Не случайно - Виктор Подгорский

Не случайно

Виктор Подгорский

© Виктор Подгорский, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Не случайно

«Переводят часы. Драгоценные убегают…»

Переводят часы. Драгоценные убегают.Переводят часы ежедневно, ежеминутно.– У меня нет времени, дорогая!– У меня нет времени, абсолютно!У меня нет времени, есть потери.Их количество – мера прошедшей жизни.Все исчезнем. По крайней мерефотки шлите нам с запоздалой тризны.Завтра не будет завтра,а может быть и сегодня.Останется только последний завтрак,да сигарета потушенная на сходнях.Вот человек, покурить вдруг вышел,или не вышел из перехода.А оказалось – из этого мира вышелВ места, где нет места времени года.С каждой минутой в груди все чащебьет колокольчик гулко, с отдачей в темя:Пока ты спишь в своей мыслечащеты переводишь время.Все переводят время.

«Похоже, приятель, крышка…»

Похоже, приятель, крышка.Другого пути не будет.У лодки пробило днище.Ее океан остудит

водой ледяной и чистой,не выпустит силуэта.По берегу не мечись ты,теперь бесполезно это.

Все там, в глубине прозрачнойс названием странным Вечность,где капитан наш мрачноуставился в бесконечность.

Брось, толща воды – как время,и в ней не отыщешь лаза,от берега прячет темень,а берег – от водолаза.

До дна донырнуть не хватитни прочности, ни дыханья.Поддавшийся ей заплатит,но не потеряв созанье

в ее зазеркалье канет,а каплей, слезой соленой.И все же все больше манитв глубь отблеск ее зеленый.

похоже, приятель, крышка

«вода, ведущая перепись…»

вода, ведущая переписьотраженного в ней населения,рябь, скрывающая наслоения дней,отраженных в ней,волна, хранящая смытые имена,р о с а, п о к р ы в а в ш а яз а б ы т ы е п и с ь м е н а,цунами, жизней людских стена,цунами, жизней людских стена,цунами жизней людских,стена цунами.слеза, наших мыслей полна,дождевая вода, хранящая путь,стекло ледника – манящая жуть,снег, коснувшийся кончиков век,русла куда-то сбежавших рек,пар, облегчавший пустынный жар,пар поцелуев застывших под снегом пар,осенняя грязь, весенняя слякоть, пот,бурая жижа песков, черная жижа болот —все это одноМОРЕ.

«Если время – вода, то, наверное, мы – корабли…»

Если время – вода, то, наверное, мы – корабли,баркентины, фрегаты, посудины из плексигласа.Между банок все время лавируем, и на мелиостаются суда, не нашедшие верного галса.Кто не выдумал паруса, тот не войдет никогдасквозь проливы любвив океаны безумных открытий.Кто-то морю не верит, на рифы бросает борта.Их обломки уносят течения бурных событий.На моторном ходу пролетая моря переменнаши флагманы следуют знакамподкормленных чаек,оставляя ведомым лишь крики их слушать взамени молиться на парус, поскольку темнеети ветер крепчает.

быть лучше альбатросом здесь

«Люблю бродить у моря в шторм…»

Люблю бродить у моря в шторм,закончив все труды,когда лишь чайки ищут корму вздувшейся воды,

под волн тяжелые шлепкипо спинам валунов,когда горят лишь маяки,когда не нужно слов.

Все пахнет йодом и гнильем,а галька холодна,и окружает водоемлишь пустота одна.

Быть лучше альбатросом здесь,когда гудит прибой,когда рокочущая взвесьзаполнит берег твой,

когда на крепнущем ветрукачаются стволы,когда лениво, тяжеловздымаются валы.

Пожалуй, только с высотыи можно рассмотретькак из бурлящей пустотыприбой выносит смерть,

как мир всесилен и суров,где место в нем твое,как время превращает кровьв ненужное гнилье.

«Что ты смотришь, как рыба-удильщик…»

Что ты смотришь, как рыба-удильщик,на меня сквозь недвижную тьму,ты не видел как черный курильщикзадыхается в едком дыму?

Лучше в тусклое небо взгляни ты,где в такой же недвижимой мглеграциозные рыбы разлиты,помечтай о далекой земле.

Потому что спасает лишь верав нашем черном забытом пруду,где со дна поднимается сераи клокочет в срединном аду.

«В небе отражается вода…»

В небе отражается вода.Утекают тучи как всегда.Огибая, как обычно, домисчезает небо под мостом.

Я стою над небом и курю,и на воду изредка смотрю.По воде плывут все облака,в небе отражаются века.

Ветер налетел, и в полчасарябью перистой покрылись небеса.Тучи отражаются в воде.Под мостами хмуро, как нигде.

И стою я на балконе сам не свой.Дождь идет под шалой головой.Молнии сверкают на воде,и не отражаются нигде.

Под мостами серо, тишь да гладь,на воде просвета не видать.Места все себе не нахожу,по-над небом взад-вперед брожу.

Я курю, в отместку небосводувыпуская кольца прямо в воду.Вас ведь тоже тянет не впервойокунуться в небо с головой?

Вот и я в лазурь нырнуть хочу.Может быть, на воду улечу.

в небе отражается вода

«На тебя не посмотрит солнце…»

На тебя не посмотрит солнце,потому что вокруг море,потому что, ветрам вторя,солнце снова закрое буря.

На тебя не посмотрит солнце,потому что таких толпы,разбивайся хоть пеной о мол ты,хоть барашком волну хмуря.

На тебя не посмотрит солнце,потому что ты – луч света,потому что тебя нетупо волнам ты бежишь где-то.

«Багровые слезы заката…»

Багровые слезы закаталожились на перелески.Все то, чем я жил когда-то,сгорало в багряном блеске.Огонь обжигал минуты,прошедшего дня остатки,в небесной мензурке мутной,золу оставлял в осадке,пространства вливал в избытке,но времени – в недостатке.Обрывки вчерашних писем,cекунд-однодневок трупы —любой реагент исчислен,отмерен и взвешен скупо.Закат поджигал в бутылкекоктейль Саваофа-Крона,и жар приливал к затылку,и сердце пекло синхронно.

«Каждое утро встает заря…»

Каждое утро встает заря,пожаром идет на вы.Каждое утро в окне, пыля,краснеет ожог Москвы.Стоит за окнами птичий треск,пытается день цвести.В глазах опостылевший мертвый блеск,огонь догорел почти.Встает человек, оставляя теньдремать до закатной тьмы.Являя собой, как всегда, кремень,идет он смущать умы.И только когда он вернется вновь,коррозией слов покрыт,проснется тень и польется кровьи плоть его оживит.И будет на кухне пить горький чай,не размыкая век,дымить папироскою невзначайизраненый человек.Он что-то опять потерял в боюс рутиной, враньем, с собойи в тень превращается на краюотброшенную тобой.

«Неожиданно вдруг налетела метель…»

Неожиданно вдруг налетела метель,замела все вокруг, посрывала с петель:Ставни старых окон, не видавших зимы,чашки чай, телефон и портрет без жены.

Черновик побелила, слизнув языкомвсе, что день подложил уходя под язык.Упивался я белым его молоком,я устал от обилия правильных книг.

И я лил на него листьев желтых печаль,черной ночью я выл от тоски на луну,а когда мне хватало цветов невзначайсочинял я жену, сочинял я жену.

Но неожиданно вдруг налетела метель,замела желтой осени след наносной,все что можно опять посрывала с петель,унесла и жену. Что же будет со мной?

«Изумрудный дождь апреля…»

Изумрудный дождь апрелякрасит быстро в цвет зеленыйхолст земли с грунтом метелей,отшлифованый, беленый.

Хорошо ложится краска,в клетку красит – в Арлекина.Где не ляжет – будет маска,в черной маске Коломбина.

А когда мазки подсохнутПак-июль добавит цвета,и от шума все оглохнутв бурном карнавале лета.

Осени цвета расскажут,что осталось от палитры.А зима все вновь замажет,вылив белого поллитра.

«Приземлился где-то на севере самолет…»