Дикие земли - Сергей Александрович Арьков

не собирались менять его впредь. А одним из основополагающих пунктов сего священного свода была заповедь, которую юные эльфы вызубривали с младых ногтей. Эта заповедь гласила: мы не едим мяса.

В общем-то, никому из эльфов и в голову бы не пришло нарушить эту священную заповедь. Да одна лишь мысль о том, чтобы набить свой желудок плотью живого существа, вызывала у них необоримое отвращение. Как это можно - пожирать мясо? Да и зачем? Каждый эльф твердо знал, что мясо это редкостная гадость, совершенно невыносимая на вкус. То ли дело травки да коренья, сочные плоды и питательные орешки. Сама мать-природа создала их для эльфийского прокорма. Они уже рождаются на свет в готовом к употреблению виде, что лишь подчеркивает их роль как единственно правильной и полезной пищи. Ни орехи, ни плоды не нуждаются в приготовлении. А сладкие корешки... Да это же просто восхитительное кушанье. И что на их фоне мясо? Дрянь оно, и только.

Того же мнения придерживалась и Велта первые двести лет своей жизни. Ей и в голову бы не пришло попробовать на вкус чужую плоть. Это было так же дико и глупо, как полакомиться экскрементами или болотной грязью. Кому взбредет в голову набивать живот грязью? Вот то-то же.

Но однажды возымело место происшествие, перечеркнувшее ее прежние незыблемые принципы. Несчастный случай, превративший образцовую эльфийку в отступницу и тайную грешницу.

На тот момент Велта уже давно была одной из стражей границы. Стражи занимались тем, что контролировали пределы эльфийских земель, пресекая всякие попытки чужаков вторгнуться в запретный лес. Попыток этих, по правде говоря, было не так уж и много, а те, что случались, почти всегда удавалось уладить миром. Велте за все время службы стражем ни разу не довелось пускать в ход оружие. Если чужаки и вторгались в лес, то она убеждала их покинуть его и больше не возвращаться. Слов всегда хватало, чтобы незваные гости тут же убрались восвояси. Велта подозревала, что эти чужаки (люди - кто же еще?) приходят в лес исключительно с целью поглазеть на живых эльфов. А стоит ей показаться им на глаза, довольные расходятся по домам. И это было не так уж и плохо. Велте было не трудно время от времени показывать себя людям. Лишь бы не было беды. А она могла случиться. Потому что мир снаружи был полон зла и гнева. В нем не было покоя и мира, там все сотрясалось от бесконечных войн и распрей. До сих пор эльфам удавалось держаться в стороне от бушующих снаружи бурь. Но ничто не вечно, особенно мир и покой. Однажды беда явится и к ним. И уже не в виде любопытных бродяг, а в облике неисчислимого, сверкающего сталью, воинства. И кто встанет на пути орды захватчиков и разорителей? Немногочисленные стражи границы? Недолго же они продержат оборону.

Но пока что в эльфийских землях царил мир, а стражи границы пускали в ход больше слова, нежели стрелы.

В тот роковой раз Велта, как обычно, патрулировала свой участок леса. Погода, как назло, выдалась отвратительной. Дни напролет шли дожди, ветер, зловеще завывая, раскачивал древесные кроны. Лес наполнился водой, и Велте приходилось немало побегать, чтобы найти сухое местечко для ночлега. Она коротала ночи в тесных древесных дуплах, скорчившись там так, что колени упирались в подбородок, и пыталась заснуть в таком неудобном положении под вой ветра и шум дождя. Сделать это удавалось далеко не всегда. Велта не высыпалась, и усталость все накапливалась в ней, что пагубно сказывалось на скорости реакции и восприятии окружающего мира.

Это не могло закончиться добром. И не кончилось. Изможденный организм подвел ее в самый ответственный момент, когда она пересекала глубокую, наполненную дождевой водой, яму по тонкой, протянувшейся над ней, ветке. Для эльфа подобная процедура плевое дело, они легко скачут по тоненьким ветвям с недоступной ни одному животному границей. Но в тот раз грация подвела Велту. Она оступилась. Потеряла равновесие. И, взмахнув руками, с криком полетела вниз.

К счастью, ей удалось развернуться в воздухе и приземлиться на ноги. Воды в яме было немного, гораздо больше грязи и нанесенного сверху мусора. Шлепнувшись на дно ямы, Велта тут же предприняла попытки выбраться наружу. И очень быстро выяснила нечто страшное - сделать это не было никакой возможности. Яма была велика и глубока, а все ее земляные стены из-за воды превратились в сплошную оплывающую грязь. Оттолкнуться от дна и подпрыгнуть тоже было невозможно - под ногами не было точки опоры. Вместо нее ступни по щиколотку увязали в толстом слое липкой грязи.

Вскоре Велта выяснила, что не она одна стала жертвой этой природной ловушки. В яму вместе с ней угодил небольшой зайчишка, который, как и она, тщетно пытался выбраться наружу, чтобы спастись от воды и не утонуть в ней. Велта подобрала зайца, успокоила его и с ним на руках стала ждать чуда.

Всю ночь хлестал дождь, и воды в яме заметно прибавилось. Велта выбрала самый высокий участок и стояла на нем, но даже там к утру вода доходила ей до пояса. Несчастный зайчик дрожал всем телом. Велта нежно прижимала его к груди и успокаивала ласковым тоном. Она обещала зайчику, что обязательно спасет его, убережет от гнева стихии, и тот сможет невредимым вернуться к своей заячьей семье.

К утру дождь прекратился, а над кронами леса показалось чистое небо и солнце. Велта приободрилась, но радоваться было рано. Яма по-прежнему оставалась надежной ловушкой, которую ни она, ни зайчик, покинуть не могли. Оставалось одно - ждать. Рано или поздно земляные стены подсохнут, вода впитается в грунт и тогда они сумеют обрести желанную свободу.

Первый день в яме не показался Велте тяжким испытанием. Она стояла по пояс в воде и нежно беседовала с прижавшимся к ее груди зайчиком. Зверек совсем успокоился и проникся к своей благодетельнице безграничным доверием. Всякий раз, когда Велта заговаривала с ним, зайчик двигал ушками и смешно фыркал, как бы отвечая ей. Это было так мило.

На второй день пребывание в яме перестало доставлять Велте удовольствие. Ее начал мучить голод. Он мучил ее и в первый день, но не сильно. К тому же она привыкла к тяготам и лишениям жизни стража, и не сильно страдала от того, что оставалась без пищи сутки или более. Но время шло, кушать хотелось все сильнее. И не только ей одной. Зайчик тоже оголодал, но Велте удалось накормить его нанесенной