Карта монаха - Ричард Дейч

Ричард Дейч

Карта монаха

Посвящается Вирджинии, моему лучшему другу. Я люблю тебя всем сердцем.

Когда в чудный миг объятий снова рядом ты со мной, О волшебное мгновенье!.. Счастье… Я пришел домой.

Спасибо, что сделала мою жизнь прекрасней мечты.

Слова признательности

Жизнь куда приятнее, если работаешь с людьми, которых искренне любишь и уважаешь. Поэтому я с особым удовольствием выражаю благодарность следующим людям.

Джин и Ванде Сгарлата, за неизменную и постоянную поддержку. Если бы не их дружеское отношение ко мне, эта книга не была бы написана. Ирвину Эпплбауму, за то, что зародил во мне мечту; Ните Таублиб, за руководство нашим проектом; Кейт Мисиак — за то, что способствовала моей карьере. Она сама не знает, сколь многому меня научила. Благодарю Джоша Пастернака — зато, что появлялся, словно из ниоткуда, всякий раз в самый нужный момент, заражая энтузиазмом, подавая идеи, подсказывая верный шаг. Я очень счастлив, что имел возможность работать и общаться с этими людьми. Спасибо Мадлен Хопкинс: благодаря ее мастерской редактуре исправлены мои ошибки. Я признателен Джоэлю Готлеру за его экспертное консультирование по вопросам, касающимся штатов Западного побережья; Марии Фейлис и всем работникам киностудии «Фокс 2000» — за создание яркой телевизионной серии на основе моих произведений.

И прежде всего и более всех я признателен Синтии Мэнсон. В этой жизни нечасто доводится завести истинного друга, а уж если повезет встретить такого, что с ним не только общаешься, но и работаешь, то это равносильно чуду. Спасибо тебе за твои свежие мысли, неизменную веру в успех и за самое простое упорство.

Я благодарен и моей семье: Ричард, спасибо за твой творческий дух, силу характера и чувство юмора, которое особенно ярко проявлялось в трудные минуты; Маргарет — за последовательный подход к жизни, доброе сердце и никогда, ни при каких обстоятельствах не изменяющее тебе чувство стиля; Изабелл — за твой смех, перфекционизм в большом и малом и способность каждодневно удивляться окружающему миру. Отец: спасибо, что всегда оставался моим отцом и преподал мне те уроки, которые я, после стольких лет, наконец усвоил.

Самое главное — спасибо тебе, Вирджиния, за то, что терпела мою привычку работать по ночам. Ты моя муза, песня моей души, все, что есть в моей жизни хорошего, — благодаря тебе. Ты наполняешь мир смехом, радостью и любовью. Благодаря тебе мое сердце всегда готово пуститься в пляс.

И наконец, спасибо вам, читатели, которые, быть может, прежде обо мне не слышали, но сейчас купили «Карту монаха». Надеюсь, мне удастся превзойти ваши ожидания. Прежних же моих читателей, знакомых с книгой «Ключи от рая», благодарю за то, что решили провести в моем обществе еще некоторое время.

Итальянские доломиты

Вознесшиеся до небес снежные вершины Доломитовых Альп величаво взирали на долину Кортина в северо-восточной итальянской провинции Беллуно. Вся долина тонула в гигантской тридцатимильной тени, тянущейся до самого горизонта и поглощающей последние искры зимнего солнца.

У подножия горы приютилось небольшое шале. Бревнами для стен домика стали сосны из ближайшего леса, а крытая соломой крыша защищала от воды лучше любой современной кровли, сооруженной из новейших материалов и по последнему слову техники. Шале построили полтора века назад и с тех пор только ремонтировали по мере необходимости, в целом же облик домика оставался неизменным. Спартанскую обстановку составляли лишь самые необходимые предметы, грубо вытесанные все из тех же сосен. Никаких современных удобств: вода из колодца, для тепла — большой камин, для света — старинные масляные светильники. Единственным подтверждением тому, что на дворе двадцать первый век, были ноутбук и спутниковый телефон на деревянном столе. В ноутбуке была загружена веб-страница банка «Сафра» в Люксембурге. Женевьева Зивера проверяла один счет за другим, с дотошностью часовщика изучая все детали, и каждый раз перед ней представала одна и та же картина. Наконец стало ясно, что счета ее все до единого пусты.

По другую сторону горной цепи сквозь зимний лес к горам шел мужчина. Увязая в глубоком снегу, он прошагал уже четыре мили. Восточный ветер, выдувавший из-под его одежды тепло, в то же время служил ему хорошую службу, поскольку заметал следы. Фигура мужчины, облаченного в белую маскировочную одежду, терялась на фоне снега. Для большей устойчивости он туго подтянул лямки рюкзака. Дыхание клубами вырывалось у него изо рта, отчего его густая черная борода, обросшая сосульками, еще больше оледеневала. Белая шерстяная шапочка не могла целиком прикрыть его шевелюру, и жестокий ветер трепал длинные черные волосы. После трехчасового пути, не прерванного даже самым кратким отдыхом, он вышел на открытое пространство, за которым виднелись серые, острые как лезвия гребни гор. Путник скрупулезно рассчитал свой подъем — солнце только еще клонилось к горизонту, так что ему хватит времени, чтобы все подготовить и потом скрыться во мраке наступающей ночи. Опасности переохлаждения, отморожений и даже смерти бледнели по сравнению с тем, что его ожидает в случае поимки. Никто и никогда не должен узнать, что он здесь делает.

Этот домик в горах был для Женевьевы убежищем, в котором она могла укрыться от всего мира. Сколько себя помнила, она всегда приезжала сюда — здесь утихали сердечные бури и можно было прислушаться к своему сердцу. Тут, в горах, она была совершенно одна, никто и ничто не отвлекало ее, и словно сами собой приходили ответы на мучительные вопросы. Терзаемая тревогой, не зная, как преодолеть препятствия, встающие на жизненном пути, сгибаясь внутренне под тяжестью кажущихся неразрешимыми проблем, она бродила по каменистым склонам. А через неделю спускалась с гор не только со спокойным сердцем и ясным умом, но и получив решения, ответы и свежие силы. Каждый раз это было словно второе рождение. Обновление ума, тела и духа. Обретение новой надежды.

Вот и за эти три дня, с тех пор как уединилась в своем горном убежище, она нашла решение проблем, с которыми сюда пришла. Всех, кроме одной, гораздо более серьезной, чем те, с которыми до сих пор сталкивалась. Причина была в том, что она отказывалась уступить ему, не желала дать то, чего он так страстно желал. Он испробовал и деньги, и уговоры, и завуалированные угрозы. Прибегал и к стороннему давлению, и к откровенному запугиванию. Ничто не помогало: она не собиралась сдаваться.

И тогда он обрушился на нее всей мощью своей власти, своего влияния, своих связей и богатства. Он решился разрушить ее жизнь, не считаясь ни с чем и ни с кем. Он перекрыл мощные источники ее финансирования. После того как ее банковские счета оказались опустошенными, приют, существовавший благодаря ее деньгам, пришлось распустить, детей срочно раздали приемным родителям. И все равно она не поддавалась; ее волю невозможно было сломить.

И тогда он пришел к ней, как тать в нощи. Обшарил ее дом вдоль и поперек и, не найдя того, что искал, сжег его. Он поставил Женевьеву на грань финансового, физического и умственного банкротства.

Теперь это всего лишь вопрос времени. Он будет преследовать ее без отдыха, как охотник травит раненого зверя, безжалостно и неотступно, пока не загонит.

Как раз тогда, когда бородатый мужчина установил на каменистой горной поверхности последний заряд взрывчатки, снег ненадолго прекратился. Облака разошлись, открывая узкую полоску синего неба. Прощально просияло вечернее солнце, окрашивая мир в золото. Мужчина бросил взгляд вниз: прекрасная, мирная панорама девственно-дикой природы разворачивалась до самого горизонта. Насколько мог видеть глаз, кругом — ни единого признака цивилизации, не считая скромного шале в отдалении. Тут задул ветер, синюю заплату вновь затянуло облаками, отчего разом надвинулась ночь, а снег, словно в отместку за вынужденный перерыв, повалил с новой силой.

Мужчина надел рюкзак и посмотрел на часы. Неловко орудуя руками в перчатках, извлек из кармана небольшой прибор. Покрутил ручку таймера, устанавливая на светодиодном табло время: 20.00. Нажал на кнопку на боковой панели. Несколько секунд спустя в специально вырубленных с интервалом в двадцать метров углублениях в поверхности горы затлели красным семь огоньков, обозначающих местонахождение зарядов. Когда на табло вновь высветилось установленное время, заряды пришли в состояние готовности: им предстоит взрываться со сдвигом в две секунды. К этому моменту красные огоньки уже прикрыла тонкая пелена свежевыпавшего снега.

Бросив прощальный взгляд на домик у подножия горы, мужчина пустился в обратный путь — через перевал.

Впервые в своей жизни Женевьева испытывала страх: она не боялась быть пойманной, не боялась даже умереть, но испытывала ужас при мысли о том, что этот человек найдет то, что ищет, что считает принадлежащим себе по праву рождения. Ибо объект его желаний невозможно купить или приобрести каким-либо другим способом, так что в своих попытках заполучить его он пойдет до конца и не остановится ни перед чем. Между тем сокровенное знание, которого он добивается, — тайна, многие годы тщательно скрываемая от мира, — именно ему не должна была достаться.