Об этом, к примеру, свидетельствует захват Литвы, не предусмотренный никакими соглашениями. Вопрос, какие территории Германия аннексирует после победы, остается открытым; не приходится, однако, сомневаться в том, что русское влияние в Прибалтике должно быть полностью искоренено; кроме того, Германия должна закрепить за собой господствующее положение на Черном море, так как эта зона является жизненно важной для обеспечения нашего выживания — к примеру, из-за нефти. Британские потери в транспортных судах велики; фюрер надеется, что они возрастут еще больше благодаря действиям нашего постоянно увеличивающегося подводного флота. Объединенные [44] усилия подводного флота и Люфтваффе, направленные против британского торгового судоходства, должны стимулировать англичан к заключению мира. Американская помощь приходит с опозданием; она даст о себе знать в лучшем случае в конце лета. На разгроме России, конечно же, должно сказаться давление Японии, хотя активной помощи с ее стороны в период восточной кампании и не ожидается. Турции тоже придется рано или поздно открыто заявить о своих намерениях, хотя в настоящее время она к этому не готова. Положение в Ливии, где сейчас дислоцируются весьма слабые германские силы, трудное. Некоторое облегчение в этом регионе нам может принести только заключение договоров с Турцией и Сирией, скорейшее подписание каковых в этой связи представляется насущным и желательным. Ожидается, что после краха России Швеция продемонстрирует свое согласие с германской политикой. Теперь об Испании. Захват Гибралтара и разрешение на проход наших войск были оговорены с Франко еще в феврале, когда начались итальянские неудачи на фронтах. Не составляет труда понять, почему Франко в этом вопросе позже стал демонстрировать нерешительность. Но эту идею ни в коем случае нельзя сдавать в архив, поскольку захват Гибралтара радикально изменит ситуацию в Средиземноморье. Наши успехи в Греции и на Крите оказали благоприятное воздействие на настроения наших сторонников в Испании; победа над Россией еще больше ободрит прогерманские круги в этой стране. Интересно, что фюрер в своей беседе ни слова не сказал о Франции.

20/6/41

После того как Браухич сообщил мне в Берлине о запланированном времени начала атаки, ОКВ неожиданно отказалось от идеи единовременного выступления всех трех [45] групп армий. Но напрасно я расточал силы, выражая ОКВ свою озабоченность по этому поводу; признаться, меня не так волновало единовременное выступление всех наземных войск, как увязка начала наземного выступления с временем воздушной атаки. Пришлось договариваться. Достичь договоренности с Рундштедтом не составило труда, но Лееб желает во что бы то ни стало начать на десять минут раньше. Таким образом, я пострадал больше всех: мое правое крыло должно атаковать в соответствии с временем, установленным Рундштедтом, а левое — согласно расписанию Лееба.

Меня посетил господин X., только что вернувшийся из Москвы. Он рассказал мне о ситуации по ту сторону границы. Руководящие люди в России считают, что война с Германией неизбежна. Господин X. надеется, что они не сомневаются также и в том, что Россия потерпит поражение. Но Сталин, возможно, не так уж и опасается военного поражения в европейской части России. Быть может, он надеется отступить за Урал и ждать там, когда страны западной демократии доконают Германию? Коли так, он даже может этому поспособствовать, взвалив заботы о прокорме многомиллионного населения в европейской части России, а также многочисленных русских военнопленных на плечи Германии! Более того, Сталин может найти необходимые для продолжения войны сырье и людские ресурсы на востоке от Урала, если уж нам придет в голову его преследовать. Временный сбой в работе русского государственного аппарата не сыграет решающей роли, принимая во внимание политическое устройство и условия жизни в этой стране. Сегодня моя уборщица-полька показала, как трудно сохранить что-либо в секрете в военное время. Так как я, по ее мнению, скоро надолго уеду, она просила меня сохранить за ней место и позволить убирать квартиру во время моего отсутствия! [46]

21/6/41

Переехал в Рембертов около Варшавы. Завтра утром мы атакуем! Кессельринг — по обыкновению дружелюбный и готовый подать руку помощи, — приехал ко мне вечером, чтобы еще раз обсудить вопросы кооперации между Люфтваффе и полевыми войсками. [47]

Часть 2

22 июня 1941 г. — 31 декабря 1941 г.

22/6/41

Все началось в соответствии с планом. Странное дело: русские почему-то оставили один мост через Буг в целости и сохранности.

Поехал в Брест. Еще до полудня здесь стоял железнодорожный мост, очень удобный для переправы войск на другой берег. Временные военные мосты все еще сооружаются.

Оттуда поехал в XII корпус, в бронетанковую группу Гудериана и в танковый корпус Лемельзена (XXXXVII моторизованный армейский корпус, позже получивший обозначение «XXXXVII танковый корпус»). Пока у всех все идет гладко, только у Лемельзена наблюдаются трудности с переправой через Буг. Должно быть, потому, что подъездные пути к военным мостам здесь проложены по болотистой местности.

Поначалу сопротивление противника было довольно вялым.

Вопрос, осуществляют ли русские планомерный отход, пока остается открытым. В настоящее время предостаточно свидетельств как «за», так и «против» этого. Удивляет то, что нигде не заметно сколько-нибудь значительной работы их артиллерии. Сильный артиллерийский огонь ведется только на северо-западе от Гродно, где наступает VIII армейский корпус.

Судя по всему, наши военно-воздушные силы имеют подавляющее превосходство над русской авиацией. [48]

23/6/41

Мы продвигаемся вперед; больше всех в этом смысле преуспела бронетанковая группа Гота (3-я танковая группа), которая вечером перешла под прямое командование группы армий. У танковой группы Гудериана (2-я танковая группа) дела обстоят далеко не так гладко. Проблемы на переправах у Бреста — такие же, как у корпуса Лемельзена, — затрудняют доставку горючего.

Противник продолжает удерживать цитадель в Брест-Литовске. Ездил в 19-ю танковую дивизию, где с наблюдательного пункта танковой роты созерцал бункер, который продолжает огрызаться огнем, хотя укрепленные позиции по периметру уже захвачены нашими войсками. Впрочем, пока наибольшую опасность для нас представляет наша собственная артиллерия!