Ты дышишь солнцем (СИ) - "dadagi"

Согласно этикету, они аппарировали вдалеке от дома. Ната чуть поморщилась, аппарация доставляла ей особые неудобства. Том посмотрел на разбитую проселочную дорогу, что вела к хижине его магической родни, на еще более далекое поместье магловской родни, и уточнил:

— Ты все еще уверена, что хочешь с нами? Идти долго.

— Мне полезны пешие прогулки, — улыбнулась девушка, расправляя складки на теплой мантии.

Снега не было, поэтому Тони наложил на всех заклинание, отталкивающее грязь, и они пошли к хижине, скрытой за деревьями. Единственное, что было известно о Мраксах — сейчас жив лишь дядя Тома, Морфин. Дом скрывался за деревьями, а на двери полуразрушенной хижины висела мертвая змея. Ната едва заметно вздрогнула от отвращения. Том моментально уничтожил змею. Родичи, которые вешают на дверь труп змеи… кажется, с родней Тому не повезло даже больше, чем он думал. Еще до того, как Том постучал, дверь распахнулась и на пороге появился Морфин Мракс. Высоченный, с копной немытых волос, какой-то особенно грозный и страшный. И тут же что-то яростно зашипел.

— Да никак ко мне заглянул сам Реддл? Я, пожалуй, убью тебя…

— Я твой племянник, вообще-то, — на парселтанге прервал его Том. — Хотя не уверен, что хочу им быть.

— Грязный полукровка! Сын потаскухи!

Натали пришлось повиснуть на руке Тома. Оскорбления в адрес матери он воспринимал крайне болезненно, в такие моменты его слизеринская выдержка трещала по швам и проявлялась вспыльчивая натура самого Тома.

— Том, не надо, — Натали не знала, о чем они говорили, но намерения Тома были вполне понятны.

— Этот… оскорбляет…

— Он сошел с ума. Посмотри на него. Одинокий, забытый всеми. Ты уверен, что хочешь считать его родней?

— Еще одна потаскушка? — засмеялся Морфин уже не на парселтанге и теперь с палочкой наперевес ринулся Тони, который сроду не славился Слизеринской выдержкой.

Натали понимала, что двоих она точно не удержит и сейчас Морфин просто умрет. Вопрос только от чего — Авады Тома, или мудреного проклятья Тони. Но все же считала, что проклятье Тони срабатывает не сразу, можно успеть уговорить его снять, а вот Авада убивает сразу.

— Прекратите! — она еще сильнее потянула Тома прочь от дома.

Но он уже не желал убивать этого грязного мага. Прежние мысли о том, что он слишком жесток, вернулись к нему, как только он услышал голос Наты. Он действительно был готов убить родича. Пусть и такого никчемного, как Морфин Мракс.

— Тони, — скривившись, окрикнул друга Том. — Что-нибудь не смертельное, но крайне неприятное.

Морфин отшатнулся от двери, стараясь спрятаться за дверью, но скрыться от Антонина Долохова непросто. Быстрым движением палочки он отправил одно крайне неприятное проклятье. С самодовольной улыбкой он заметил, что дверь захлопнулась уже после попадания проклятья и из-за двери раздалась отборная ругань.

— Уходим отсюда. Надеюсь, маглы будут поприятнее твоего дядюшки.

Том не переставал оглядываться на хижину, боясь мести сумасшедшего. На самом деле он больше надеялся на магическую родню. Но его последний живой родственник оказался просто спятившим змееустом. До огромного поместья Реддлов шли в тишине. Том размышлял о своей родне, шедший чуть позади Тони был занят мыслями более веселыми. Натали весьма неплохо смотрелась, идя под руку с его лучшим другом. А Том, даже погруженный в свои невеселые мысли, осторожно вел девушку по ухабистой дороге, сдерживая шаг.

Поместье Реддлов представляло собой огромный дом в окружении зеленых лужаек. Весь первый этаж был густо увит плющом, возле дома прогуливалась пожилая женщина. Она с недоверием смотрела на троицу приближающихся гостей. Особенно ее внимание привлекал молодой человек, что вел под руку девушку. Еще до того, как они подошли к ним, Мэри Редлл знала, что это ее внук. И еще до того, как Том заговорил, она твердо решила удержать мальчишку, ведь у ее Тома не было детей.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался Том. — Меня зовут Том Реддл. Я сын Меропы.

Мэри ахнула, прижав ладонь ко рту. Они не знали, что от недолгого и нежеланного брака их сына мог быть ребенок. Законнорожденный. А она ведь думала, что этот мальчик родился от одной из интрижек ее сына.

— Здравствуй, — чуть дрожащим голосом ответила она. — Я — Мэри Реддл. Получается, твоя бабушка.

— Это мои друзья, — чуть кивнул Том. — Антонин Долохов и его сестра Натали.

— Пройдемте в дом. Выпьем чаю.

И чего-нибудь покрепче — подумала Мэри. Появление внука многое меняло. Быть может, и ее непутевый сын немного придет в себя. Если не из любви к забытому ребенку, то хотя бы из нежелания видеть его здесь. Отсутствие внуков сильно огорчало Мэри, а ее мужа огорчало отсутствие наследников. Том же не желал не только жениться, он даже не разузнал, где его жена. Нищенка Меропа совсем не интересовала и Мэри. В отличие от ее сына.

В холле было темно и прохладно. А комнаты, хоть и были довольно светлыми, не казались уютными. Дом был словно нежилым. Том оглядывался по сторонам, рассматривая богатую обстановку дома. Он знал, что магловская родня владеет поместьем, но он не думал, что они так богаты. К тому же ему здесь было неуютно. Налаживать отношения с отцом он особенно не хотел, любопытно было его увидеть. Все же Том унаследовал пренебрежительное отношение к маглам, свойственное Мраксам. Но, в отличие от мага-дяди, его никто не оскорбляет и не гонит палками.

Мэри же судорожно размышляла. Вряд ли Меропа воспитала сына с уважением к отцу, который их бросил. Скорее всего, парень просто захотел познакомиться с родней. Быть может — из-за денег? Тогда все будет гораздо проще, можно будет уговорить мальчика переехать к ним…

Но Мэри совершенно не представляла, что ее внук умеет превращать табуретку в кошку, отращивать ножки чайным чашкам и делать цветы из воздуха. Для нее стало откровением, что сын не шутил насчет «ведьмы». Меропа действительно умела колдовать, как и Том. И он — сирота. А значит, в силах Мэри привязать к семье внука, пусть даже этот внук колдун.

— Как все прошло? — Ната пила кофе, когда Том вернулся домой.

Он остался переночевать у родни, а вот Тони и Ната вернулись домой.

— Странно. Отец, — тут Том скривился, — меня ненавидит. Для деда же было интересно только мое умение считать прибыль и убытки, а бабушка…

Том замолчал, но Ната и сама поняла. Бабушка. Не бабка, не Мэри, а бабушка. Это о многом говорит.

— А она просто хочет внука, — догадалась Ната.

Том улыбнулся. Ему было непривычно в той семье. И пугало осознание, что он действительно похож именно на них. Они высокомерные снобы, ценят лишь выгоду семьи, не желают опускаться до уровня собеседника, не видят смысла быть милыми с людьми ниже их по статусу… они — совсем как Том. Когда он шел туда, он многое хотел сказать отцу. Из-за него ведь умерла мама, из-за него он жил в приюте, был вынужден трястись от страха во время бомбежек Лондона, жил впроголодь, работал с малых лет… но на самом деле, в глубине души, он понимал, насколько он похож на него. Если бы кто-то опоил его зельем, то никакой ребенок бы его не остановил, чтобы уйти. И он бы тоже не жалел об уходе. И это понимание его пугало, потому что он хотел ненавидеть своего отца.

— Она предложила мне на летних каникулах пожить у них, — улыбнулся Том. — Сказала, что хочет чуть лучше познакомиться со мной. Думаю, я съезжу к ним еще завтра с утра…

Ната лишь улыбнулась, понимая чувства Тома. Даже если дед и отец ему не рады, Том поедет. Потому что там есть родственник, которому он нужен. Она бы тоже так поступила, даже при том, что ему страшно узнать о неискренности бабушки, он боится довериться, это видно по его показному безразличию, по смятению в глазах. Он хочет верить, хочет почувствовать себя частью семьи… но после приюта это очень сложно.

— Чаю? — прервала размышления Тома Ната. — Или можешь поймать папу, он хотел тебе что-то сказать. Просил зайти.

Том метнул быстрый взгляд в сторону выхода из малой столовой, но все же попросил кофе и для себя. Желание посидеть здесь вот так, вдвоем, пить кофе, слушать Натали, смотреть на нее… Том не мог отказать себе в таком удовольствии. К тому же она здесь одна и это особенно сильно удерживало Тома в этой комнате.