Артен - Виолетта Иванова

Артена. Он изменился до неузнаваемости. Ее сердце застучало, когда она увидела его возмужавшее лицо, высокий рост, широкие плечи, гордо поднятую голову. Перед ней стоял очень красивый видный мужчина, сильный воин, знающий себе цену. Сам король вручил воинам награды и пожаловал денежное содержание их семьям.

Она не спускала с него взгляд, стояла и кусала губы, злясь на себя за то, что год назад она так поступила с Артеном. Сейчас она была бы женой этого красавца герцога, жила бы в богатом доме. Он бы любил ее и носил на руках и все женщины королевства завидовали бы ей. Она же видела в его глазах такую сильную любовь, о которой мечтают все женщины. Беланна невольно посматривала на своего мужа, который стоял в числе министров двора. Невысокого роста, потрепанный жизнью и пищевыми излишествами. А его любовь к спиртному зачастую была ей на руку, так как он после обильного излияния на ужине сразу же засыпал и ничего не требовал от нее. Ему было достаточно только поцеловать ее ручку и пожелать спокойных снов. Спали они в своих спальнях на третьем этаже в разных концах огромного замка. Невольно Беланна подумала о близости с Артеном и сердце застучало в бешеном ритме, желая выскочить из груди от тех жарких картин, которые начали всплывать в ее воображении. Она видела его сильные красивые руки, привыкшие сжимать рукоять меча, и представляла, как бы он ласкал ее ими. Его красивые губы так хотелось поцеловать. Но он сжимал их в тонкую линию.

За все время церемонии Артен ни разу не взглянул на нее. Обида и злость от того, что он не обратил на нее внимание, начали заползать к ней в душу. Она все равно добьется встречи с ним. Когда церемония закончилась и король объявил начало бала, она поспешила к Артену. Но тот вместе со вторым воином подошли к королю, о чем-то поговорили, после чего вышли из дворца. Она проследовала за ними почти до самого выхода, но поговорить с ним по дороге к карете не смогла. Везде толпился народ, который старался поздороваться, поговорить с героями. Женщины толпой шли за ними, стараясь обратить на себя их внимание, вызывая тем самым жгучую ревность у Беланны. Но воины сели в карету и покинули дворец.

Обозленная и расстроенная Беланна вернулась в большой зал приемов, где уже во всю играла музыка, танцевали пары. Здесь ее нашел муж, который потребовал от нее танец. Сжав зубы, она согласилась, нацепила на лицо милую маску, пошла танцевать с мужем. На его лице читалось торжество и то, как он гордиться своей красавицей женой. Его потные руки лежали у нее на талии, от чего ей становилось тошно. Она с трудом дотерпела до конца танца и поспешила удалиться из зала. Оставаться здесь не имело смысла. Она ушла в свои комнаты во дворце, выделенные им с мужем. В голове роились мысли одна страшней другой. Ей хотелось избавиться от мужа и добиться любви Артена. Надо только решить, как это сделать. И надо было еще узнать о завещании мужа. Недаром он не так давно приглашал домой нотариуса.

Беланна решила не ждать окончания приема, вызвала свою карету и уехала домой. Пока ее муж вынужден присутствовать рядом с королем, она осмотрит его кабинет. Беланна примерно знала, где лежат его ценные и важные бумаги. Отправив всю прислугу, она прошла в его рабочий кабинет, долго открывала ящичка стола. Наконец нашла потайной ящик, в котором прямо поверх других бумаг лежало новое завещание мужа. Она быстро достала его и стала читать. Невольно поток грязных ругательств вылетел из ее рта. Этот гадкий сморчок оставлял все свое состояние, все дома, земли, замок своему будущему еще не рожденному наследнику. Его мать, то есть Беланна, назначалась опекуном сына до его совершеннолетия. Но для управления имуществом и деньгами назначался доверенный Фандеру человек, сама Беланна доступа к деньгам мужа не будет иметь, на ее содержание выделялась только нищенская сумма. А в случае своей смерти до рождения наследника Беланне муж не оставлял ничего, ни денег, ни имущества, ни титула. Ни-че-го. После его смерти она сразу же должна будет покинуть этот дом, все драгоценности должны вернуться в сокровищницу. И он перечислил все то, что успел подарить. Все имущество переходило в казну короны.

Под завещанием лежал еще один документ — договор, составленный еще год назад между Фандером и ее отцом, заверенный нотариусом. Она с нетерпением развернула его и мгновенно кровь бросилась ей в лицо. Это был договор, в котором отец отдавал за большую сумму в жены свою невинную дочь, а Фандер обещал выгнать ее с позором и лишить всего, что успеет подарить ей, если в их первую брачную ночь она не окажется невинной девушкой. И если ребенок родиться не от мужа, ее ждала та же участь, но только вместе с никому не нужным ребенком. Ее мысли, чтобы найти для первого раза достойного и симпатичного мужчину и возможно зачать от него ребенка, были разбиты вдребезги. Теперь она понимала, почему так пристально за ней следят все слуги в доме, доверенный человек мужа просто в открытую ведет себя с ней как с ничтожеством. Ее купили, как красивую игрушку на потеху старому козлу, желающему получить от нее наследника. И никуда ей от этого уже не уйти. Ей так понравилось быть знатной дамой, приходить во дворец, видеть заинтересованные взгляды мужчин и даже самого короля. Она знала, что очень красива и пользовалась этим. И она стала жертвой своей красоты.

Она упала на колени и закрыла лицо руками, сотрясаясь в глухих рыданиях. Она навсегда попала в ловушку этого Фандера. Проклинала отца, мужа, себя и всех вокруг, которые, как она считала, были виноваты в этом. Особенно она проклинала Артена, который не мог как следует настоять на том, чтобы она дала согласие на их брак. Что ему стоило еще раз прийти к ней и снова предложить стать его женой, и потом еще раз прийти? Подарил бы еще какую-нибудь драгоценную безделушку, которая как и остальные им подаренные, валялись где-то в шкатулке среди ненужных ей вещей. Ну потерпела бы она тогда, но привыкла бы. Мама же говорила, что он в свое время станет красавцем и была права. То, что она увидела сегодня во дворце, шокировало ее. Он стал настолько красив, что хотелось быть с ним, принадлежать ему, отдать свою невинность, стать его женщиной. И она видела, что