Ш.У.М. - Кит Фаррет

в партийной структуре, который занимается контролем рождаемости, воспитанием молодежи, а так же определением личностных и интеллектуальных качеств, каждого индивидуума в отдельности. ИФИЛ так же занимается распределением по должностям воспитанников института и отбраковки не подходящих во внешний город. ИФИЛ высокотехнологичный комплекс, контролируемый лучшими учеными, психологами и медиками аббатства. Основная задача персонала, определить зачатки интеллекта воспитанника на ранней стадии или, при неимении оного — подготовить воспитанника к жизни во внешнем городе и привить ему фундаментальные догматы на уровне подсознания. Институт имеет ряд не официальных названий, наиболее популярными в народе являются, наряду с ИФИЛ — ДоП или Дом Определения Пути.

«Ох, и точно! — опомнилась Видуя. — У нас же столик заказан на три часа».

«Вот и славно. — Ардет уже спускался на первый этаж и направлялся на кухню. — Захвати мне пару стейков, что бы вечером дома не готовить».

«Бекона взять?» — поинтересовалась Видуя.

«Дорогая моя жена, — одновременно ласково и раздраженно ответил Ардет, — ты же знаешь, что я не люблю свинину во всех ее проявлениях. Это жирная и вредная пища. Баранина, говядина, да хоть курица — что угодно, но не свинина. Когда же ты, наконец, запомнишь?»

«Извини, я опять забыла. — покраснела Видуя. — А я вот люблю свинину. Во внешнем городе, между прочим, её все едят. И мы в институте детей ею кормим и сами едим».

«Во внешнем городе и крыс едят! Там живут одни идиоты, если бы им сказали, что они куры, то они бы и овёс клевали! — раздражено выплеснул Ардет. — Они верят в мужика, несколько столетий назад, спустившегося с небес и остановившего взглядом войну во всем мире. Причем, зная о тысяче его предшественников, они верят именно в этого! Потому что те, другие — это сказки, а этого, они яко бы, помнят!»

«Ха! — уже с ухмылкой продолжал Ардет. — Помнят они! Как они могут помнить, то, что было несколько столетий назад? Да они поклоняются детским сказкам старой эпохи — считая их святыми писаниями».

«Ты помнишь свой любимый рассказ про девушку заточенную в крепости? — Ардет посмотрел на Видию, только что вошедшую за ним на кухню. — Там еще рыцарь, в зияющих доспехах боролся с драконом. Ну, сказка такая, в одной из старых книг?»

«Конечно, помню!» — удивилась Видуя.

«Так вот! — весело подхватил Ардет. — Эти фанатики считают, что это реальная хроника событий давних лет. Вместо рыцаря — у них спаситель, а дева и вовсе какая-то непорочная святая, которой у них целый пост недельный посвящен».

«Откуда ты это знаешь?» — спросила Видуя.

«От одного знакомого партийного психолога. Он с коллегами во внешнем городе работает с этими фанатиками. — допивая кофе, пояснил Ардет. — Но для этих последователей, мой знакомый называется партийным жрецом, так как ведет у них службы в храме. Ты представляешь? Всю жизнь они слушают актера, заставляющего их верить в детские сказки. Они и понятия не имеют, что настоящего жреца они последний раз видели в Институте».

«Ты не считаешь это жестоким? — поинтересовалась Видуя. — Возможно, они не особо умны, но это же не повод их всю жизнь вводить в заблуждение?»

«А в чем тут жестокость? — удивился Ардет. — По-моему, наоборот, всем нужно во что-то верить. Но если они, в силу своей ограниченности, не в состоянии познать истинную веру? Зачем мучиться самому и мучить их, всю жизнь пытаясь донести истину, которую они не в состоянии понять? Это тоже самое, что и с письменностью Браиля — им дали ровно столько, сколько они в состоянии усвоить. А остальное, что бы не объяснять — назвали лишним. И для вида добавили, мол, смотрите как партийцы с этими старыми, не нужными языками мучаются. И самое интересное то, что им хватило! Они считают себя просвещенными, и при этом у них нет желания разделять нашу участь. Хоть, на деле, эта участь, просто быть образованным».

«Ну, не знаю, — почти согласилась Видуя. — всё же, наблюдая в Институте за детьми, мне они кажутся все одинаковыми».

«Вот именно, что кажутся! — отрезал Ардет. — А по результатам тестов, потом видно, что это далеко не так».

«Ладно, я побежал!» — закончил Ардет и направился к выходу.

«Пока дорогой!» — успела вслед сказать Видуя.

Выходя, он схватил со стола значок и, подышав на него, прикрепил себе на грудь (надпись на значке — Proximus Аrdet Ucalegon).

Ардет был с самого утра в отличном настроении. Всё сегодня складывалось подозрительно радужно. Сразу после утреннего дождя, взял свою власть теплый солнечный день, который был настолько приятным, что присутствовало непреодолимое желание прогуляться пешком. Вокруг блики стекол и золотых сводов домов играющие на солнце, дополняли и без того положительные эмоции. Зеленая, пахнущая свежестью скошенной травы, аллея, только что подстриженная и политая автокосилками. Смесь запаха свежей выпечки и сладкого парфюма, мимо прошедшей улыбающейся женщины. Сам день, казалось, пытался поднять и без того приподнятое настроение.

Возле входа в НацМиР Ардета уже ждал его хороший друг Интер Парэс (полное имя на значке Primus Inter Pares) — человек на все руки мастер, и при этом отличный собеседник, понимающий все тонкость современного мира. Ардет любил, за бутылкой чего-нибудь горячительного, обсудить с Интером вопросы мироздания или глобальной политики. Все эти обсуждения, как правило, заканчивались ожесточенными спорами, но от того становились только интереснее. Из-за того, что Интер был значительно старше Ардета, а так же из-за его не любви к своему первому имени, друзья Интера называли его по второму имени — Парэс.

«Привет, друг. — поприветствовал Парэс. — Ты опять опаздываешь?»

«А ты, как обычно, пришел на полчаса раньше? — с улыбкой, вместо приветствия ответил Ардет. — Курьера пока нет, поэтому торопиться некуда».

«Тогда, предлагаю сесть на веранде кафе и заказать бутылочку вина». — сразу перебил Парэс и кивнул на заведение находящееся неподалеку от собеседников.

«Опять всю ночь пил, изучая, какую-нибудь старую книгу и теперь болит голова?» — не убирая улыбки, спросил Ардет.

«Не без этого. — сухо ответил Парэс, уже усевшийся за столик кафе. — На тебя заказывать? Или ты не пьешь по утрам?»

«С каких пор почти обед считается утром? — удивился Ардет. — Мне, как себе бери».

Парэс пригласил официанта и заказал пару бутылок вина с сыром.

«Скоро прибудет курьер?» — в ожидании заказа разбавил молчание Парэс.

«Скоро. — ответил Ардет. — Ты же знаешь, что во внешнем городе всё течёт по другому, и время в том числе. Поэтому договариваться на конкретный час с курьером бессмысленно. Он или опоздает или придет на много раньше. Мы договорились просто — на первую половину дня».

«И ты, что