Любовь, обман и бриллианты - Сергей Витальев

А бытие мое неожиданно стало непредсказуемым. Еще вчера я не подозревал о существовании сидящей рядом девицы, а сегодня мчусь с ней по ночному городу неизвестно куда и неизвестно зачем. На руке у меня болтаются наручники, физиономия побита, работа стоит, и я ничего не решаю. И последнее обстоятельство беспокоило меня больше всего.

Я терпеть не могу, когда за меня решает кто-то другой. И когда наше НИИ село на мель, я, наверное, оказался единственным сотрудником, воспринявшим такую катастрофу с облегчением и без кисло траурной маски на лице. Не надо было с утра вскакивать и бежать, чтобы через девять часов, а точнее через восемь часов сорок пять минут снова вскакивать и бежать, но уж в обратном направлении. А самое главное, не надо было больше выслушивать невразумительные распоряжения начальника нашего отдела — Миклована, как называли мы его между собой. Конечно, иногда я скучал по прежней работе — создавать новое интереснее, чем ремонтировать старое, но что поделаешь, если ремонт позволяет более или менее жить, а созидание не дает возможности даже выжить. В общем, все это к делу не относится. Тем более, что я безнадежно утонул в синих глазах полузнакомой эксцентричной девицы, непонятно каким образом подчинившись ее воле.

— У тебя голова не болит? Может, тебя в травмопункт отвезти? — спросила Ольга.

— С чего ты взяла, что мне нужно в травмопункт?

— Ну, ты приумолк. И потом, я видела, как он тебя трахнул по голове.

— Он меня не трахнул. Не волнуйся, со мной все в порядке, — успокоил я девушку. — А примолк я, потому что задумался.

— О чем?

— Например, о том, что ты живешь в снимаемой квартире. Почему?

— Как-нибудь расскажу. Приехали, — умело увильнула девица от расспросов.

Мы действительно приехали. Во всяком случае остановились у ничем не примечательной пятиэтажки на Давыдковской улице.

— Пошли, — собралась Ольга покинуть машину и уже приоткрыла свою дверцу.

— Погоди, — остудил я ее пыл. — Во-первых, я не думаю, что это хорошая идея. Я не люблю ночевать вне своего дома. А во-вторых, я не хочу появляться в гостях как беглый каторжник — в кандалах и со следами борьбы на лице. Мне нужно снять хотя бы наручники.

В ответ на мои слова Ольга улыбнулась и сообщила, что подруга сейчас уйдет и оставит квартиру в нашем распоряжении, и к тому же, ее побитой физиономией не удивишь и не испугаешь, так что я могу успокоиться и не нервничать.

— Тем более, — снова помахал я наручниками в воздухе. — Из-за них я не смогу снять рубашку, а в постели она, согласись, будет нам мешать.

— Насчет постели можешь не надеяться, — не переставала улыбаться Ольга. — Вытаскивайся.

Мне пришлось «вытащиться» из машины вслед за хозяйкой, и мы отправились в гости…

Я мысленно поблагодарил себя за мудрую и дальновидную привычку всюду таскать с собой небольшой, компактный и изящный наборчик миниатюрных отверток. Должен сказать, что, впервые увидев его на прилавке магазина, я влюбился с первого взгляда: сюда входила масса необходимейших и полезнейших предметов: отвертки разных размеров и конфигураций, шило, буравчик, надфили и прочее. И все это блестящее великолепие отвечало мне взаимностью, то есть всегда было готово прийти на помощь. Вот и сейчас наборчик сослужил мне добрую службу, избавив от наручников.

Когда мы вошли в подъезд, и на свету Ольга, внимательно посмотрев на меня, сообщила, что мой свитер в крови, а скулу раздуло, я снова засомневался в целесообразности своего знакомства с ее подругой. Но Ольга уже позвонила, за дверью тут же послышалось мелодичное «иду», и я забыл обо всем на свете, поскольку открывшаяся перед нами дверь явила нечто.

Про таких говорят «роковая женщина» или «та еще штучка». И это была действительно штучка. Ольга, впрочем, не терялась в свете ее ауры, в отличие от меня…

Хоть я и не могу сказать о себе, что я горбатый карлик, и она была примерно одного роста со мной, но все же я почувствовал себя рядом с ней, будто Квазимодо на конкурсе Мисс Вселенная.

Это рыжеволосое, зеленоглазое чудо природы удивленно посмотрело на нас и неожиданно громко расхохоталось высоким и довольно приятным голосом. А потом с улыбкой, которая вполне могла рекламировать зубную пасту, произнесло:

— Ольга! Что за маскарад?! Это он тебя преследует? Проходите! — Хозяйка широко распахнула перед нами дверь, впуская в квартиру.

— Лена, я же сказала тебе: не удивляйся, — проговорила Ольга, с тревогой глядя на хозяйку.

— А он ничего, — оценивающе посмотрела на меня хозяйка и слегка дотронулась пальчиками до моей скулы, когда я, повесив куртку, повернулся к ней. — Это ты его так? За что?

— Лена, перестань, — разогнулась Ольга, сняв сапоги, и встала рядом со мной. — Нас, правда, преследуют. Мы останемся на ночь у тебя.

Хозяюшка вновь рассмеялась.

— Не могу на вас спокойно смотреть.

Она снова одарила меня взглядом, от которого меня бросило в жар, и сказала Ольге:

— У тебя всегда был вкус. — Я принялся рассматривать календарь, висящий в прихожей. — Я, пожалуй, не прочь, чтобы он и меня попреследовал. К сожалению, вынуждена вас покинуть, — наконец-то перестала она меня разглядывать. — Проходите на кухню, или вы торопитесь сразу в постель? — снова расхохоталась она.

Мы прошли на кухню. Хозяйка с улыбкой, кажется никогда не покидавшей ее лица, дала Ольге инструктаж относительно холодильника, ужина и чистых простыней. Они еще поболтали, не обращая на меня внимания, и вышли в прихожую.

У меня в голове не было никаких мыслей, так что ничего особенного Лена прервать не могла, снова появившись на кухне уже в плаще.

— Шурик, я пошла. Заглядывай, особенно если бросишь Ольгу. И смотри, чтобы она не съела весь борщ, а то водится за ней такой грешок.

Я встал, ибо не мог позволить себе сидеть в присутствии хозяйки, и не нашел ничего лучшего, как ответить:

— Всенепременно. И с превеликим удовольствием.

— Я вижу, вы уже тут спелись за моей спиной, — встала между нами появившаяся на кухне Ольга. — Пока, подруга. Ты уже опаздываешь.

Хозяйка еще раз рассмеялась и, подмигнув нам, удалилась.

— Она всегда была немного взбалмошной, — сообщила мне Ольга, когда мы остались одни.

— А ты? — посмотрел я на нее с интересом.

— Может быть, тоже, — улыбнулась она вдруг застенчиво и легко коснулась моей ладони.

Во время нашей трапезы раздался телефонный звонок. Будучи гостем, я не стал брать трубку. А Ольга трубку взяла и, явно самовольничая, решила поговорить с неизвестным абонентом. И поскольку аппарат стоял на кухне, я мог слышать, как Ольга разговаривает с людьми.