Ад во мне - Вад Макей

— Твоя работа? — Вал грозно тряхнул сестренку. — Все расскажу матери! Так и знай, а теперь — исчезни! — Мелкую хулиганку сдуло моментально. Что значит авторитет! Вал покачал головой и достал из-за голенища здоровенный тесак. — Сейчас будем тебя выколупывать, — кровожадно щурясь, сообщил он, щелкая когтем по краю клинка.

Процесс выколупывания занял почти полчаса. Вал, тихонько поминая неизвестных богов, аккуратно вырезал мои ступни из застывшего желеобразного плена. Наконец-то я смог вздохнуть с облегчением. Прихватив халат, уже собрался посетить ванну, когда меня остановил голос товарища:

— А где Брунька?

— А я что, должен знать? — делать мне больше нечего, как следить за всякими приставучими дамочками.

— Вы ведь вчера вместе из таверны ушли, — Вал сделал вид, что ему безразлично, чем я здесь ночью занимался, но глаза его выдали. В них светилось любопытство пополам с разочарованием. Видя мое ошарашенное лицо, куратор добил убогого. — В обнимочку!

Я затормозил. Голова змеи выползла из-за рога и зависла на уровне глаз.

— Ты это помнишь? — подозрительно поинтересовался я у качающейся змеиной головы.

— Как я могу это помнить, если ты не помнишь! — возмущенно зашипела та.

— А ты кто такая, собственно говоря? — вдруг у меня возник правомерный вопрос. (Удивительно, как он не появился раньше, что говорит о моем окончательном отупении).

— Сам же сказал, что я — твоя единственная извилина.

— Угу, и та — вмятина от кепки, — пробубнил я, пытаясь сконцентрировать взгляд на качающейся, словно маятник, голове.

— Я — твой ум. Мозг, так сказать.

— Ы?

— Ты меня вынес, — змеиная голова исчезла из поля зрения.

— Вынес мозг?

— Не густо у тебя мозгов, — хохотнул Вал, прислушивающийся к нашему разговору. — Медузу Горгону помнишь? Удивительной красоты была демоница. А уж если судить по количеству змей на голове — редчайшего ума женщина!

— Цыц! — мы со змейкой вызверились в сторону Вала одновременно. Товарищ примирительно поднял вверх руки и хвост. — И как твое имя? — поинтересовался я у своего вынесенного мозга.

— Я — это ты. А ты — это я! И имя мое Вася. Сейчас, например, я сам с собой беседую, разными голосами.

— Блин, бред какой-то, — не согласился я с собственным умом. — Будешь Белочкой!

— Мне понятен ход твоих рассуждений, — и змея, нет, все-таки змей, уполз куда-то за правый рог.

Тут меня осенила гениальная мысль.

— Слушай, а ты можешь переползать с головы на другие предметы и разить моих врагов?

— Меньше читай фантастики, — раздалось шипение из глубины шевелюры. — Мой хвост является продолжением серого вещества в твоей тупой башке.

Сей содержательный разговор полностью затмил в моей голове факт ухода с вечеринки в объятиях Брунилии, и я, пораженный вывертами собственной анатомии, потянул за ручку двери ванной, да так и застыл на пороге с открытым ртом и нервно дергающимся хвостом. Белочка высунулся из волос и шепеляво присвистнул:

— Потрясающее зрелище, друг! Просто офигенное! Вот и закончилось наше приключение. С тобой было весело, однако пришла пора прощаться! Но, может быть, хоть пощекочем ее перед смертью?

Вал протиснулся между мною и дверью и заглянул в ванную комнату.

— Это ты сделал? — уважительно поинтересовался он, рассматривая спеленованную обрывками одежды голую Брунилию, подвешенную за ноги над бассейном, в котором плавало некое небольшое пиявкообразное чудовище. Через равные промежутки времени лента, на которой висела суккуба, с легким шипением опускалась вниз.

Увидев нас, девушка выпучила глаза и замычала через кляп явно что-то нелицеприятное. Мне показалось, что лично меня она обещала убить особенно изощренно.

— Будешь развязывать? — прошипел змей. — Я бы на твоем месте оставил все как есть. Нет демона — нет проблемы.

— Вал? — я перевел взгляд на друга.

— Закроем двери и сделаем вид, что нас здесь не было. Пока вернемся с практики, самик ее переварит, даже следов не останется.

— Самик — это то, что плавает в воде? — уточнил я на всякий случай, старательно делая вид, что мы в комнате одни. Вал кивнул. Я перевел взгляд на суккубу, в ее глазах плескался ужас. — Помоги мне ее снять, — я знал, что пожалею об этом через три минуты, но не мог поступить иначе. Чтобы там ни говорили мне окружающие, а она мне нравилась.

Пожалел я о своем благородстве уже через секунду после того, как Брунилия укуталась в мой халат. Оглушительная затрещина была просто легким поглаживанием на фоне получасовой тирады о моем моральном облике. Я узнал о себе очень много нового, а уж о способах, которыми мне советовали предаться разврату в компаниях не только демонов, но и других существ, половина из которых была мне неизвестна, уж и говорить нечего! Я только жалел, что нельзя законспектировать! Потом продал бы сценаристам порно-фильмов для особо гнусных извращенцев.

— Ты должен был предупредить, что твоя невеста из доминиона Гнева! Она же сумасшедшая!

— Что? — взревел Вал. — Ты о ком бормочешь?

— О твоей придурочной сестренке! Или ты думаешь, я сама себя подвесила? — не осталась в долгу Брунилия. Уперев руки в бока, она грозно наступала на пятившегося под таким натиском Вала.

— Ты суккуба в полной силе, а Афродите только исполнилось пятьдесят лет! Как она могла с тобой справиться?

— Идиот! Ты что, не слышишь? Она выбрала доминион Гнева!!! А с безумством боевой ярости никакая похоть не справится! Но я отомщу! Так и знайте! Особенно тебе, красавчик! — она ткнула меня в живот кулачком и, гордо задрав очаровательную головку, покинула помещение, на прощание так хлопнув дверью, что Белочка на моей голове подпрыгнул три раза.

— Я сам жертва! — заорал я вслед Брунилии, искренне опасаясь ее мести. — Нет, чтобы мне ни говорили, а она очаровательна! Особенно в гневе. Огонь, а не деваха! — с этими словами я, наконец-то, попал в ванну.

Самик тоскливо глянул в мою сторону и растворился в воздухе. Иллюзия. Ну, малышка, ну молодец! Провела нас всех. Ах, какая у меня невеста, с нею я точно раньше времени поседею, наживу врагов и чокнусь окончательно! Я сдул с плеча перышко и решительно полез под душ.

— Вал, я точно должен это надеть?

Я с тоской смотрел на черный костюм-тройку и белоснежную рубашку с золотыми запонками, украшенными черными камнями. Еще вчера я готов был подраться с другом за право облачиться в этот костюм, а сейчас меня как-то совершенно не прельщало ни умирать, ни жениться. Честно говоря, мне было страшно.

— Придется! — тоскливо просипел куратор, озираясь в поисках бокала. — Какого благословления ты признал ее своей невестой? Меня матушка прибьет. Еще семеро старших не пристроены! — Вал уныло кивнул собственным мыслям и, не найдя посуды, отхлебнул прямо из фляги, которую достал из воздуха, как только за Брунилией захлопнулась дверь.