Виват, Романовы! Часть III - Анна Литаврина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наполеон (хлопнув себя по лбу). Алекс! У меня же для тебя подарок!
Выходит из спальни. Возвращается с коробкой. Александр разворачивает коробку и достаёт оттуда золотую статуэтку.
Александр. Это…
Наполеон (радостно). Это ты! Из чистого золота! Я лично заказывал… Но это ещё не всё…
Снова выбегает из комнаты. Александр в растерянности держит статуэтку. Наполеон возвращается, двигая перед собой статую в человеческий рост.
Александр (в шоке). Но это…
Наполеон. А это я! Тоже из золота. На память.
Александр. Ну право, не стоило… (Смотрит на статую.) Дорого, наверное, очень.
Наполеон. Ага, очень дорого… но мне для тебя ничего не жалко! Тем более в твой день рождения.
Александр резко садится на кровати. В ужасе смотрит на него.
Александр. Какой сегодня день?!
Наполеон называет день. Александр вскакивает и начинает собирать разбросанную одежду с пола.
Александр. Кошмар! Я же сейчас должен быть… ужас! А послезавтра с утра меня уже ждут… Боже, в общем, мне надо срочно ехать обратно в Россию!
Наполеон (расстроенно). Но как же так… уезжаешь так скоро? Мы так мало были вместе!
Александр. Да я две недели здесь торчу!
Наполеон. Но ты же сказал, что у тебя там всё отлажено… министерства работают… Что они, без тебя не справятся?
Александр (одеваясь). Ты не понимаешь! Это Россия! Там всё может поменяться в один день! Я не удивлюсь, что я вернусь, а там… там нет ничего! Даже моего дома… о Боже, мне может быть некуда возвращаться!
Александр бежит к двери. Убегает. Наполеон вздыхает. Потом садится за стол, расправляет смятый лист и начинает переписывать соглашение.
Сцена 20
Граница Латвии и России. Ночь. Лес. Александр едет в карете на полной скорости. Карета тормозит. Александр вылезает наружу, проваливается в снег.
Александр. Господи, что такое? Что случилось?!
Кучер. Застряли, Ваше Величество… снега намело.
Александр. О нет! Только не это!!
Кучер. Смотрите, а там кто-то бежит с факелами.
Из леса выбегает Куракин и машет руками.
Куракин. Саша! Господи! А я за тобой! А ты здесь!
Александр бросается к Куракину.
Александр. Дядя Саша, что делать? Тут не проехать!
Куракин. Давай в мои сани пересаживайся… а то эта немецкая – дрянь! Нет у ней ходу по снегу… а это моё изобретение!
Александр пересаживается в карету-сани Куракина.
Куракин (всплеснув руками). Что ж ты… и без шубы! Зима на улице!
Александр. Торопился очень! (встревоженно.) Ну как там, все живы?
Куракин. Да живы-то живы, но тебя потеряли! Хорошо Елизавета Алексеевна придумала сказать, что ты заболел… (Шёпотом.) А то тут грешным делом прошёл слух, что ты помер… давно не видно было тебя в столице.
Александр. Ну вот, я живой… главное успеть, в полдень же заседание в Министерстве..! А я и забыл совсем…
Куракин. Ну что, переписал договор с Наполеоном?
Александр (удручённо). Переписать-то переписал… только я его там оставил…
Куракин. Где – там?
Александр. Да на прикроватном столе в императорском дворце… ну ничего, он мне его потом сам почтой вышлет. Его почта, сами знаете, быстрее нашей…
Куракин вздыхает и молчит. Смотрит в окно. За окном – мгла и вихрь.
Александр. Дядя Саша, раз мы уж тут пока едем до Петербурга… вы дорасскажите историю… ну, как вы уехали из Германии без матушки.
Куракин. Ну давай, всё равно тут делать нечего.
Перекрутка
Пруссия. Поместье Этюп. 1776 год. Из письма Софии-Марии своей подруге Генриетте Оберкирх:
«Ах, дорогая подруга! Как мне описать тебе, сколь сильное и потрясающее впечатление произвёл на меня князь Павел! Вот уже целый день, как он уехал, а я потеряла покой и аппетит! А это со мной, как ты знаешь, никогда не бывает! Я много слышала о загадочной русской душе, но его душа оказалась намного загадочней, чем я могла себе представить!
Это просто удивительный человек! Он совершенно не похож ни на кого из тех, кого я встречала среди людей. Он полон загадок, и я места себе не находила, пытаясь угадать, о чём он думает? Что скажет в следующую минуту? И представь себе: ни разу не угадала! Это так интересно! И у него такая трагичная судьба!
Он уехал, не желая, по своему благородству, жениться на мне, думая, что это сделает меня несчастной! Но он ошибается! Я именно такого человека и хотела видеть своим мужем, ибо уверена: мне ни дня не будет с ним скучно! И я боюсь, что он без меня там совсем пропадёт…
В общем, я всё решила.
Мой долг: стать его женой, чтобы защитить и сохранить эту великую личность для потомков.
Одним словом, прощай…
С сегодняшнего дня – МарьФёдорна.»
Перекрутка.
Германия. Дорога. Карета. В карете едут Павел и Куракин. Павел грустно смотрит в окно. Куракин вяжет.
Перекрутка.
Россия. Лес. Александр и Куракин едут в карете.
Александр. Простите, дядя Саша, что вы делали?!
Куракин. Вязал.
Александр (недоумённо). Вы вязали? Спицами? Вы умеете вязать?!
Куракин. Ну не помню, что я делал! Но что там ещё делать было? Вот Екатерина Ивановна всегда вязала в карете, твой отец всегда смотрел в окно, а твоя матушка спала. А я…
Александр. Неважно, ладно… давайте дальше.
Перекрутка.
Германия. Дорога. Лес. Куракин и Павел едут в карете. Неожиданно карета резко тормозит.
Куракин (выглядывая в окно). Такое чувство, что кто-то схватил и остановил лошадей…
Дверца открывается, и в карету садится София-Мария.
Павел (в шоке). Что вы здесь делаете?!
София-Мария. Простите, но я никак не могу вас отпустить! Во-первых, вы не позавтракали… Вот, это пирог… (Суёт ему кулёк.) Во-вторых, я никак не могу допустить, чтобы вы погибли на войне, и ваша страна потеряла будущего великого императора!
Куракин (с жаром). Вот! Вот и я ему так всё время говорю!
Павел (строго). Так, выйдем, мадмуазель.
Выходит из кареты и вытаскивает Софию-Марию.
Павел. Вы не понимаете. Я же вам объяснил, что не могу на вас жениться! Найдите, кому другому отдать свои пироги…
София-Мария. Но я вас люблю!
Павел. Нет, не любите. Вы меня жалеете. Вы добрая. Но мне не нужна ваша жалость… мне хватает её от тех, кто знает меня при дворе.
София-Мария закрывает лицо руками и начинает плакать.
Павел (в отчаянье). Ну нет, только не это! Вот видите! Я вас до слез довёл… оно вам надо со мной жить?
София-Мария смотрит на него большими голубыми глазами.
София-Мария. Лучше так… ибо жить без вас я всё равно не смогу…
Павел (недовольно).
