Укороченный удар - Харлан Кобен

Харлан КОБЕН

УКОРОЧЕННЫЙ УДАР

Анне и Шарлотте от самого счастливого мужа и отца на свете

ГЛАВА 1

— Цезарь Ромеро, — проговорил Майрон.

— Ты серьезно? — удивленно поднял глаза Уин.

На корте теннисисты менялись сторонами. Клиент Майрона, Дуэйн Ричвуд, громил пятнадцатого посеянного какого-то Ивана: вел в третьем сете 5:0, выиграв первые два со счетом 6:0, 6:2. Впечатляющий дебют на Открытом чемпионате США для двадцатиоднолетнего выскочки с улиц Нью-Йорка. Он ведь даже в число посеянных не входил!

— Цезарь Ромеро, — повторил Майрон, — может, не знаешь?

— Джокер, — вздохнул Уин.

— Фрэнк Горшин.

— Риддлер.

Девяностосекундную рекламную паузу Майрон с Уином коротали за увлекательной игрой «Угадай Бэт-злодея». Речь, естественно, шла о телесериале «Бэтмен», о «Бэтмене» с Адамом Уэстом, Бертом Уордом и воздушными шарами, наполненными ядовитым газом. О настоящем «Бэтмене»!

— А кто играл второго? — коварно спросил Майрон.

— Второго Риддлера?

Болитар кивнул.

С корта им самоуверенно улыбнулся Дуэйн Ричвуд. На парне «авиаторские» очки в яркой кислотно-зеленой оправе. С последним писком от «Рэй-Бан» Дуэйн практически не расставался, превратив обычный аксессуар в визитную карточку. Естественно, производители были в полном восторге.

Майрон с Уином сидели в одной из двух лож, зарезервированных для команд спортсменов и почетных гостей. Во время большинства матчей свободных мест не оставалось. Накануне вечером, когда играл Агасси, в его ложу было не пробиться: родственники, друзья, прилипалы, молодые красотки, соответствующие статусу Андре кинозвезды и волосатые парни — ни дать ни взять фанаты группы «Аэросмит». А вот за Дуэйна болели только трое: спортивный агент Майрон Болитар, финансовый консультант Уин Локвуд и тренер Генри Хобман. Ванда, любимая девушка Ричвуда, слишком переживала и предпочитала ждать дома.

— Джон Астин, — ответил Уин.

Майрон кивнул.

— А как насчет Шелли Уинтерс?

— Ма Паркер.

— Милтон Берл?

— Сиреневый Луи.

— Либерас?

— Манделл Великий.

— А еще?

— Что «еще? — На лице Локвуда мелькнуло удивление.

— Не «что», а «кого»! Кого еще из злодеев играл Либерас?

— Ты о чем? Он появляется только в той серии, одной-единственной!

— Уверен? — откинувшись на спинку сиденья, засмеялся Майрон.

Устроившись на стуле рядом с судейской вышкой, Дуэйн с наслаждением осушил бутылку «Эвиан», причем держал ее так, чтобы этикетка попала в объектив камер. Умница, знает, как порадовать спонсоров!

Недавно Майрон заключил со всемирно известным производителем минеральной воды простую, но гениальную сделку: в течение Открытого чемпионата США Дуэйн будет пить «Эвиан» из специально маркированных бутылочек, а французская фирма заплатит десять тысяч. Это только один «питьевой» спонсор, а в данный момент шли переговоры с «Пепси» и «Гаторейд».

Ох уж этот теннис!

— Либерас сыграл только в той серии, — заявил Уин.

— Ответ окончательный?

— Да, он появился только раз.

Генри Хобман буквально ел глазами корт: подбирая нужный ракурс, и так голову наклонял, и эдак, жаль только, спортсмены еще не вышли.

— Генри, может, вы подскажете?

В ответ гробовое молчание.

Что же, все как обычно…

— Либерас сыграл только в той серии, — надменно подняв подбородок, повторил Уин.

— Пим-пим-пим! — пропищал Майрон. — Простите, но ответ неверный! Дон, какой приз получает проигравший? Майрон, Уиндзору мы дарим диски с электронной версией нашей игры плюс годичный запас автокосметики от «Тертл вакс!» Огромное спасибо за участие!

— Либерас сыграл только в одной серии, — равнодушно произнес Уин.

— Это что, твоя новая мантра?

— Если не докажешь обратное, то да.

Уин, которого при рождении назвали торжественно и длинно Уиндзором Хорном Локвудом-третьим, сложил тщательно наманикюренные пальцы башенкой. Башенка и веер — любимые фигуры, но распальцовка ему шла равно как и имя Уиндзор. Про таких говорят: белая кость, голубая кровь. Молодой человек будто сошел с обложки журнала «Денди», явился из мира, где управляют семейным бизнесом, пьют мартини в загородных клубах, а девушки с именами вроде Бэбс носят жемчуг и украшенные монограммой свитера. Платиновые волосы, аристократическое лицо с тонкими чертами, белоснежная кожа, неестественно правильное произношение выпускника Академии Филипса Эксетера.[1] Вот только в случае Уина векам селекционной работы противостоял неожиданный генетический сбой. В некоторых отношениях молодой Локвуд был именно тем, кем казался, однако куда чаще — и от этих исключений порой оторопь брала — совсем иным.

— Я жду, — напомнил Уин.

— Ты помнишь, что Либерас исполнил роль Манделла Великого? — спросил Майрон.

— Конечно.

— Но забыл, что в той же серии он играл Гарри, злобного близнеца Манделла.

— Шутишь! — поморщился Уин.

— Почему?

— Злобные двойники не в счет!

— И где это написано?

Локвуд надменно выпятил нижнюю губу.

Влажность можно было носить вместо сорочки — такой плотной она казалась, особенно на второй по значимости арене «Флашинг-Медоус», где сегодня царило полное безветрие. Арена, почему-то названная в честь Луиса Армстронга, походила на огромный рекламный щит с кортом посредине. На спидометре, замерявшем скорость подачи, красовался логотип «Ай-би-эм», у задней линии — символика кредитных карт «Виза», «Ситизен» подсчитывал астрономическое время и продолжительность матчей. Оставшуюся площадь поделили «Рибок», «Инфинити», «Фуджи филм» и «Клэйрол». А еще «Хайникен».

Толпа собралась довольно пестрая. Внизу, на лучших местах, зрители посостоятельнее, но и здесь каких только нарядов нет! Кто в строгом костюме с галстуком, как Уин, кто в повседневной одежде в стиле «Банана рипаблик», как Майрон, кто в джинсах, кто в шортах. Самому Майрону больше всего нравились фанаты в полной теннисной экипировке: футболке, юбке или шортах, носках, кроссовках, джемпере для разминки, напульсниках и обязательно с ракеткой. С ракеткой… Можно подумать, их на корт пригласят! Будто Пит Сампрас или Штеффи Граф вдруг остановят матч и, глядя на трибуны, позовут: «Эй ты, с ракеткой! Мне нужен партнер для парной игры!»

Теперь спрашивает Уин.

— Родди Макдауэлл! — начал он.

— Книжный червь.

— Винсент Прайс.

— Яйцеголовый.

— Джоан Коллинз.

— Джоан Коллинз? — переспросил Болитар. — Из «Династии»?

— Подсказывать не намерен.

Майрон лихорадочно перебирал в уме серии.

«Время!» — проговорил судья. Девяностосекундная пауза кончилась, и теннисисты встали. Болитар был готов поклясться, что Генри подмигнул своему подопечному.

— Сдаешься? — поинтересовался Уин.

— Тише! Они начинают.

— А еще называешь себя фанатом «Бэтмена»!

Вышедшие на корт теннисисты — по сути те же рекламные щиты, только поменьше. Например, у Дуэйна теннисная ракетка от «Хэд», форма от «Найк», а на рукавах логотипы «Макдоналдса» и «Сони». Его соперник в форме от «Рибок» с логотипами «Шарп» и «Бик». «Бик» — производитель бритвенных станков и ручек. Наверное, рекламодатели думают, что человек придет на теннисный матч, увидит рекламу и тут же купит себе ручку.

Майрон наклонился к Уину.

— Ладно, сдаюсь, — прошептал он. — Так кого сыграла Джоан Коллинз?

— Не помню, — пожал плечами Локвуд.

— Что?

— Она мелькнула в какой-то серии, но имя героини из головы вылетело.

— Это не по правилам!

— А где так написано? — улыбнулся Локвуд, показав ровные белые зубы.

— Ты должен знать ответ.

— Зачем? — удивился Уин. — Разве Пат Саджак может разгадать все головоломки на «Колесе Фортуны»? Или Алексу Требеку известны ответы на каждый вопрос в «Риске»?

Майрон сделал паузу.

— Отличное сравнение, Уин, просто класс!

— Спасибо.

— Сирена! — проговорил чей-то голос.

Майрон с Уином огляделись по сторонам: похоже, Генри!

— Вы что-то сказали?

Казалось, рот тренера даже не пошевелился.

— Сирена, — не отрывая глаз от корта, повторил Хобман. — В «Бэтмене» Джоан Коллинз сыграла Сирену.

Друзья переглянулись.

— Знаете, Генри, всезнаек мало кто любит!

Тем временем Дуэйн начал гейм с эйса, чуть не зашибив судью на линии. На спидометре «Ай-би-эм» скорость — 205 километров в час. Майрон ошеломленно покачал головой, Иван Какойтов сделал то же самое. Ричвуд приготовился подавать во второй квадрат, когда зазвонил сотовый Болитара.

Спортивный агент тут же ответил. Естественно, на трибунах по телефону разговаривали и другие, но в ложе для почетных гостей — лишь он. Майрон уже собрался отключиться, когда подумал, что, возможно, звонит Джессика.